ГЛАВА 5
 
Этим утром телефоны в "Райской выпечке" словно с цепи сорвались. Обычно такое происходило после выхода очередного эпизода телешоу "Лучший пекарь Британии". Я считала, что наше дело и без этой волшебной передачи прекрасно способно процветать, но когда на твоей стороне играет столь мощный союзник, грех это не использовать.
Вчерашний выпуск был посвящен выпечке диетических тортов без сахара. Таких мастер-классов мы в нашей школе не проводили, надеясь, что это просто очередной заскок публики. Люди хотели есть "полезные торты", но, кажется, не осознавали, что заменители сахара тоже содержат калории. Сахар не стоило демонизировать. Он был одним из пяти столпов, на которых держалась наша "Райская выпечка" (также в этот список входили яйца, масло, мука и крепчайший кофе). Кстати, кофе я этим утром выпила немеряно, пока занималась украшением муляжей тортов, которые мы планировали разместить в витринах.
— И почему эти аппараты трезвонят, как сумасшедшие, как раз тогда, когда мне до зарезу нужно закончить с тортами? — спросила я у Джеммы, которая только что побывала у оптовиков и вкатила в помещение металлическую тележку, груженую здоровущими мешками с сахаром и мукой.
— Так это же хорошо. — Джемма напряглась и перевалила мешок с мукой на алюминиевый стеллаж, стоявший у дальней стены кухни.
Помещение в Бристоле было идеальным для небольшого бизнеса. Я до сих пор была без ума от кухни, в основном благодаря гигантскому световому фонарю в крыше, сквозь который нашу студию заливал солнечный свет. Черт, да мне нравилось работать и в дождь, когда потоки воды струились по стеклам у меня над головой. Погодные неурядицы подпитывали меня энергией, мне даже работалось веселее. Впервые такую кухню "под небом" я увидела в доме мамы Мэдди, и с тех пор мне всегда хотелось завести себе такую же. При мысли о Мэдди я прикусила щеку. Не буду о ней сегодня думать.
Единственным недостатком нашего помещения стало то, что мы быстро его переросли, и теперь перед нами стояла дилемма: то ли полностью передислоцироваться в новое помещение, то ли открыть вторую точку и работать сразу в двух локациях. Мы Джеммой уже некоторое время обдумывали эти варианты, но ни один из них не устраивал нас полностью.
Поэтому мы пока упорно работали с тем, что имели. Джемма склонялась к мысли открыть еще одно подразделение, но нас сдерживало отсутствие денег. Я по природе своей была менее склонна к риску, чем она, и, кажется, банки придерживались того же мнения. Мы были практически уверены, что нам отказывают в кредите потому, что мы обе были женщинами в возрасте за тридцать, и банки считали, что мы вот-вот ринемся рожать детей и забросим бизнес. Я и не предполагала, насколько этот мир пропитан сексизмом, пока не открыла собственное дело. Тут-то я хлебнула его по полной.
— Как дела? — Джемма поставила сумку на металлическую рабочую поверхность стола, тяжело выдохнула, а потом пошла к кофеварке. Полчаса назад я сварила целый кофейник, и сейчас Джемма налила себе чашечку. — Тебе налить?
Я помотала головой.
— Я только что пила и не хочу отвлекаться.
Наша фотограф, Крисси, супер-талантливая и супер-очаровательная женщина, должна была прийти и сфотографировать наши новые многоярусные торты, которые я намеревалась продемонстрировать на будущем мастер-классе. Я собиралась показать все новейшие техники декорирования выпечки, включая роспись шоколадной глазурью, съедобные перышки и вафельные паруса. Также мы демонстрировали студентам, как изготовить масляный крем с соленой карамелью и самое королевское украшение: швейцарский меренговый сливочный крем.
Мы с Джеммой сами отсняли все нужные фото для соцсетей, но когда дело дошло до фотографий на сайт, решили положиться на Крисси, которая брала оплату наличными и кусочком тортика.
Сейчас я возилась с муляжом, который мы планировали использовать для фотосессии, а потом выставить в витрине. Для Крисси я уже приготовила съедобную замену: ванильный бисквит со швейцарским меренговым кремом внутри, политый сверху шоколадным ганашем и украшенный шоколадными трюфелями ручной работы. При взгляде на этот тортик даже у меня начинало урчать в животе.
Джемма улыбнулась.
— Ты просто богиня, ты в курсе? Паруса выглядят изумительно. Жалко, что я не могу стащить у тебя один и схомячить под кофе.
Для "парусов" — декоративных элементов для торта — я растопила розовый шоколад, размазала его по пузырчатой пленке, чтобы создать эффект вафли, и дала ему застыть. Второй вариант я сделала в виде крупных осколков из ванильного белого шоколада с разноцветными разводами.
— Да они на вкус так себе, — улыбнулась я в ответ. — Эти почти готовы, осталось сделать еще парочку.
Я глянула на часы. Они показывали четверть двенадцатого. Крисси приедет после ланча, значит, у меня еще больше двух часов. Море времени.
— И вот еще что, — Джемма отставила чашку. — Я так понимаю, ты сегодня утром в телефон не смотрела?
Что-то в ее тоне заставило меня поднять голову. У Джеммы было такое лицо, что я замерла на месте.
— Нет, а что?
— Ты знаешь, что Мэдди задержалась у Керри, когда мы разъехались? Наутро после похорон?
Я кивнула. Мы уехали вскоре после того, как я проснулась, потому что должны были посмотреть очередной вариант для нашей новой точки. К тому же я абсолютно не горела желанием завтракать с Мэдди.
— Да, знаю.
— Она помогла Керри с одним необычным делом. Отвезла ее в аптеку за тестом на беременность. Керри считала, что у нее задержка из-за стресса, связанного со смертью Джеймса.
— Понятное дело... — пока я договаривала, мой мозг сложил два и два. У меня даже кровь от лица отлила.
Джемма прикусила губу.
— Ну, и в результате оказалось, что она на очень приличном сроке. Вынашивает ребенка от покойного мужа.
— Боже мой! — Я бросила кондитерский мешок, наспех вымыла руки, кинулась за телефоном, схватила его и, конечно же, вымазала экран глазурью. Черт, как всегда!
Новость дожидалась меня в нашей группе в Вотсапе. В сообщении от Керри говорилось, что она на четвертом месяце беременности. Ну надо же такому случиться, что она узнала об этом на следующий день после похорон мужа! И при этом рядом с ней была Мэдди!
— Господи, бедная Керри! Сначала Джеймс, теперь это... Почему она только сегодня нам сообщила?
С похорон Джеймса прошло три дня. Наверняка они показались Керри вечностью.
Джемма тихонько пожала плечами.
— Я ей звонила. Она сказала, ей нужно время, чтобы все осознать. К тому же, к ней приехали родители, так что ее есть кому поддержать. На эти выходные мама увезет ее в спа-отель, они это давно запланировали. Но когда она вернется, ей понадобится наша поддержка.
— Все-таки, уже три месяца... Она что, даже не догадывалась?
— Сказала, что откладывала тест, не хотела ничего знать. Они с Джеймсом старались быть вместе, пока могли, но она думала, что лечение сделало его бесплодным.
— А разве к этому времени не должно было стать заметно? Она не выглядела беременной.
Джемма снова пожала плечами.
— Я не специалист в этом деле, но думаю, у всех все по-разному. Может, переживания об умирающем муже могли притормозить развитие процесса. Кто знает? — Она облизала губы. — Я думаю на следующих выходных поехать к Керри. Просто обнять ее, приготовить ей обед или еще как-то помочь. Ты со мной?
Я кивнула.
— Конечно. Черт, кто мог предсказать такое развитие событий всего несколько месяцев назад? Что Джеймс умрет, а у Керри будет ребенок?!
— Это лишний раз показывает, что жить нужно здесь и сейчас. Пока можешь, стараться каждый день выкладываться по полной. — Джемма мотнула головой в мою сторону. — Что ты и делаешь с этими украшениями.

