Мой сосед Тоторо.
Это не анализ, только мои впечатления.

Есть несколько причин, почему Тоторо мне так глубоко симпатичен.

Во-первых (но не в главных), я всегда подчеркивала завидную естественность в рисовках Миядзаки. Люди не выглядят безупречными, идеально-отутюженными. Нет, порой они пузаты, с кривыми ногами, с неказистой внешностью в целом. Да, есть преувеличения в манерах, мимике и поведении, но они все стремятся подчеркнуть персонаж, а не сделать его приятным глазу. Миядзаки вообще не занимается изобразительным ремеслом, он показывает историю, используя аниме. Вероятно, он мог бы снимать и обычное кино, но, полагаю, что аниме дает ему ту абсолютную свободу, чтобы щедро сыпать метафорами и оживлять сказочность затрагиваемых тем. А темы он берет порой мрачные, тяжелые и далеко не детские.

Во-вторых и в главных, маленькая Мия бесконечно мне близка, потому что я вижу в ней себя. Я также неугомонно носилась за всем подряд: за котами, за собаками, за кузнечиками. Я же собирала желуди, ключики, фантики, шарики и прочую дребедень. Я могла потратить полдня рассматривая блики воды на речке. Это не было игрой, это и была моя жизнь - один бесконечный процесс познания. К тому же, по неведомой мне причине я аналогично страшно боялась, что моя мама умрет. Плакала, переживала. Мама часто болела, так что поводов для рёва у меня было предостаточно. Да и вообще любила пореветь. Наконец, ровно также, как мне кажется, я справлялась с любопытством из серии "и хочется, и колется" - сдвигала брови в кучу, сжимала кулачонки и шла на таран. У меня не было сестры - умницы-разумницы, у меня был крайне одаренный брат, который всецело повинен во всех наших проделках. Криминальный ум просто.

В-третьих, еще в детстве мне в школе рассказали о том, кем казахи были до ислама, то есть язычниками. Меня эта идея захватила целиком. Я часами представляла, как по небу носится дух Тенгри, как земля Умай - такая же живая, как я сама. До сих пор помню, как я ковырялась в земле палочкой. Взрыхлив верхний слой, я чутко внимала тому, насколько она теплая, как она пахнет, какая на ощупь. Это были не религиозные откровения, конечно, но идея абсолюта казалась мне сильней, чем идея о боге. Ведь земля и небо есть повсюду, более того - и то, и другое - твердь. Одна (ну две получается) большая, общая твердь для всех людей на свете. Вероятно, на тот момент я испытывала приступ критического мышления, видя несправедливость вокруг себя и по отношению к себе, оттого и идея абсолюта завлекала меня так сильно. А возможно просто я, как человек неевропейский, легче улавливаю синтоизм, учитывая, что моя нелогичная во всех смыслах бабушка заставляла молиться Аллаху, но при этом втирала мне байки о силе предков. Понятия не имею, как она в себе это всё умещала, ведь шайтаны для нее были тоже реальны. Ну а самое приятное в Тоторо, что эта религиозность не превалирует, не насилует картину пропагандой, не агитирует верить во что-то со смертельной серьезностью. Это скорее дань традициям, добавленная лишь для того, чтобы создать яркий фон для переживаний главных герое. Да и вообще, чтобы подчеркнуть их черты характера.

В-четвертых, в мире Миядзаки (как и в Дорне ) не обижают маленьких девочек. Исключением может послужить лишь Могила Светлячков, но это не авторская манга или аниме, это историческая трагедия, случившаяся на самом деле. Я не думаю, что Хаяо пытается подчеркнуть обаяние детской непосредственности. Не думаю, что он как бы говорит "Сохраняйте в себе ребенка как можно дольше". Я думаю, всё намного проще - он и есть этот ребенок, который, тем не менее, вынужден познавать взрослый мир, коль скоро у него уже седая борода отросла. Ведь с каждым новым фильмом, необходимость смиряться и примиряться со взрослым миром растёт в нем всё больше. При этом он усиленно старается не быть испорченным жесткостью мира, а в качестве пацифистского оружия он использует лишь своё воображение и свободомыслие художника.

В-пятых, я слабо верю во все эти конспирологические теории, что Миядзаки и его команда врисовали в Тоторо нечто почти потустороннее. Ведь когда мы смотрим Мост с Терабитию, мы понимаем, что дети выдумали эту страну, великанов, злодеев и королевство. Дети и сами знают, они согласны подыгрывать. Это не шалость, не идиотизм, не притворство, это опять же свобода воображения.

Повторюсь, что всё - это лишь призма моего восприятия. Если отбросить ее, то на выходе мы получим крайне добрую, нежную, интересную и живую историю об одной в общем-то рядовой семье, с которой случились не менее рядовые ситуации. И без Тоторо и его лесных помощников, мы не стали бы увлеченно наблюдать за обычными людьми. Мы бы их обывательски задвинули на дальнюю полку, не более.