ГЛАВА 6
 
Мы ехали к Керри. Со времени похорон прошло две недели, но меня не оставляло странное чувство: в этом доме все напоминало о Джеймсе, хотя его, конечно, уже там не было.
Может, это ощущение притупится со временем? Надеюсь, этого не произойдет.
Джемма свернула на подъездную дорожку и тихонько чертыхнулась: прямо перед нами был припаркован красненький "мини". Мы его мигом узнали. Такой же яркий. Такой же выпендрежный. Мы словно вернулись на две недели назад.
— Керри же знала, что мы приедем? Ты ей говорила про сегодня?
Внезапно мне совершенно расхотелось есть, хотя только что я умирала от голода. Мэдди спрашивала, нормально ли восприму ее возвращение в нашу компанию? Вот и ответ.
Джемма заглушила машину и повернулась ко мне.
— Да. Но Мэдди была с Керри, когда та узнала о беременности, так что я думаю, она теперь заезжает ее проведать. Проявляет дружеское участие, а для этого расписание не нужно, так ведь?
У меня внутри все кипело, но я постаралась прикинуть возможные варианты поведения.
Я могла велеть Джемме врубить заднюю передачу и валить отсюда, только аккуратно, чтобы не передавить кучу местных детишек, игравших на дороге в футбол.
Я могла заорать. В конце концов, мы с Джеммой сидели в машине, мы были деловыми партнерами и обе не раз видели друг друга в самых растрепанных чувствах.
Ну, или же я могла вести себя как подобает взрослому человеку (хоть я себя таковой и не считала) и спокойно встретиться с Мэдди. Потому что, похоже, она все-таки возвращалась в мою жизнь, независимо от того, хотела я этого или нет.
И пока я склонялась к последнему варианту, дверь дома Керри распахнулась и на пороге появились они с Мэдди. Керри рассмеялась ее словам, а потом обняла. Не сдержанно, а от души, так, будто Мэдди сделала для нее что-то хорошее, и Керри очень это ценила.
Может, это потому, что Мэдди выкроила время в своем расписании и заглянула узнать, как она? Совсем не похоже на поведение черствой женщины, которая бросила свою девушку без объяснений. Впрочем, у Мэдди могли быть разные правила касательно того, как следует обращаться с друзьями, а как — с любовницами. И вообще, за прошедшие десять лет я виделась с ней от силы несколько минут, поэтому понятия не имела, что она теперь за человек и что для нее важно.
Мои размышления прервало урчание мотора: Джемма завела машину. Я еще ничего не успела сообразить, а она уже медленно выехала задним ходом на дорогу, припарковалась у обочины и заглушила движок. Я жалобно на нее посмотрела.
Она покачала головой.
— Вылезай, нечего здесь отсиживаться. Ты же и сама это понимаешь, так ведь?
Я вздохнула и сделала так, как мне было велено. Звук захлопнувшейся дверцы отдался в моих ушах пушечным выстрелом.
Стоявшая у своей машины Мэдди подняла руку в приветственном жесте.
Джемма пошла прямо к ней. В одной руке у нее были ключи, а другой она тащила за собой меня.
— Рада вас видеть. — Мэдди чмокнула Джемму в щеку и зависла, явно не решаясь проделать то же со мной. Вместо поцелуя она ограничилась робкой улыбкой. В любом случае, близко ко мне она бы не подобралась, потому что перед собой я несла шоколадный торт с кремом ганаш, любимое лакомство Керри.
— Мы тоже, — ответила Джемма. — Ты уже уезжаешь?
Мэдди кивнула.
— Надо ехать, семейные дела не ждут. Я просто заскочила узнать, все ли в порядке с Керри. Я знаю, как оно бывает, когда умирает кто-то близкий. Похороны состоялись, все вокруг уже успокоились, а ты — нет. От горя твой мир схлопывается. Мне хотелось убедиться, что с Керри этого не произошло. — Она глянула на меня и на несколько секунд задержала взгляд на моем лице, а потом сообразила, что это неприлично, и отвернулась. — Как бы то ни было, кажется, она в норме, и я уверена, что ваш визит ее развеселит. — Она шагнула к машине. — Хорошего вам вечера!
Мэдди улыбнулась нам загадочной улыбкой, еще раз помахала Керри и укатила.
Мы вошли в дом. Керри по очереди обняла нас и посмотрела на меня.
— И, пока ты не спросила, — нет, я не знала, что она сегодня заедет.
Я вскинула бровь.
— Ты же не встречалась с ней месяцами, по секрету от всех, как Джеймс?
— Нет, не встречалась.
Она коснулась губами моей щеки, потом заправила выбившиеся пряди волос за ухо, откуда они немедленно выскочили. У Керри были самые непослушные волосы на свете. Интересно, ее ребенок их унаследует?
— Но вы же привезли тортик, так что давайте отдадим ему должное. — Она чуть запнулась. — А о Джеймсе поговорим за ужином. Я даже купила бутылку хорошего шампанского, мне его, конечно, нельзя, зато вам очень даже можно. — Она похлопала себя по почти незаметному животику под оранжево-желтым сарафаном свободного кроя. — Вчерашние новости грех не отметить чем-то пузыристым. Но сначала по чашечке чая?
Мы прошли в кухню, Джемма поставила чайник, но при этом не сводила глаз с Керри.
— Так что у тебя за новости?
Я пристроила торт на столешницу и тоже повернулась к нашей хозяйке.
Керри раскинула руки и облокотилась о кухонный стол позади себя.
— Новость такая: я теперь чертовски богата. А по моим меркам — просто неприлично богата. Выяснилось, что Джеймс в свое время, когда еще не был болен, застраховал свою жизнь, и все полисы подлежат оплате, потому что он умер в течение страхового срока. Никогда не думаешь, что такая штука может тебе понадобиться, ведь для большинства людей она не срабатывает. Но для меня это огромные деньги. Последний подарок Джеймса, немного горький, но тем не менее... — Она опустила голову и понурилась, а потом взяла себя в руки и улыбнулась нам.
Мы забрали чашки, прошли в гостиную и уселись, все еще переваривая слова Керри. Под ногами пружинил пушистый бежевый ковер. Всего год назад Керри с Джеймсом подбирали подходящие к нему сине-зеленые диваны... Рядом с большим телевизором стояло фото в рамке: день их свадьбы, смеющиеся лица, все идеально, никто не знает, что ждет их впереди. Но. как сказала Керри вечером накануне похорон, они с Джеймсом все-таки прожили тринадцать замечательных лет, шесть из которых она была его женой, о чем никогда не пожалеет.
— О какой сумме идет речь? — Джемма никогда не любила ходить вокруг да около.
— О такой, что мне больше не придется работать, если, конечно, я сама не захочу. Кредит за дом выплачен; я, наверное, пока не буду увольняться, но как же хорошо, что мне не придется переживать о деньгах, когда родится ребенок. Джеймс все предусмотрел, пусть даже таким жутким образом. — Она помолчала. — И, если вы мне позволите, я бы хотела часть этих денег потратить на вас.
— Отлично! И что ты надумала? Подарить нам обеим по яхте? — Джемма рассмеялась собственной шутке и умолкла, ожидая от Керри ответного смеха.
Когда его не последовало, я осторожно коснулась руки Керри.
— Нам не нужны твои деньги. Мы — твои друзья. Лучше сбереги их для себя и ребенка.
Керри усмехнулась, но глаза ее подозрительно заблестели. Господи, как же ей тяжко: да, она разбогатела, но при этом потеряла самого близкого человека.
— Я знаю, девочки. И я не отношусь к деньгам легкомысленно. Я хочу их вложить: в акции, ценные бумаги, плюс профинансировать несколько стартапов. — Она сделала глубокий вдох и посмотрела сначала на меня, а потом на Джемму. — И первым делом я хочу выделить средства на расширение вашего бизнеса.
Погодите минутку, что она такое говорит? Сердце у меня заколотилось, я подалась вперед, чтобы лучше расслышать, что Керри скажет дальше.
Джемма прижала руку к груди.
— Нашего бизнеса?
Керри кивнула.
— Да. Я давно слышу, как вы жалуетесь, что банки неохотно кредитуют женщин, а вам нужны средства, чтобы расширить дело. Что ж, раз у меня теперь завелись деньги, позвольте мне стать вашим банком. Я их вам не просто так отдаю, это инвестиция. Но в первую очередь я хочу помочь своим лучшим подругам. Это будет беспроцентная ссуда. Вы обе потрясающе поддерживали меня весь этот жуткий год. Поэтому давайте попытаемся сделать так, чтобы смерть Джеймса принесла с собой что-то хорошее, и используем деньги, которые он оставил, чтобы помочь вам двоим вывести "Райскую выпечку" на следующий уровень. А может, и еще выше. Что скажете?
Я глянула на Джемму и с удовольствием поняла, что она ошеломлена не меньше моего. Второй раз за прошедшие полчаса мне хотелось завопить, но на этот раз повод был радостный. Да, мне было страшно продвигать наш бизнес, но теперь, когда главное препятствие устранено, я собиралась взглянуть своим страхам в глаза.
Джемма опомнилась первой.
— Что мы скажем? Что это, черт возьми, изумительно! Да, Джас?
Я кивнула.
— Такое щедрое предложение. Ты уверена?
Керри тоже кивнула.
— Ни в чем больше так уверена не была. Хочу жить со спокойной душой, а для этого мне нужно почтить память Джеймса и поступить так, как он хотел бы. Он бы с удовольствием узнал, что его деньги пойдут на "Райскую выпечку", помогут вам и увеличат количество тортов в мире. — Керри взяла нас с Джеммой за руки. — Он любил вас обеих. Любил всех нас. Это так прекрасно, правда?
Я тоже любила Джеймса, не проходило и дня, чтобы я о нем не вспоминала. Через мгновение мы уже стояли и держались за руки.
— Я люблю вас, девочки, — сказала я и сжала их в крепком объятии.
В жизни случаются возвышенные моменты, и это был один из них. Я чувствовала это всеми фибрами души. А потом мне вспомнилось, какие грустные были глаза у Мэдди, когда она говорила об утрате. Кого она потеряла? Кого-то близкого? Кого-то, о ком до сих пор горюет? Такого я и врагу не пожелаю. И неважно, насколько она меня бесит.
Когда мы опустили руки и, улыбаясь, расселись по местам, я заметила на щеках Джеммы и Керри слезы. Ну конечно... А вот мои остались сухими, как и все последние десять лет. Мне даже прикасаться к ним не нужно было, чтобы проверить. Тем временем девочки взяли каждая по салфетке и высморкались.
А я глубоко вдохнула и выдохнула.
— Так ты и правда займешь нам денег?
Наше дело росло не по дням, а по часам благодаря инстаграму (спасибо тому, кто придумал это чудо) и талантам Джеммы в области съемки видео. Давно пора было найти способ монетизировать эти выгоды и развернуться вовсю. Если Керри выделит нам средства, то наша мечта о новой точке может стать реальностью.
Она кивнула.
— Правда-правда. Хочу помочь вам, хочу, чтобы вы обе смогли взлететь. А когда с делами все наладится, вы сможете уделить внимание личной жизни.
Я покачала головой и посмотрела на Джемму.
— Вот не уверена, что личную жизнь будет легко наладить. Ты же не можешь пойти на аукцион и прикупить себе женщину, словно собственность, так ведь? К тому же, любая сделка — факт окончательный. Накладывает на тебя обязательства, а мне это не нравится.
Керри рассмеялась.
— Обещаю: я тебя кому попало не отдам. А если серьезно, то мне самой будет полезно занять вам денег. Таким образом я буду в курсе вашей жизни. — Она помолчала и вопросительно вскинула бровь. — Так что, по рукам?
— Конечно, по рукам! — ответила Джемма.
Я улыбнулась.
— Разве от такого предложения можно отказаться? Спасибо тебе, Керри. Это потрясающе.
Думать о других, когда тебе самой должно хотеться забраться под одеяло, свернуться калачиком и спрятаться от всего мира? Боже мой, она удивительный человек!
— Мы тебя не разочаруем, вот увидишь!
Джемма уже вовсю кивала.
— Ни в коем случае. Мы бы и так старались, но ты дала нам дополнительный импульс. "Райская выпечка" будет у всех на устах, когда мы добьемся своего.
— С такими вкусными тортиками, как у вас, это будет несложно. — Керри откинулась на спинку дивана и поморщилась.
— Кстати, как ты себя чувствуешь? — спросила я.
Она вдруг как-то осунулась и стала выглядеть уставшей.
— Чувствую я себя хорошо. Беременность немного выматывает, но это нормально. Мама Джеймса постоянно приезжает меня проведать. Позавчера вечером я засела под подоконником и притворилась, что меня нет дома, хоть моя машина и стояла снаружи. Я понимаю, что люди пытаются проявить лучшие качества и удостовериться, что со мной все в порядке, но иногда мне просто нужно побыть одной. С "Нетфликс", чашкой чая и шоколадным батончиком.
Она улыбнулась.
— А сегодня я подумала, что приехали вы, открыла дверь — и увидела Мэдди. Так мило, что она заехала. — Керри осторожно глянула на меня. — Я знаю, что между вами все непросто складывается, но она проявила ко мне столько участия и понимания... Мне сейчас нужен именно такой человек.
Я поперхнулась ответом, который уже вертелся у меня на кончике языка. Если Керри считает, что Мэдди — то, что ей нужно, значит, так тому и быть. Ей сейчас нужны все, кто может ее поддержать. Главное, чтобы мне с Мэдди не пришлось пересекаться, и все будет хорошо. Типа того. Я повернулась к нашей умолкшей госпоже инвестору.
— Ты говорила, что у тебя шампанское в морозилке? Не пора ли его открыть?
Она усмехнулась.
— Конечно. Самое время! — С этими словами она встала и пошла на кухню. Дверца холодильника привычно скрипнула.
Я повернулась к Джемме.
— Поверить не могу! Теперь у нас есть деньги и мы можем начать развиваться!
Джемма кивнула и заморгала.
— Да.
В дверном проеме появилась Керри с бутылкой шампанского в руках.
— Кто-нибудь умеет это открывать?
Я вскочила на ноги.
— Я — самый лучший в мире открыватель шампанского!
Через несколько секунд пробка хлопнула, стаканы наполнились, а мы встали друг перед другом.
Со времени похорон прошло всего две недели, но сегодня в гостиной Керри зародилась надежда. Никакого сравнения с тем, что было час назад.
— Я выпью буквально глоточек, — сказала Керри, — не хочу, чтобы ребенок раньше времени привыкал пьянствовать.
Она склонила голову, посмотрела на собственный живот и улыбнулась.
— За расширяющуюся меня и за расширяющуюся "Райскую выпечку"! Джеймсу все это было бы по душе. — Ее голос дрогнул.
Я взяла ее за руку и подняла свой бокал.
— За Джеймса, за "Райскую выпечку", но больше всего — за тебя!
Джемма потянулась и поцеловала Керри в щеку.
— Спасибо тебе за доверие и щедрость. Мы обещаем, что тебя не подведем.

ГЛАВА 7
 
Мастер-класс по изготовлению капкейков был весьма популярным занятием выходного дня, и сегодня мы готовились провести девичник на четырнадцать персон. Вчера вечером мы с Джеммой заработались допоздна, стараясь подготовить все по максимуму, чтобы субботним утром я могла подольше поваляться в постели. "Подольше" означало чуть позже семи утра. Знала бы я об этом в свои университетские времена, вот посмеялась бы!
Я припарковала свой зелененький “гольф” — его звали Кермит, как лягушонка из телепередачи, — на стоянке за нашей студией, захлопнула дверцу и потянулась. Было только девять утра, но солнце жарило немилосердно. Я поправила на переносице свои крутые солнцезащитные очки и взяла с заднего сиденья черную кожаную сумку. О "гольфе" я мечтала с подростковых лет и теперь, когда мне было за тридцать и я смогла позволить себе машину, я первым делом купила его. На собственный дом я еще не заработала; свое нынешнее жилище я снимала у знакомой, которая по дружбе сдала мне его по сниженной цене. Но я копила деньги на депозите и собиралась купить собственный дом, едва только насобираю нужную сумму. Может, присмотрю что-то в Бристоле, там цены пониже.
Я пришла на работу первой. Джемма сегодня взяла выходной: в такие дни мы вели мастер-классы по очереди, и сегодня помогать мне должна была наша сотрудница Амиша, пекарь от бога, любившая это дело настолько, что ее было хлебом не корми, дай что-то испечь.
Я окинула взглядом помещение и улыбнулась. Яркий солнечный свет врывался в студию сквозь высокие, от пола до потолка окна. Длинные деревянные рабочие столы, казалось, только и ждут, пока кто-нибудь запачкает их нетронутую поверхность мукой, маслом и разноцветным кремом. Шеренга бежевых миксеров и аккуратно разложенные на скамейках фартуки с нашим логотипом тоже были готовы встретить гостей.
Когда я только начинала вести мастер-классы, мне часто приходилось импровизировать и перекраивать первоначальный сценарий на ходу. Сейчас, по прошествии нескольких лет, я была уверена, что справлюсь с любой неожиданностью. Большинство наших клиентов умели печь, но некоторые были абсолютными новичками в этом деле. Больше всего в своей работе мне нравилось обучать людей тому, чего они не умели до сих пор, внушать уверенность в их кулинарных способностях. А дальше, если ты научишься хорошо печь, у тебя и остальная жизнь пойдет на лад.
Я надеялась, что хотя бы некоторые из наших сегодняшних гостей любят готовить и смогут хорошо провести время, но с такими компаниями этого никогда нельзя было знать наверняка. Обычно всякий девичник — это ядреная смесь коллег, членов семьи и друзей, насильно собранных вместе, часто впервые в таком составе. Добавьте сюда нервы по поводу предстоящей свадьбы и тот факт, что на самом деле все собрались только с одной целью — напиться, и вам станет ясно, что устраивать девичники — это еще та морока.
Взять, например, одну такую компанию, что была у нас в прошлом месяце. И часа не прошло, как невеста разразилась рыданиями из-за того, что кто-то что-то не так сделал. Следующий час мы провели совершенно непродуктивно: проклинали мужской род на чем свет стоит, бесконечно заваривали чай и пытались успокоить невесту. Когда нам удалось загнать всех за рабочие столы, некоторое время группа сосредоточенно работала, но только до тех пор, пока не принесли шампанское (а они затребовали его пораньше). Дальше занятие бесславно сошло на нет и оставшуюся половину тортов пришлось украшать мне, чтобы им было, что унести домой.
Так что сегодня мне только и оставалось загадывать, чтобы нынешняя группа оказалась не такой невменяемой.
Со времени похорон прошло полтора месяца. После шока, вызванного встречей с Мэдди, я потихоньку пришла в себя и снова обрела равновесие. Мир не рухнул, и, хоть меня поначалу и встряхнуло, теперь я чувствовала, что могу с этим совладать. В тот раз, когда я увидела ее у дома Керри, а потом наслушалась хороших слов о ней, мне даже подумалось: может, не такой уж она дурной человек?
Кроме того, оказалось, что я куда лучше со всем этим справляюсь, чем изначально предполагала. Джемма права: прошедшие годы научили меня бороться за выживание. Я стала крепким орешком. Черт, может, стоит вышить это на фирменном фартуке и носить его на мастер-классах? На тот случай, если у кого-то возникнут сомнения.
Я включила свет на кухне и поставила кофе. Кофе — самая важная часть любого дня. Я как раз заливала воду в кофе-машину, когда в кухню вошла Амиша и от души мне улыбнулась. В руках у нее был поднос с капкейками, каждый из которых был сверху затейливо украшен в виде вагины. Сразу скажу, что на вкус они были куда лучше, чем на вид. И это означало, что сегодняшний девичник — для лесбиянок. А я и забыла... Мне не очень-то нравилась мода украшать капкейки гениталиями, но нам нужно было чем-то угостить участниц и для девичника это был беспроигрышный ход. Посвящать мастер-класс вырисовыванию масляным кремом вагин на бисквитах мне бы не хотелось, а вот в готовом виде — это то, что надо. Зато наши гостьи смогут украсить свои капкейки чем-то таким, что потом будет не стыдно показать собственным мамочкам.
Мне было радостно, как и всякий раз, когда к нам на занятие приходила компания лесбиянок. Мы все чаще проводили лесбийские девичники, и это было здорово! Однако всякий раз я беспокоилась, как бы не встретить кого-то из знакомых. Ну, или вернее будет сказать тех, с кем я переспала за последние десять лет. Не то чтобы я была записной соблазнительницей, но для того, чтобы пересчитать моих любовниц, пальцев одной руки могло и не хватить. А может, и двух.
— Ты уже сделала капкейки! Давно я тебе не говорила, что обожаю тебя?
— Я даже нам по одному сделала, так что всего их шестнадцать.
Амиша снова перекрасила волосы, на этот раз в зеленый с металлическим отливом.
Я улыбнулась.
— Уверена, кексики пойдут на ура.
Амиша была ангелом, которого нам ниспослали боги выпечки. Два года назад она пришла на один из продвинутых мастер-классов по украшению тортов и с тех пор так или иначе присутствовала в нашей жизни.
После того первого занятия она задержалась, и мы поболтали за кофе. Амиша обожала печь и поинтересовалась, не нужна ли нам помощница, но на тот момент мы не нуждались в дополнительной рабочей силе. Она то и дело выходила на связь, давала понять, что ее предложение в силе, и все кончилось тем, что через несколько месяцев я попросила ее помочь с занятиями на выходных.
Скоро она стала нашей внештатной сотрудницей, а полгода назад впервые самостоятельно провела мастер-класс, имевший большой успех. Но с равным удовольствием она соглашалась побыть у меня на подхвате, как сегодня.
В ней было что-то около пяти футов, но недостаток роста эта девочка с лихвой компенсировала энтузиазмом. Любо-дорого было послушать, как она часами поет хвалу тортикам. Амиша трижды подавала заявки на участие в шоу "Лучший пекарь Британии", но все три раза безрезультатно. Если ей когда-нибудь повезет туда пробиться, зрители немедленно в нее влюбятся, в этом я была уверена. Плюс ко всему, она оставалась на удивление стройной, несмотря на количество тортов, которые пекла и поедала. Я объясняла этот факт тем, что Амиша постоянно двигалась и ни секунды не сидела на месте.
— Жду не дождусь, когда увижу их лица. Искренне наслаждаюсь моментами, когда до людей доходит, что же изображено на капкейках. Ну, и ты меня знаешь: я обожаю девичники! — Амиша поставила поднос, метнулась к буфету, схватила две кружки и подскочила к кофе-машине, из которой как раз начал капать кофе.
— Это мегадевичник, на целых четырнадцать персон. Кому-то пришлось порядком потрудиться, чтобы все организовать. — Я скрестила руки на груди. — Вообще-то, они хотели привести двадцать человек, но я сказала, что столько гостей к нам просто не поместится. — Я прикусила губу. — И это лишний раз показывает, как же здорово, что Керри вкладывает деньги в наш бизнес. Скоро нам не придется давать большим группам от ворот поворот. Осталось только найти подходящее место для новой и лучшей "Райской выпечки".
Джемма уже занималась этим вопросом: она связалась с агентствами недвижимости и просмотрела несколько бюллетеней о выставленных на торги зданиях. Вчера она оставила для меня несколько подходящих вариантов, но у меня еще не было времени их просмотреть. В таком деле самым главным было местоположение: легко объяснить, легко понять, удобно добраться, что означало близость к основным дорогам и наличие достаточного количества мест для парковки. Нам не хотелось тратить полдня на объяснения маршрута. Меня изумляло, что даже в нашу продвинутую эру смартфонов и GPS многие люди не в состоянии ориентироваться по простейшей карте.
Лицо Амиши вытянулось.
— Но мне нравится здесь. У нас так мило и приятно.
— Согласна. Может, у нас получится найти новое место, но не отказываться от этого. Зато, если у нас будет больше площади, мы сможем принимать больше людей.
"Райская выпечка" располагалась в конце жилой улицы, на месте бывших гаражей. Рядом стояли несколько магазинчиков, включая булочную, которой заправлял один из моих лучших друзей, Роб, тот самый, с мужем и детьми-двойняшками. Место было уютным и находилось в модном районе Бристоля, но шансов хоть как-то расшириться не было вообще. В этом была вся загвоздка.
— А как же этот девичник решился все-таки прийти, раз у нас маловато места?
Я рывком встала со скамейки и взяла кружку, которую протягивала мне Амиша.
— Не знаю. Думаю, кто-то из них решил, что сможет прожить на свете и без знаний о том, как печь капкейки. Но в любом случае сейчас к нам явится толпа желающих. Я искренне надеюсь, что они не станут устраивать страдания на публику. И что они не все друг с дружкой переспали.
Амиша ахнула.
— Это точно! А ты со всеми своими эээ... нетрадиционными друзьями спала?
— Только с половиной, — подмигнула я ей. — Шучу. Плюс, прошу заметить, я — лесби, а не би.
— Как скажешь, босс, — улыбнулась она. — Уверена, нас ждет отличный денек!
Я потерла руки.
— Я тоже. К тому же, лесбийский девичник означает, что мне придется освежить в памяти сборник лучших лесбийских шуток. Ты шампанское в холодильник поставила?
Обычно в конце подобных мероприятий мы угощали девушек игристым и раздавали скидочные купоны из местных ресторанчиков. Довольны посетители, довольны коллеги — что может быть лучше?
Амиша закивала.
— Поставила, так что у нас все готово. Я сейчас сбегаю к Робу, заберу булочки для первого угощения — и начну расставлять чашки.
— Отлично!

ГЛАВА 8
 
Если мы и задумывались о том, как нам отличить невесту в толпе подружек, то едва она вошла в зал, все стало предельно ясно: на голове у нее сверкала диадема.
Невесту звали Брианной, и подружки то и дело норовили проскандировать ее имя, несмотря на то, что на часах было всего 9.45 утра.
"Бри-ан-на! Бри-ан-на! Бри-ан-на!"
Надо отдать Брианне должное: она выглядела спокойно и расслабленно и не заливалась слезами при мысли о своей будущей жене, за что я ей была очень признательна. А что еще лучше — я никого в этой компании не знала, наверное, потому, что все они были из Лондона. Я вознесла безмолвную благодарственную молитву лесбийским богиням, которые сегодня явно играли на моей стороне.
Мы помогли гостьям раздеться, усадили их на скамейки и угостили кофе и булочками, чему все оказались очень рады. Такое ощущение, что их никто никогда в жизни не поил кофе с булочками.
Я пошла пообщаться с главной подружкой невесты, Хелен; я догадалась, что это она, потому что на ее футболке так и было написано: "Главная подружка невесты".
У Хелен была спадающая на глаза челка и выбритый висок. В носу у нее красовалось кольцо, и я искренне ею восхитилась. Когда мне было лет двадцать, я попробовала вставить себе такую штуку, но быстро поняла, что при любой попытке высморкаться на колечке повисает сопля. Видимо, Хелен умела мастерски справляться с этой проблемой.
— Простите за беспокойство, — к нам подошла Амиша. По ней и правда было видно, что ей жалко нас прерывать. Такой деликатный человек! — Хотела спросить: мы ожидаем еще гостей? Вы заказали занятие на четырнадцать человек, а у нас здесь всего десять.
Рот у Хелен был набит булочкой с изюмом, поэтому она закивала и помахала зажатым в правой руке телефоном.
— Должна подъехать еще одна машина, но там какие-то сложности. Девочки обязательно будут, правда, могут чуток опоздать. На всякий случай сказали начинать без них. Сейчас я им еще напишу.
Я поморщилась. Терпеть не могу, когда опоздавшие вламываются на занятие, но делать из этого проблему мне совершенно не хотелось. Эта группа уже принесла нам порядочную сумму денег и могла добавить к ней хорошие отзывы, поэтому нужно было, чтобы сегодняшний мастер-класс прошел идеально. Инстаграм и отзывы участниц были нашими основными способами привлечь новых клиентов.
В этот момент лицо Хелен расплылось в улыбке.
— Они уже в центра города, так что скоро появятся здесь. Их навигатор куда-то не туда завел. — Она заглянула в свою опустевшую чашку. — Мне бы еще кофейку, если можно.
Амиша подхватила ее чашку.
— Уже несу!
— Можете их предупредить, чтобы они заехали на парковку в конце дороги? Если они оставят машину на улице, ее могут увезти на штрафстоянку, у нас здесь постоянно работают эвакуаторы.
Джемма так попалась уже трижды, к своему величайшему раздражению.
Хелен кивнула и отправила сообщение.
— Готово!
Всем нашим гостьям было лет по тридцать с чем-то, но в компании присутствовала и одна дама в годах, судя по всему, мама невесты или ее тетушка. Она постоянно всплескивала руками и то и дело восклицала: “Ой, я прямо как в телепередачу попала!” Да, у нас здесь не соскучишься.
— Минутку внимания, леди! — я хлопнула в ладоши, чтобы привлечь внимание группы. В зале находились всего десять женщин, но их уже приходилось перекрикивать. А дальше будет только громче. — У всех есть последняя возможность отлучиться в туалет! Если кому-нибудь нужны напитки, просто поднимите руку, мы с Амишей вас обслужим. Как только прибудут наши опоздавшие, настанет время заняться выпечкой!
В полном соответствии со словами Хелен примерно через десять минут двери студии распахнулись и внутрь вошли четыре женщины, наряженные в уже привычные глазу футболки с надписью "Команда Брианны". Я была в кухне, когда услышала приветственные возгласы, и поспешила в зал. Но когда мой взгляд выхватил одну из новоприбывших, я замерла на месте. Потому что там, с застывшей на лице полуулыбкой, стояла Мэдди и смотрела на меня.
Едва я увидела ее, как в буквальном смысле слова оцепенела. Внутри заворочался противный комок страха, грозивший совсем лишить меня возможности дышать. Черт, черт, черт, что она здесь делает? Какого дьявола она притащилась ко мне на работу? В мой город? Это нечестно!
Но я все-таки была профессионалом, поэтому быстро опомнилась. Сейчас речь шла не обо мне. Речь шла о невесте и ее празднике, и о Хелен, которая заплатила нам кучу денег, чтобы мы сделали этот день незабываемым. И я собиралась предпринять все возможное, чтобы он таким и вышел. В свое время в университете я прослушала курс актерского мастерства, так что пора было вспомнить и вытащить на свет божий имеющиеся навыки лицедейства. В том, что они мне пригодятся, я не сомневалась.

Я вышла вперед, чтобы поздороваться с ними.
— Добро пожаловать, дамы! — Я глянула на часы, стараясь не встретиться взглядом с Мэддди. — У вас есть десять минут, чтобы подкрепиться кофе с булочками, а потом пора будет приниматься за выпечку!
Я улыбнулась им во весь рот и потерла руки, не обращая внимания на колотящееся в груди сердце.
Мироздание явно решило поиграть со мной в игры, и я понятия не имела, за что мне такое счастье.
Трое новоприбывших прошелестели мимо меня: километры белоснежных зубов, ярды блестящих волос, шлейф приятных запахов. Настоящие женщины... находиться с ними рядом — все равно что прогуливаться по отделу парфюмерии, где все свежи, благоухают и готовы к началу нового дня. Но я знала, что вскоре все эти запахи затмит аромат свежей выпечки.
Однако, думать о тортах не получалось: рядом со мной нарисовалась Мэдди с весьма постным выражением лица.
— Ну вот, мы снова встретились. — У нее хотя бы хватило совести напустить на себя неловкий вид. — Ты говорила, что у тебя кондитерский бизнес, но я как-то не сообразила...
— А я не ожидала, что ты явишься на мастер-класс по выпечке.
В то время, когда мы жили вместе, кулинарных способностей Мэдди едва хватало на то, чтобы намазать маслом тост.
Она обвела помещение взглядом и снова посмотрела на меня.
— Вообще-то, меня сюда пригласили. Но я очень впечатлена, Джас. У вас даже фартуки с фирменным логотипом есть! Похоже, когда мы в последний раз виделись, ты преуменьшила свои достижения.
— Совершенно не собиралась тебя впечатлять. — Я попыталась сглотнуть, но комок в горле никуда не делся.
— Понимаю. — Она повернула голову. Все то же резко очерченное, красивой лепки лицо. Люди обычно считали, что Мэдди нарочно подчеркивает макияжем хищную линию скул, но я-то знала: они у нее такие от природы.
Я набрала полную грудь воздуха. Мне сегодня еще мастер-класс вести и торты печь! А Мэдди — просто очередная наша клиентка. Ничего более.
Ее губы скривились в неловкой усмешке.
Губы, которые я целовала бесчисленное количество раз. Во мне всколыхнулись давно забытые воспоминания. Я несколько раз моргнула, пытаясь прогнать непрошенные мысли.
— Так, я пошла готовиться, нам нужно кексы печь. — Я посмотрела на нее. — А ты усовершенствовала свои кулинарные навыки за эти годы?
Она криво усмехнулась — я когда-то обожала эту ее улыбочку. Сейчас такой реакции не было, но на мгновение я вернулась в прежние времена, когда все казалось таким простым.
— Ты же помнишь, что я на кухне — это катастрофа?
Ну что на такое можно ответить?
— С тех пор много воды утекло. Я тогда тоже не была гуру выпечки.
— Но тебе это нравилось, ты всегда была творческим человеком. А я... давай скажем так: приложение для заказа еды через интернет — мой лучший друг.
Я подбоченилась.
— Тогда бери себе кофе, бери фартук и готовься по уши извозиться в муке.
— С удовольствием. — Она прошла мимо меня, совсем рядом, так, что наши тела соприкоснулись, хотя места вокруг было предостаточно. Или я все выдумала? Как бы то ни было, у меня по спине пробежали мурашки, мысли замерли, мышцы напряглись.
Мэдди поймала мой взгляд и чуть усмехнулась. Ее щеки зарделись. Она что, тоже это почувствовала?
Я оглядела зал. Если я хочу, чтобы все прошло хорошо, нужно держаться от этой женщины как можно дальше. И ни в коем случае не разболтать Амише, что я не просто спала с Мэдди, а прожила с ней почти четыре года. И что все началось из-за ее чертового красиво очерченного рта!

Отредактировано Твоя тема (10.05.20 13:32:28)

ГЛАВА 14
 
Вопреки многочисленным советам, Керри вернулась на работу в школу практически сразу после похорон Джеймса. Сказала, что хочет проследить, как ее классы сдадут выпускные экзамены. Она была талантливым педагогом, читала математику и вела курс театрального искусства. Я не была уверена, что она приняла правильное решение, но Керри утверждала, что работа была и будет для нее спасательным кругом, островком нормальности посреди пришедшего в беспорядок мира.
С тех пор прошло уже два с половиной месяца, и сейчас Керри была на летних каникулах.
Кто-то порекомендовал ей магазин детских товаров неподалеку от "Райской выпечки", и она собралась в него заглянуть, поэтому позвонила мне и спросила, не хочу ли я с ней пообедать. У меня сегодня не было ни одного мастер-класса, и я с удовольствием согласилась. Джемма всегда шутила, что только такие "бесклассовые" дни и можно назвать по-настоящему классными, а я от таких шуточек морщилась.
Если мы расширим наше дело, мне какое-то время придется больше преподавать: мы готовили новые программы, чтобы привлечь больше клиентов. Но в перспективе я хотела от преподавания отойти и переключиться на организационные вопросы, оставив мастер-классы Джемме и нашим кондитерам-фрилансерам. Управление и развитие бизнеса — вот чем мне хотелось заниматься.
Увидев Керри, я встала и от души ее обняла — насколько позволял ее животик, наконец ставший заметным на шестом месяце.
Мы с Джеммой старались бывать у Керри так часто, как только могли, и постоянно были на связи в вотсапе.
— Я не стану говорить тебе, насколько ты выросла за последние две недели, хоть так оно и есть, — усмехнулась я. — Как дела?
Керри устало улыбнулась. Она была бледной, и было непохоже, что она хорошо спала.
— Этой ночью я впервые почувствовала, как ребенок шевелится. А потом я лежала, и мне так хотелось, чтобы Джеймс был рядом... — Она прикрыла глаза, стараясь не расплакаться.
Я взяла ее за руку и нежно сжала.
Она сжала мою ладонь в ответ.
— Только он больше никогда не вернется. Иногда я об этом забываю, а потом осознание полностью лишает меня сил. — Она снова сжала мои пальцы, а потом вздохнула. — Я стараюсь давать волю горю, но не сильно, чтобы не навредить ребенку. А так жизнь идет своим чередом: мои родители всегда рядом, контролируют, чтобы я что-нибудь с собой не сделала, а родители Джеймса все еще не пришли в себя от новости о ребенке.
— Как они?
Джеймс был единственным ребенком в семье, и его папа и мама еще не отошли от выпавшего на их долю горя.
— Мама постоянно мне названивает и говорит, чтобы я больше отдыхала. Но самый опасный первый триместр уже прошел, а я ведь даже не знала тогда, что беременна. Думаю, если малыш смог пережить смерть собственного отца и это ему не повредило, то он и с остальным сроком справится, правда ведь? — Она обхватила живот ладонями. — Но это не значит, что я не боюсь. Не знаю, как я со всем справлюсь без Джеймса.
Я притянула ее к себе и обняла. Прядь ее волос щекотала мне щеку.
— Ты справишься в лучшем виде. И ты не одна, мы все тебя поддержим.
Мы пошли выпить кофе, а потом отправились в магазин под изящным названием "Бейби Гага".
Выражение лица у Керри сделалось таким, будто она была готова скупить весь магазин целиком. Думаю, она могла себе это позволить. Она уже говорила мне, что хочет, чтобы у ее ребенка было все самое лучшее. Когда он (или она) родится, Керри выполнит свое обещание.
— Кстати, а пол ребенка уже определили? Ты все время говоришь "он".
Она покачала головой.
— Я не хочу знать заранее. Но просто спинным мозгом чувствую, что у меня там, внутри, маленький Джеймс. А если нет, то тоже здорово. Я все равно собираюсь покупать гендерно-нейтральные вещи. Кому и знать, как не мне, что гендер — штука не врожденная и может меняться? Я давно преподаю и насмотрелась всякого.
Я улыбнулась.
— Ты — самый предусмотрительный родитель из всех, с кем я знакома. Но пообещай мне одну вещь: если у тебя родится девочка, пожалуйста, не надевай ей на голову розовенькую повязочку с бантиком, а?
Керри от души расхохоталась.
— Если я когда-нибудь такое сотворю, можешь пристрелить меня на месте!
Я взяла ее под руку, и мы вместе двинулись вдоль прохода, удивляясь изобилию ассортимента.
— Может, мне стоит покончить с выпечкой и заняться детскими товарами? Ты видела, сколько это стоит? — я подцепила с полки погремушечку ценой 69 фунтов. — Уверена, что на соседнем рынке можно купить такую же намного дешевле.
— Люди тратят на детей огромные деньги. Ты только сейчас это поняла?
У одного из стеллажей Керри понравилось желто-лимонное одеяльце. Мы сочли его достаточно гендерно-нейтральным, а еще нам обеим приглянулся плюшевый лев.
— Если ты его купишь, не называй его Левой. Пусть это будет Лиза. Львица Лиза звучит куда лучше, а?
Керри усмехнулась и взяла Лизу на руки.
— Ну все, теперь я не могу ее бросить. — С этими словами она сунула львицу под мышку. — А знаешь, кто не оставляет меня заботами с самого дня похорон?
Я покачала головой и взяла с полки пару лимонного цвета пинеток с ярко-красными помпончиками сзади. Увидела ценник, на котором было написано "45 фунтов", и поспешно поставила их назад.
— Мэдди.
Я с удивлением обернулась.
— Серьезно?
— Да. Она постоянно заезжает проведать меня, звонит, спрашивает, не нужно ли мне чего-нибудь. Никогда не думала, что из всех окружающих самой заботливой окажется Мэдди.
— Как мы видим, жизнь любит неожиданные повороты.
Керри покачала головой.
— Я до сих пор сержусь на Джеймса за то, что он держал встречи с ней в секрете, но за это время я поняла, что сердиться на тех, кто умер, нельзя. Когда человек умирает, он переходит в категорию почти святых, и это значит, что больше ничего плохого о нем говорить нельзя.
— Правда?
— Да. — Керри прерывисто вздохнула и отвернулась.
Рядом с ее головой маячил гигантский жираф, на пузике у которого красовалась наклейка "Нажми меня". Керри протянула руку, нажала, и жираф запел "Я люблю тебя". Плечи Керри затряслись, но уже от смеха, а не от слез.
— Надо сюда наведываться, когда мне грустно. Хотя, когда родится деточка, я, наверное, стану рыдать еще больше. — Она покачала головой. — Господи, и как я до такого дожила, а? Тридцать четыре года, беременна, вдова. Прямо как в рассказах из журнала "Жизненные истории".
— Ты выглядишь куда лучше, чем любая героиня этих слезливых рассказиков. К тому же, ты всего-то навсего беременна от собственного мужа. Разве это скандал? Такое даже печатать не станут.
Керри обняла меня и чмокнула в щеку.
— Я по тебе скучаю. Давай видеться чаще?
— Заметано. — Я глянула по сторонам. — Но тут дело не в нехватке времени или желания с моей стороны. Просто со времени похорон у тебя очень плотное расписание, в него трудно втиснуться.
— Я знаю. За это надо сказать спасибо моей семье. Я их люблю, но мне пора возвращаться к нормальной жизни. Нормальной в том смысле, насколько это возможно.
Мы свернули за угол и набрели на длиннющий ряд ползунков. На всех были напечатаны мимимишные фразочки и картинки. Джемма остановилась и потянула к себе одни; на них красовалась надпись "Мамин мишка" и изображение смешного медвежонка. Она сняла их с вешалки.
— Моя первая покупка для ребенка на вырост. Знаковый момент. — Джемма притихла, и мне показалось, что она сейчас думает о Джеймсе. Я, по крайней мере, думала.
— Хотя, строго говоря, это не первая детская вещь в моем доме. Мэдди уже подарила нам крутейшие пиратские ползунки, я прямо дождаться не могу, чтобы использовать их по назначению. — Она глянула на меня, чтобы понять, как я отреагирую на ее слова. — Ты с ней вообще хоть иногда видишься?
Я закашлялась и почувствовала, что краснею.
— Вижусь. И даже чаще, чем полагала. Представляешь, завтра она везет меня осматривать одно помещение.
Брови Керри поползли наверх так быстро, что я испугалась, как бы они не слетели у нее с головы.
— И да, я понимаю. Это как раз тот самый неожиданный жизненный поворот.
— Ничего себе. На похоронах Джеймса ты готова была ее убить.
Я вздохнула.
— Да. Но убийство на похоронах не одобряется обществом, а я не готова разрушать социальные нормы. К тому же, смерть Джеймса напомнила мне о том, что жизнь — штука короткая. Если Мэдди снова войдет в наш круг, я лучше буду вести себя цивилизованно. Особенно, с учетом того, что от нее масса пользы.
Керри кивнула.
— Кажется, она искренне сожалеет о прошлом. — Она взяла корзину и усадила туда львицу Лизу вместе с ползунками. — Мэдди очень искренне об этом говорила, когда мы виделись с ней на прошлой неделе. Думаю, лучше бы она рассказала это тебе, чем мне, ну да ладно. Я под впечатлением от ее мыслей и чувств.
— Она говорила со мной, но, в отличие от тебя, на меня это так не подействовало. Я не стану отрицать, что, когда она рядом, меня охватывают чувства, но, думаю, в основном, это сожаление о прошлом. Какие бы правильные слова она сейчас ни произносила, я все еще помню, как она тогда ушла, и я больше в этом положении оказаться не хочу.
— Понимаю. — Керри улыбнулась мне, но я не очень поняла, что означает эта ее улыбка. А потом она протянула мне ползунки. — Берем или нет?
— Я полностью их одобряю. Равно как и Лизу.
— Хорошо. — Она вернула ползунки в корзину, взяла меня за руку и сжала. — Но ты знай: если между тобой и Мэдди что-то начнет происходить, и ты решишь дать вашим отношениям шанс, мы все будем только рады. Я просто так говорю, на всякий случай. Мы хотим, чтобы ты была счастлива, а жизнь, как ты справедливо заметила, штука короткая.
— Да ничего не будет. Почему вы все так думаете? Маму чуть удар не хватил, когда я сказала ей, что видела Мэдди. Послушай, мне постоянно приходится принимать ответственные решения, и я умею это делать. Я не собираюсь внезапно превратиться в размазню, только потому что Мэдди снова порхает где-то рядом.
— Может, это потому, что вы двое были больше, чем просто парой. Мы все думали, что вы суждены друг другу. Быть вместе — это для вас было правильно.
— Ключевое слово — "было", — вздохнула я. — Она все сама разрушила, когда ушла, разве нет? — Я помотала головой, прогоняя нахлынувшие чувства. Всякий раз, когда разговор заходит о Мэдди, со мной приключается такое. — Ладно, давай не портить покупку первой вещички для твоего младшенького. Идем за все это заплатим, а потом пообедаем?
Керри кивнула и пошла к кассе.
 
ГЛАВА 15
 
Мэдди приехала за мной на грязном белом рабочем фургоне. Какая неожиданность! А я-то думала, что у подрядчиков гламурная работа. Мэдди только рассмеялась, когда я ей об этом сказала.
— Вот уж нет. Я, было дело, завела приличную машину, но скоро поняла: если ты половину жизни проводишь на стройплощадках, а вторую — на парковках строительных супермаркетов, то несколько глупо гонять на тачке, которую боишься поцарапать. Ты уже видела мой "мини", но я одолжила его брату. Прости, если разочаровала.
Я смахнула с сиденья пыль, покачала головой и полезла в машину.
— Все в порядке. Какие могут быть счеты между старыми друзьями?
Мэдди улыбнулась так, что у меня внутри разлилась горячая волна. Я мгновенно провалилась в лето перед нашим выпуском: вот мы валяемся на газоне в парке, и моя голова покоится на подтянутом животе Мэдди. Тогда я бы все на свете поставила на нас двоих. Что лишний раз доказывает, как я ошибалась.
Перед глазами у меня пронеслись все последующие годы. Черт, ну вот как я оказалась в этой машине? Что я делаю рядом с женщиной, которая разбила мое сердце вдребезги?
— Мы же с тобой это... друзья? — ядовитым тоном уточнила я.
Улыбка Мэдди слегка потухла.
— Да. По крайней мере, я надеюсь, что да.
Она захлопнула дверцу и завела мотор. На ее лице отразилась целая гамма чувств, пока она не придала ему вид, с которым, по ее мнению, следовало подвозить бывшую любовницу.
Мэдди тронулась с места, стараясь не смотреть в мою сторону, и полностью сосредоточилась на дороге.
С тех самых пор как она вернулась, меня так и подмывало пристать к ней с вопросами, но я не знала, с чего начать. Сердце колотилось, в горле пересохло, а мы тем временем мчались к центру города на скорости, явно превышающей разрешенную. Но куда мне было об этом упоминать, если я даже прокашляться не могла? Не могла внятно высказать самое важное, что меня беспокоило. Например: ну почему ты тогда ушла? Не могла это быть банальная боязнь отношений, должна быть еще какая-то причина.
Мы проехали центр города, набережную, новый модный квартал с коттеджами. А вот и "Спениш стейшен". Я невольно напряглась и посмотрела на Мэдди. Она уставилась прямо перед собой и сжала руль так, что побелевшие костяшки пальцев ярко выделялись на фоне темной оплетки. Не знаю, что произошло за прошедшие пять минут, но между просто друзьями такого не бывает. Я повидала достаточно отношений, чтобы понимать, что к чему. Повисшее в воздухе напряжение можно было ножом резать, а искрило оно так, что было трудно дышать. Натянутое, взрывоопасное, давно погребенное, невысказанное — вот что вставало между нами. Я затаила дыхание.
Через десять минут мы прибыли к зданию на Арчер-стрит. Никогда еще я не ждала завершения поездки с таким нетерпением. По дороге я несколько раз пыталась завести светскую беседу, и Мэдди тоже, но ни одной из нас так и не удалось выбраться из тупика. Зато, когда мы вышли из машины и Мэдди встала со мной рядом, меня окатило волной жара. Я еще подумала, заметила ли это она, но тут появилась наша агент по недвижимости, и Мэдди шагнула в сторону.
Агент оказалась крашеной блондинкой в черных дорогих брюках и белом кружевном топе. Образ довершали массивные очки в черной оправе. Она больше походила на представительницу модного дома, чем на риэлтора, но я даже обрадовалась. Я-то ожидала увидеть традиционного агента-мужчину в дешевом галстуке и с прилизанными гелем волосами.
— Рада знакомству. Меня зовут Нора.
Мы поздоровались, и ее рукопожатие оказалось более крепким, чем я рассчитывала.
— Так замечательно, что вы приехали вместе! Какой бизнес вы планируете здесь открыть? Что-то связанное с выпечкой? Потому что, если это так, можете считать меня своей клиенткой. Все любят тортики, так ведь?
Нора посмотрела на наши вытянувшиеся лица, нахмурилась и вскинула голову.
— Я что-то неверно поняла?
Я ответила первой.
— Все верно, но школой кондитерского мастерства занимаюсь я. Вернее, мы с моей напарницей. А Мэдди... — Я не знала, как это описать, поэтому прокашлялась. — Она просто помогает мне подобрать идеальное помещение.
С этими словами я опустила голову и пошла вслед за Норой к двери.
Мы оказались внутри, и я замерла с едва ли не открытым ртом. Помещение было потрясающим. Огромное, с массивными стеклянными окнами во всю стену, сквозь которые внутрь лился свет. На самом деле, мы продавали не торты с кексами, а определенный образ жизни, и здесь для этого было самое что ни на есть подходящее место. Я почувствовала, как мое отношение к Мэдди смягчается. Может, в прошлом она и была моей ошибкой, но сейчас стремительно превращалась в нашу спасительницу.
Оказалось, что у этого помещения богатая история. За последние пару лет оно успело побывать и складом, и офисом, и несколько раз рестораном. Вот почему Мэдди его выбрала! Здесь уже были все готовые коммуникации, плюс репутация соответствовала. Я прямо видела, как мы проводим здесь мастер-классы и курсы. И для приличной кухни места хватит. Больше кладовых, больше работы, да и места для расширения тоже достаточно! Я уже знала, что скажет Джемма. А что еще более важно, если реальная цена окажется в районе заявленной, то мы можем себе ее позволить.
Я посмотрела на Нору, потом на Мэдди. Она ответила мне взглядом, который я не смогла расшифровать.
— Ну, что скажете? — спросила Нора. Она напустила на себя деловой вид, хотя, наверное, была немного смущена обстановкой. А может, и не немного. Я бы на ее месте чувствовала себя как минимум неловко.
— Замечательное место, — кивнула я. — Многое придется переделывать, но в целом все отлично. Я хочу, чтобы моя напарница тоже его осмотрела. Мы сможем назначить встречу? И я привезу с собой брата, он строитель.
— Брат-строитель — большая удача, — сказала Нора.
— Ну, у него есть свои недостатки, — ответила я и повернулась к Мэдди. — Что думаешь?
В конце концов, она была специалистом и сама отыскала это место. Любое ее мнение я готова была воспринять, как очень ценное.
— Я думаю, это идеальный для вас вариант. Расположение тоже отличное. Но тебе нужно все обсудить с Джеммой. Я знаю, что ты вечно сомневаешься и тебя нужно убеждать.
Уверена, она говорила о помещении, но в ее словах скрывался и более глубокий смысл. Я вздохнула и пошла в кухню, мысленно прикидывая фронт работ. Менять придется многое. Перебраться сюда со всеми нашими пожитками будет ох как непросто.
Когда я подняла голову, Мэдди стояла в дверях и смотрела на меня.
— Это хороший вариант, Джас. И вам по силам. Подумай об этом.
Я кивнула.
— Подумаю.
Мэдди не отвела взгляд.
— Подвезти тебя назад?
— И как это ты одолжила свою машину брату?
Осмотр помещения дал нам возможность поговорить о чем-то еще, кроме нашего давнего разрыва и вопроса, сможем ли мы когда-нибудь снова стать друзьями.
— У него настали непростые времена. Он потерял работу из-за брекзита, а значит, лишился машины. Я своим "мини" пользовалась разве что по выходным да по редким надобностям, так что отдала ему свою девочку надолго. Сказала, чтобы обращался с ней, как со своим первенцем. Он на меня тогда таак посмотрел... — Мэдди усмехнулась. — Знаешь, тачки меня всегда интересовали больше, чем брат. Я всегда хотела "мини" и купила его, едва смогла себе это позволить. Если бы ты пять лет назад попросила меня одолжить Харрису мою любимую машинку, я бы только пальцем у виска покрутила. — Она пожала плечами. — Но сейчас ему нужно на чем-то ездить, так что все вышло само собой. — Она побарабанила по рулю. Все те же длинные тонкие пальцы... Я их помнила.
— Это очень щедро с твоей стороны, особенно с учетом ваших неровных отношений. Или с тех пор как мы были вместе, что-то изменилось?
— Ну, мы с Харрисом теперь видимся немного чаще. Очень жаль, что мы не делали этого раньше. Времена меняются, и люди — тоже.
Интересно, она действительно так считает?
— Знаешь, когда ты приехала на похороны Джеймса, я заметила твою машину, даже не зная, чья она. Подумала тогда, мол, слегка выпендрежная, для любителя пустить пыль в глаза.
Мэдди выехала на дорогу.
— Ты как-то зациклена на гендерной специфике. — Казалось, она вся поглощена вождением, но я слышала улыбку в ее голосе. — Разве женщинам нельзя водить выпендрежные тачки и пускать пыль в глаза?
— Можно. И ты права, я поспешила с выводами. Особенно, если учесть, что я сама такая же. Едва заработала денег, как сразу купила зелененький "гольф", потому что это была моя юношеская мечта. Вот я ее и исполнила. — Я помотала головой, разминая шею. Мы уже подъезжали к центру города. — Только я свою машинку зову Кермитом. И спорим, ты своей тоже дала имя?
— Еще чего! — Лицо Мэдди расплылось в улыбке.
— Давай, колись. Как ее зовут?
— Мэвис.
Я расхохоталась от души.
— Может, мы с тобой не так сильно и отличаемся.
Мэди переключила передачу и свернула налево.
— Может, и нет, — севшим голосом ответила она. — У нас с тобой всегда было много общего. И я сейчас не о химии, не о сексуальном притяжении. Хотя этого тоже было хоть отбавляй. — Она глянула в мою сторону. — Кстати, оно никуда не делось.
У меня даже в голове зашумело, когда я сообразила, что значат ее слова. Какой смысл отрицать? Это напряжение отзывалось в каждом нашем шаге, в каждом взгляде, которым мы обменивались, оно заполняло все пространство внутри машины.
Мэдди тем временем свернула на стоянку, заглушила двигатель и повернулась ко мне.
— Я тут подумала, может, сходим в "Спениш стейшен"? Выпьем чего-нибудь, как в старые добрые времена. В такой славный день будет просто преступлением разойтись по домам, когда мы можем посидеть на солнышке. Что скажешь?
Опасность. Я понимала всю опасность ее предложения, но решила не обращать на это внимания. Мэдди была права: день выдался славный, и нужно использовать его на полную. К тому же, несмотря на все предупреждающие знаки, мне было хорошо рядом с ней. Керри недавно сказала мне, что жизнь — штука короткая. Это будет просто глоток воды в жаркий летний день, ничего больше.
Эх, будь я копом под прикрытием, считай, уже рассекретилась бы.
Я обошла машину. Мэдди не сводила с меня глаз, ее взгляд обволакивал меня, словно мед, и я совсем растаяла.
Тогда я сделала глубокий вдох и напомнила себе, что к чему. Я просто иду выпить со старинной подругой, которая мне помогает. Я вообще перед ней в долгу за то, что она подыскала нам помещение. Мы его еще не купили, но дело к тому идет. Мэдди сделала это для нас и преуспела больше, чем мы с Джеммой за несколько месяцев.
Но когда мы вышли из-за угла и увидели бар, то обе замерли на месте. Он ни капельки не изменился, и в этот момент мы словно угодили на десять лет назад, в наши самые безоблачные времена. Окна все так же были увиты электрическими гирляндами, частично выключенными, потому что на дворе стоял день. Старые бочонки, превращенные в столики, так же стояли снаружи вместе с барными стульями, а белые буквы на прикрученной к кирпичной стене грифельной доске сообщали, что блюдо дня сегодня — тапас. Беленые стены не мешало бы подновить; полосатый тент тоже видел лучшие времена, но все вместе только придавало заведению очарование.
— Ты раньше говорила, что все меняется? Это место осталось прежним.
Я посмотрела на Мэдди, она повернулась ко мне.
— Ни капельки не изменилось, — улыбнулась она. — Пойдем сядем?
Я кивнула, и мы пошли за столик. Мне, тем временем, стало неловко. Не призываю ли я на свою голову неприятности? Сегодняшний день выдался неровным, сплошные подъемы и спады эмоций. Но раз уж мы оказались здесь, надо просто отпустить ситуацию и посмотреть, что из этого выйдет.
Одетый в джинсы и белую рубашку официант принял у нас заказ, и мы расслабились, глядя на реку. Все было так, как мне помнилось: у берега покачивались лодки, бары на обоих берегах вели бойкую торговлю. На нашем берегу всегда было меньше народа, и нам в прежние времена это нравилось. В "Спениш стейшен" был уютно и тихо, здесь наша любовь зародилась и расцвела. Я вздохнула, и тут нам принесли напитки: белое вино для меня и местное пиво для Мэдди. Мы сдвинули бокалы и посмотрели друг на дружку.
Хорошо, что на мне были темные очки, иначе я бы забеспокоилась, что мои глаза выдадут слишком много. Я решила завести разговор на более безопасные темы, чем наше прошлое, но Мэдди заговорила первой.
— Ты в курсе, что Элли с Джеммой сегодня пошли на свидание? На этот раз без Дина.
Я покачала головой. Пошли на свидание?
— Нет, не в курсе. Джемма почти ничего не рассказывает, и это на нее не похоже. Не знаю, что и думать.
— Может, она ей нравится? Я знаю, что Элли очень в ней заинтересована. Она мне прохода не давала, требовала рассказать о Джемме. Я сказала, что мои сведения о ней давно устарели, равно как и о тебе. И мне бы очень хотелось их обновить... Надеюсь, мне выпадет такая возможность. — Она облизнула губы и посмотрела на меня.
— Я могу сказать то же самое. — В горле у меня пересохло, и я отпила глоток вина. — Ты немного рассказала мне о брате, но больше я не знаю ничего. Как поживает твоя мама?
Мама Мэдди всегда поддерживала ее и ее начинания. Если я теперь вижусь с Мэдди, то, может, снова смогу встретить Диану? Было бы здорово. Мягкая и спокойная Диана годами бесконечно прощала своего выпивоху-мужа, пока однажды не узнала о череде его измен, после чего вышвырнула его из дома. Потом к ним переехал ее брат, Эймос, они стали жить вдвоем и вели себя как пара заправских комиков.
Мэдди завозилась на табурете, сжала бутылку так, что у нее костяшки пальцев побелели, отвернулась, а потом тяжело вздохнула.
Я поняла, что что-то не так.
— Мама умерла два года назад. От рака легких. Хотя в жизни не выкурила ни единой сигареты. — Мэдди не отрывала глаз от реки. На щеке у нее ходил желвак, грудь тяжело вздымалась.
Я почувствовала, как мое сердце разлетается на тысячу осколков, словно сорвавшийся с елки новогодний шарик. Я потянулась и положила руку ей на колено.
Мэдди вздрогнула от моего прикосновения, а потом расслабилась, глянула на меня и снова отвернулась. Потом прикрыла глаза ладонью и сжала губы
— Какой ужас. Мне всегда нравилась твоя мама, я о ней недавно вспоминала. — Что бы там между нами ни было, но потерять родителя я никому не пожелаю.
— Ты ей тоже нравилась. — Мэдди посмотрела на меня и грустно улыбнулась. — Она была лучше всех на свете. Эти два года без нее дались мне очень тяжело. — Мэдди пыталась дышать ровно, но я видела, как ей больно. — Я в первый раз вернулась сюда после ее смерти. В смысле, с тех пор, как мы с тобой расстались. Это меня как-то успокаивало, я вспоминала тебя, нас... Мама тебя правда любила.
— Эймос так и живет в ее доме?
Мэдди отпила пива.
— Да, и он сильно сдал с тех пор. Он уже не тот, но кто из нас остался прежним? С тех пор как я вернулась, я два или три дня в неделю ночую у него и заезжаю проверить, все ли в порядке. С ним хорошо проводить время, и я очень жалею, что не делала того же для мамы. Очень жалею. Я тогда поставила во главу угла работу и просто не понимала, насколько мама больна.
Она вздохнула.
— А теперь и Эймос болеет. Его организм потихоньку отказывает, я именно поэтому и решила сюда переехать. У него остеосаркома, последняя стадия. Все стареют и умирают.
Я сжала руку в кулак. Я еще смерть Дианы не осознала, а тут и Эймос...
— Черт, соболезную. Ужасные у тебя выдались два года. — Я помолчала. — Представляю, как тебе непросто было прийти на похороны Джеймса.
Она едва заметно кивнула.
— Не то слово. Это были первые похороны, на которые я пришла... после смерти мамы. Но Керри пришлось еще труднее. — Ее плечи поникли. — Я так радовалась, когда мы снова стали видеться с Джеймсом. Мечтала со временем снова влиться в нашу компанию, а потом он заболел, и все потеряло смысл. Иногда жизнь просто ускользает от тебя, как ни старайся ее удержать.
— Да. С тех пор как мы были вместе, многое изменилось. Не только мы сами, но и вся наша жизнь.
Она кивнула, а потом повернулась ко мне.
— А давай не будем впадать в меланхолию? По крайней мере, здесь. Мы с тобой обе еще вполне себе живы.
— Это правда, — отозвалась я. — Но ты, наверное, тоскуешь по маме.
Она на мгновение прикрыла глаза.
— Ты не представляешь как. То, что ее больше нет, — это постоянная ноющая боль, которая не оставляет меня. Это как пить — и знать, что не сможешь напиться. Мы жили в разных местах и не так часто виделись, но знать, что она где-то есть, было достаточно. Я столького ей не сказала, о стольком не успела спросить. А теперь уже поздно. — Она открыла глаза, повернулась ко мне и положила руку мне на запястье. — Не воспринимай своих родителей как что-то само собой разумеющееся, хорошо?
Я помотала головой.
— Не буду.
А потом она провела пальцем по моей руке, и я вздрогнула от интимности этого жеста.
Наши взгляды встретились, и мы обе замерли. Разговор зашел совсем не туда, куда я собиралась его направить, и наши чувства тоже.
— Я потому и верчусь вокруг Керри: чтобы как-то ее поддержать. Потому что я понимаю, через что ей приходится проходить. Я знаю, что это другое: потерю партнера нельзя сравнить с потерей родителей, но горе есть горе. Я из своего выбралась, а может, выбираюсь и до сих пор. И если я могу ей помочь, то хочу это сделать. Горе — это та же любовь, у которой не осталось выхода.
У меня дыхание перехватило.
— Мэдди...
Печаль накрыла меня, я покачала головой и погладила Мэдди по руке. Прикасаться друг к другу было странно, но, кажется, мы быстро к этому привыкали.
Несколько секунд прошли в молчании.
— Знаешь, когда мы с тобой снова встретились после стольких лет… Мне хотелось тебя убить.
Мэдди фыркнула.
— Не ожидала, что ты мне это скажешь.
— А я не ожидала, что ты окажешься не такой, какой я предполагала. Ты очень отличаешься от того равнодушного монстра, которого я себе вообразила. Полная противоположность.
Она улыбнулась.
— Это же хорошо, да?
— Да, но очень непривычно.
Мэдди вздохнула.
— Я знаю, что нам нужно о многом поговорить. Знаю, что многое осталось незавершенным. Я хотела тебе все объяснить, но не могла этого сделать, потому что ты на меня сердилась, и я тебя за это не виню. Но теперь... — Она повела плечами. — Может, мы сможем как-нибудь выбраться и поговорить обо всем. Заполнить недостающие части картины.
Я кивнула.
— Может быть. — И посмотрела ей в глаза. Соглашаться было страшно, но другого способа не существовало. Нам нужно поговорить, искренне и в открытую.
— Я знаю, что ты мне не доверяешь, но я постараюсь это изменить.
Я подняла руку и коснулась ладонью ее щеки. Печальные новости все еще не отпускали меня.
— Соболезную. Бедная твоя мама. Но она бы гордилась тобой, зная, что ты делаешь для Эймоса.
Мэдди судорожно вздохнула и прижалась к моей ладони.
— Хочется верить.

ГЛАВА 16
 
Весь следующий день я проходила под впечатлением от новостей Мэдди. Да и предыдущий вечер тоже: они меня так взволновали, что я почти готова была расплакаться, но слезы так и не пришли. До сих пор не верилось, что мама Мэдди умерла, а Эймос — при смерти.
За ночь я многое передумала. Я так и не знала, почему Мэдди меня оставила, но при случае она мне все расскажет. Возможно, тогда мне нужно будет что-то решать, а до тех пор лучше об этом не думать. А что нужно сделать, чтобы не думать о том, кто тебя волнует? Правильно, переключиться на кого-то другого.
Вечером, после занятий, я повезла Джемму показывать помещение.
— Мне тут одна сорока на хвосте принесла новость, что ты вчера вечером ходила на свидание.
Джемма помотала головой, но заерзала на сиденье. Попалась.
— Что? — хмыкнула я. — С каких это пор мы стали скрывать, что происходит у нас на личном фронте? Раньше ты мне все рассказывала, но, похоже, когда дело касается Элли, ты превращаешься в партизана. Надо же, побывала на двух свиданиях — и подозрительно молчишь! Что бы это значило? Может, она отвратно целуется? Вряд ли, раз ты пошла на второе свидание. Тогда остается только один вариант: она лишила тебя дара речи своим остроумием и потрясающим сексом. Я бы поставила на второй вариант.
— Я не обязана рассказывать тебе обо всем, что со мной происходит. — Джемма пристально глядела в свой телефон и старательно меня игнорировала.
Я остановилась на светофоре, глянула в ее сторону и увидела, что Джемма открыла сайт "Дейли мейл".
— Я тебе уже говорила: не ходи на эту помойку. Ты увеличиваешь им количество просмотров, а значит, они и дальше могут продолжать приносить миру вред.
— Ладно, святая Джастина. Я постараюсь больше туда не заходить, — ответила Джемма. Она так всегда делала.
Я пихнула ее локтем.
— Ну давай, рассказывай. Чего молчишь?
Светофор стал зеленым, и я нажала на газ.
Джемма медленно пожала плечами и снова заерзала. Ощущение неловкости от меня не ускользнуло.
— Да не знаю я... Это просто... Она... другая. Я не хочу все сразу разболтать и сглазить, вот и все. Но она очень красивая. А еще умная, горячая и успешная. И у нее потрясающий северный акцент, а ты знаешь, что у меня пунктик насчет акцентов.
— Знаю.
В свое время Джемма встречалась с девушкой из Ньюкасла, а когда они расстались, чуть ли не год хранила ее голосовые сообщения.
— Ну вот... Она практически идеальна, и это меня немного пугает. Но мы пока еще ничего не решили. На данный момент у нас с ней договоренность.
Я приподняла бровь.
— Договоренность? Звучит как в плохом сериале. В смысле, вы ни с кем другим не спите?
Джемма вздохнула.
— Думаю, да. По крайней мере, я. — Еще один вздох. — Она мне правда очень нравится, но я не форсирую события. К тому же, ты постоянно контактируешь с Мэдди, и от этого мне как-то не по себе. В том смысле, что я никогда не встречалась с человеком, самого близкого друга которого ты очень хорошо знаешь. И вообще, мы не встречаемся. Мы видимся.
Я нахмурилась.
— А какая разница?
Джемма шумно выдохнула.
— Заткнись.
— Я больше не могу сказать, что хорошо знаю Мэдди.
Джемма пристально на меня посмотрела.
— Это тебе кажется. Ты ее знаешь. Я понимаю, что вы только-только наладили отношения, но ты же не забыла все, что у вас было до этого? Да, вы много лет не виделись, но вы знаете друг друга до мозга костей. А в такой ситуации требуется только маленький шажок, чтобы все стало, как раньше. И поэтому говорить с тобой об Элли по меньшей мере странно. Я не хочу, чтобы информация дошла до Мэдди.
Я уставилась на нее в попытке уразуметь ее логику.
— Ты слишком хорошо думаешь о нас с Мэдди. Видела бы ты нас вчера, по дороге на Арчер-стрит. Прошлое пригрузило нас так сильно, что я засомневалась, удастся ли нам выбраться. И мы с ней до сих пор толком так и не поговорили, а пока мы этого не сделаем, так и будем топтаться на месте. Так что мы совсем не в тех отношениях, которые ты себе вообразила. Мы не переписываемся в чатах, не ходим по барам, ничего такого. Все, что мы с Мэдди сейчас делаем, — это нарезаем друг вокруг друга круги.
— А вчера вы разве не в бар пошли, после того как посмотрели помещение?
Я кивнула.
— Пошли. Но это был первый раз, когда я чувствовала себя в ее присутствии более-менее... нормально. И мы просидели там всего час. — Я умолкла, свернула на Арчер-стрит и задумалась о том, каким странным и неловким выдался вчерашний день. — Но я неплохо провела время, не стану отрицать.
— Если что, Элли ее очень хвалит. — Джемма помолчала. — Ты знаешь, что одной из причин возвращения Мэдди стало то, что ей нужно было заботиться о больном дядюшке?
Я кивнула, вспомнила, что Диана мертва, и меня снова охватило ощущение горя. Если у меня не хватало сил с ним справиться, то каково приходится Мэдди? Когда что-то случается, тянется ли она к телефону, чтобы позвонить маме, а потом одергивает себя?
— Последние два года выдались для нее сложными. Ее мама тоже умерла.
— Судя по словам Элли, последние пару лет Мэдди не очень-то занималась собой. Почти все внимание она уделяла маме, дядюшке и брату. Так что, я думаю, ты можешь прекратить так настороженно к ней относиться.
Я вздохнула.
— Пока мы с ней не поговорим, ничего не изменится. И даже тогда я не уверена, что смогу... — Я повертела головой, чтобы размять шею. — Да, кстати, отличная попытка увести разговор от Элли.
Джемма усмехнулась.
— Ты больше ничего из меня не вытащишь. Могу просто сказать, что меня устраивает текущее положение дел. Она для меня как глоток свежего воздуха.
— Ну и отлично. — Я остановилась рядом с помещением на Арчер-стрит, заглушила мотор и поставила машину на ручник. — Приехали.
Джемма присвистнула, вылезла из Кермита и приложила согнутую козырьком руку ко лбу, чтобы заслониться от солнца. Она прошлась вдоль здания, заглянула внутрь, смешно прижимаясь носом к стеклу. Сегодня наша агент не смогла приехать, так что Джемме пришлось полагаться на мои описания интерьера. Но в данном случае даже внешний осмотр мог многое рассказать. К тому же, как сказала Джемма по дороге сюда, почему бы не потратить все свои деньги на что-то, чего ты в глаза не видела? Вполне логично.
— Выглядит идеально. — Она отодвинулась от окна, потерла кончик носа и продолжила. — И если вам с Мэдди оно понравилось изнутри, то мне этого достаточно. — Она пристально посмотрела на меня. — Вам же понравилось?
Я кивнула.
— Да. Несмотря на всю мою нелюбовь к переменам. А Мэдди считает, что это классный вариант, и у нее масса идей, как организовать пространство. — Я ткнула пальцем в окно. — Два класса в основной части, большая кухня в задней и по кабинету для каждой из нас. Или как мы сами захотим. — Я отступила на шаг. — В любом случае, помещение большое, местоположение отличное и оно нам по деньгам.
Джемма решительно кивнула.
— Я и сама так думаю. — Она закружилась на месте. — Ну что, пожалуй, здесь будет "Райская выпечка", новый этап!
Деньги Керри мы положили на депозит, что решало вопрос с залогом для банка. Единственное, что нам оставалось — это, собственно, принять решение. Ну, и потом, конечно, победить на торгах. Реакция Джеммы убедила меня в правильности происходящего на... девяносто девять процентов.
— Наверное, ты права. — Я набрала полную грудь воздуха, напряглась и почему-то сгорбилась. — Ты считаешь, это правильный шаг?
Джемма шагнула ближе и положила руку мне на плечо.
— Не знаю. Но есть только один способ это выяснить. — Она осеклась. — Ты что, пытаешься дать мне понять, что почти готова?
Я представила себе наше нынешнее помещение и весь адский труд, который в него пришлось вложить, чтобы оно стало идеальным. Дин обустроил наш класс в точности так, как мы хотели: рабочие столы, розетки, шкафчики... Я знала, что он сможет это повторить. Так чего же я тогда боюсь?
Спрос на наши занятия уже превышал возможности нашего старого места, поэтому переезд будет идеальным решением. Я снова заглянула в окно и повернулась к Джемме.
— А что, если нашим клиентам здесь не понравится? Что, если мы не сможем привлечь публику? — Мой самый большой страх, наконец, прорвался на поверхность.
Джемма снова сжала мое плечо.
— Ты точно так же боялась, когда мы перестали давать занятия на дому и перебрались в наше нынешнее здание. Но у нас все получилось, правда? Как это говорится? Все, чего ты на самом деле хочешь, находится за пределами твоей зоны комфорта. Если ты боишься, это хороший знак. И ты не одна, мы в этом деле вместе. Я вот верю в наши умения и предприимчивость — ну, в свои, по крайней мере, точно. — Она улыбнулась мне. — И открою тебе секрет: я тоже боюсь, но при этом радостно волнуюсь. По сути это одна и та же эмоция.
Смешанное со страхом волнение я чувствовала всякий раз, когда оказывалась рядом с Мэдди. И уж она точно находилась за пределами моей зоны комфорта. Но была ли она тем, чего я на самом деле хотела? Не знаю... Ладно, Джемма сейчас говорит не о Мэдди. Она говорит о том, что мы можем вывести наше дело на новый уровень.
Все в этой жизни требует риска. Ничто не остается неизменным навсегда. В прошлый раз мы рискнули и выиграли, и нет никаких причин не сделать это снова. "Райская выпечка" до сих пор была выгодным предприятием, но может ли она стать еще лучше? Как сказала Джемма, есть только один способ это выяснить. Я повернулась к ней и изобразила на лице то, что считала уверенной улыбкой.
— Давай переходить к делу. На будущей неделе поедем на торги и предложим цену. Мы, конечно, ограничены в средствах, но думаю, надо пробовать.
Джемма сгребла меня в объятия и крепко сжала.
— Это судьбоносное решение для "Райской выпечки", но я могу сказать, что ты о нем не пожалеешь! — Она сжала меня еще раз, а потом отодвинулась и, удерживая меня на расстоянии вытянутой руки, переспросила: — Ты точно решила? Уверена, что хочешь?
Я кивнула.
— Уверена. Настолько, насколько это возможно.
— Годится!

ГЛАВА 17
 
Потными руками я сжимала пластиковую табличку с числом 435. И почему все вокруг выглядят такими расслабленными? Сидевшая рядом Джемма одной рукой придерживала мое колено, а другой листала каталог торгов. Хорошо, что наш лот шел по списку в первом десятке: будь он 134-м, а не 16-м, не знаю, в каком состоянии я бы до него дожила. По другую сторону от меня Мэдди болтала с Дином и время от времени ободряюще мне улыбалась.
Дин чуть из штанов не выпрыгивал от волнения: перед началом торгов было объявлено, что весь процесс будут снимать для телешоу "Дом с молотка"*. Всех участников предупредили заранее на тот случай, если кто-то не хочет оказаться на экранах. Услышав объявление, Дин посмотрел на меня так, что я чуть не прослезилась.

[*Homes Under The Hammer — британское телешоу, освещает процесс перестройки промышленных зданий и жилых домов, первоначально выходило на канале BBC. Каждый эпизод прослеживает судьбу нескольких объектов, начиная с процесса покупки на торгах и заканчивая уже обновленным вариантом.]
— Черт возьми, да это ж моя голубая мечта! Столько моих приятелей уже там засветились! Всегда хотел туда попасть! Представить не могу, что кто-то из присутствующих может отказаться! — Дин точно так бы не поступил. Он схватил меня за руку. — Если ты пройдешь, пообещай мне, что возьмешь меня на съемки и скажешь, что я твой друг-строитель!
Я уже говорила, что мой братец временами страшно тупит?
— Нет, этого я тебе обещать не могу. Можешь прийти сам и сказать, что ты мой брат и подрядчик, потому что так оно на самом деле и есть.
Дин просиял, будто я поделилась с ним последней конфеткой, а потом вскочил и сжал меня в медвежьем объятии. Я от души понадеялась, что мы попадем в шоу, иначе Дин не переживет разочарования. Но для этого мне, не имеющей понятия о покупке недвижимости на торгах, нужно было как минимум их выиграть и при этом не умереть от ужаса. Легче легкого, да?
Дин перегнулся через Мэдди и похлопал меня по руке.
— Кофе хочешь?
Я помотала головой и нахмурилась. Сверилась с каталогом: перед нами было еще два лота. Черт, я сейчас не способна делать несколько дел сразу, чего он меня отвлекает? С меня хватит и того, что мне придется поднять в воздух табличку и в одночасье потратить больше, чем я заработала за всю свою жизнь.
Объявили новый лот. Мы с Джеммой сидели тихо-тихо и не дергались, чтобы по ошибке не купить ненужный дом.
Я тоже видела порядочное количество серий "Дома с молотка", и нынешнее место проведения аукциона вполне соответствовало их духу. Душный конференц-зал отеля заполнен рядами мягких стульев, с ножек которых отслаивается дешевая позолота. Нервная публика ожидает, пока объявят их лот. Мне доводилось бывать в букмекерских конторах в национальный день скачек, и ощущения были очень похожими: как будто из воздуха высосали весь кислород. Опытные участники торгов стояли в задней части зала, чтобы наблюдать за происходящим. Мэдди настояла на том, чтобы мы сели в последнем ряду у стены. "Отсюда мы сможем видеть соперников, когда будет торговаться наш лот", — сказала она. Выходит, мы пришли на войну.
Объявили наш лот. Дин вернулся как раз вовремя, плюхнулся на стул и показал мне большой палец. Джемма заерзала на своем месте в точности так же, как когда я расспрашивала ее об Элли. Я выпрямилась и затаила дыхание. Мы заранее решили, что из нас двоих я — более уравновешенный человек, поэтому мне и карты в руки. Вернее, табличку с номером участника торгов. Как же мне хотелось, чтобы на моем месте оказалась Джемма! Я прикусила щеку, да так сильно, что ощутила вкус крови. Так себе начало.
Мэдди сжала мою свободную руку. Я вздрогнула. Она наклонилась, и ее дыхание защекотало мне ухо. "Ты справишься", — прошептала она, разжала пальцы и подмигнула мне.
У меня не было времени понять, что я чувствую, потому что торги начались. Внезапно моя рациональная часть включилась в происходящее, и я полностью погрузилась в процесс. Первые несколько ставок я пропустила, в полном соответствии с советом Мэдди: "Сначала осмотри поле боя, а потом ввязывайся в схватку". Я от души надеялась, что ни один из участников не задерет цену слишком высоко. Впрочем, скоро все станет ясно.
И вот, по кивку Мэдди, я подняла табличку. Ладонь у меня мгновенно вспотела, но мы были в деле. Кажется, сердце у меня совсем остановилось. Аукционист что-то частил напевной скороговоркой, но я слышала только цифры, которые медленно увеличивались. Я продолжала поднимать табличку, но то же самое делал и мужчина в нескольких рядах впереди. Скоро нас осталось только двое. Я набрала полную грудь воздуха.
В мгновение ока мы достигли заявленной цены. Я сжала табличку еще крепче.
"Что-то я начинаю очковать", — пробормотала я сквозь стиснутые зубы. Господи, если бы я знала, как это стремно, я бы заранее отдала табличку Мэдди!
У Джеммы колени ходили ходуном, а ноги сами по себе отплясывали яростную джигу. Мое сердце теперь колотилось так, что я боялась, как бы оно не запросило аварийную остановку. Мы уже превысили заявленную цену на двадцать тысяч, но торги продолжались. Максимум, который мы могли себе позволить, исчерпывался пятьюдесятью тысячами.
Остановись, пожалуйста, остановись!
Я изогнула шею и попыталась прожечь аукциониста взглядом, но он не смотрел в мою сторону, он пялился прямо перед собой.
— Почему он не останавливает торги? — спросила я у Мэдди.
Она сжала губы так, что ее рот вытянулся в тоненькую линию, и покачала головой.
— Сосредоточься на том, что ты делаешь, и больше ни о чем не думай.
Ага, именно так мне говорила моя мама, когда я ныла ей насчет экзаменов.
Я вздохнула, но сделала так, как мне было велено. Тридцать тысяч сверху. Черт, нам что, придется выйти из борьбы? Подумать только, когда-то я вовсе не хотела владеть этим помещением, а теперь считала его полностью своим! Если кто-то у меня его умыкнет, я буду в ярости!
И вдруг наш соперник остановился. У меня грохотало в ушах.
Он опустил свою табличку и покачал головой.
Я вытянулась в струнку, словно суслик, и уставилась на аукциониста. Тот указывал на меня одной рукой, а в другой, поднятой, у него был молоток.
— Итак, мадам... — сказал он мне. — Кто-нибудь еще желает сделать ставку? Последняя возможность! У кого-нибудь в кармане еще завалялась лишняя пара тысяч?
Мне хотелось выхватить молоток и огреть его по голове. Хорош их уговаривать! Дыши, дыши... И как Мэдди постоянно с таким справляется? Черт, меня сейчас удар хватит!
— Один... два... — Почему эта тишина такая бесконечная?.. — Продано!
Молоток с деревянным стуком опустился на подставку, подтверждая, что здание теперь наше, и меня тут же стали обнимать со всех сторон.
— Мы выиграли! — Голос Джеммы пробился сквозь кучу-малу. — Вперед, "Райская выпечка!"
Она была права. Мы смогли. Надеюсь, до конца жизни мне больше не придется участвовать ни в одних торгах. Нервов у меня больше не осталось. Я выпуталась из обнимающих меня рук, и мы все вместе вышли из зала, взбудораженные и улыбающиеся.
И только оказавшись в коридоре, я вскинула в воздух кулак, словно в финальной сцене какого-то фильма о спасении от катастрофы, и завопила.
— Ааа! Пришли, увидели и победили! Мы купили новое здание! — Я замерла и нахмурилась. — Надо придумать какое-то хорошее слово. "Здание" — это совсем не то, это не годится.
Дин обнял меня за плечи и взлохматил мне волосы. Черт, ненавижу! Он же знает, что я такое терпеть не могу!
— Сделай так еще раз, и на съемки "Дома с молотка" можешь не приходить.
У Дина вытянулось лицо.
— Да ладно, ты же меня не кинешь... — Но по его тону я поняла, что он не очень в этом уверен.
Я не сдержала улыбку.
— А вот увидишь! — С этими словами я шумно выдохнула, сжала руки в кулаки, прокашлялась и выпрямилась. Во мне бурлила нерастраченная энергия. — Так, теперь идемте, разберемся с бумагами, а потом выпьем по бокалу вина. Я-то уж точно это заслужила!
Мы заняли столик в пабе через дорогу от здания, где проходил аукцион. Удивительно, что Дин до сих пор не взорвался от восторга, потому что, когда мы с Джеммой подписали все документы, к нам подошла съемочная команда "Дома с молотка" и попросила разрешения следить за судьбой нашего проекта. Так что теперь мы официально готовились стать телезвездами.
— Тост! — Дин поднял бокал. — За Мэдди. За то, что ты снова вошла в жизнь моей сестры, предложила участвовать в торгах, взяла меня на работу и выполнила мою давнюю мечту: попасть в "Дом с молотка"! Ты просто богиня, хотя Джастина, может быть, так и не думает.
Джемма издала звук, напоминавший крик осла. Я замерла с полуоткрытым ртом, посмотрела на Дина, потом на Мэдди. Он точно это сказал? Ему что, двенадцать лет, и он не понимает, какими сложными могут быть отношения между людьми? Наверное, не понимает. Наверное, поэтому у него до сих пор никого нет. Это многое объясняет.
— Спасибо, Дин. — Мне было приятно видеть, что Мэдди тоже не совсем понимает, как воспринимать его слова. — Рада, что твои мечты воплощаются в жизнь. Давайте выпьем за то, чтобы это произошло со всеми нами? — Она говорила и не сводила с меня глаз. Подняла бокал, подождала, пока мы сделаем то же. — За грядущий успех "Райской выпечки". И за то, чтобы все, чего мы хотим и о чем мечтаем, исполнилось!
Я быстро глотнула вина. Уверена, в словах Мэдди было полно скрытого смысла, но я пока не собиралась его расшифровывать.

ГЛАВА 18
 
Мы с Керри договорились встретиться в булочной Роба и пообедать. Она появилась на пороге — все та же Керри, только на восьмом месяце беременности. Я не видела ее около трех недель; за это время она раздалась и стала выглядеть так, будто прятала под джемпером шар для боулинга. Только я собралась ей об этом сказать, как она предостерегающе подняла руку. Совсем не похожа на вдову на сносях. Керри сделала новую прическу и смотрелась потрясающе.
— Если ты скажешь, что я вся опухла, отекла и выгляжу так, будто готова грохнуться в обморок, я тебя стукну. Предупреждаю сразу.
Я чуть не поперхнулась.
— Да мне бы и в голову не пришло...
— Хорошо. — Керри подтащила к себе стул и со стоном на него опустилась. — Надеюсь, Роб испек свой вкусненький пирог с копченой грудинкой? Иначе последствия могут быть непредсказуемыми. Я что-то совсем не в себе, гормоны, наверное. Меня расстраивает абсолютно все, даже если повод не связан с Джеймсом. Честно говоря, мне больше нравится, когда он связан с Джеймсом: смерть мужа, по крайней мере, прилично оплакивать. Но разрыдаться из-за того, что в магазине нет овсяного молока? Это уже чересчур. По-моему, консультант подумал, что я рехнулась.
Я рассмеялась.
— Или что ты дня не можешь прожить без овсяного молока.
Керри потерла живот и какое-то время глядела в никуда, а потом словно проснулась и вернулась в реальный мир.
— Я рада тебя видеть. Выглядишь... — она молча окинула меня взглядом, словно оценивая перед продажей. — Выглядишь как человек, который вот-вот совершит великие дела. Я права?
Я усмехнулась.
— Джемма сказала, что тебе уже позвонила.
Керри кивнула.
— Я вас поздравляю. Рада, что вы так быстро нашли применение моим деньгам. Как ты себя чувствуешь?
— Напугана до смерти, но в то же время очень рада. Это очень серьезный шаг. И я еще не раз готова повторить: что бы мы без тебя делали? Без твоей финансовой поддержки ничего бы не было.
Керри махнула рукой.
— Я — деловая женщина. Дать вам денег — абсолютно верное дело, я точно знаю, что получу их назад. Я в вас уверена, так что вперед, девочки!
Я улыбнулась.
— Хорошо, потому что я иногда не очень-то уверена в себе. — Я помолчала. — В смысле, когда речь заходит о деле, никаких сомнений у меня нет. Но вот насчет всего остального... Все не так просто.
— Я так понимаю, речь о Мэдди?
Я кивнула.
— Ты с ней виделась в последнее время?
Керри выпрямила спину и ответила:
— Ага. Она заезжала ко мне на прошлой неделе. Привезла обед.
Мне стало неловко.
— Серьезно?
— Да, купила его где-то по дороге. Прикатила ко мне на фургоне, я так смеялась. Я почему-то всегда считала ее руководителем, белым воротничком, но реальность оказалась иной. К тому же на ней был пояс для инструментов! Я сказала, что если ей хотелось произвести впечатление крутой лесби, то она в этом весьма преуспела, но вот беда: я не являюсь ее целевой аудиторией. Она так мило покраснела.
Я слушала Керри и от души надеялась, что сама не зальюсь румянцем. Одна только мысль о Мэдди в монтажном поясе разбудила во мне самые дикие фантазии. Мэдди в монтажном поясе, а больше на ней ничего нет...
Стоп, это вот я сижу со своей овдовевшей гетеросексуальной беременной подругой и мечтаю об обнаженной Мэдди? Совсем с ума сошла.
— А ты видела ее в монтажном поясе? Я понимаю, что ее возвращение в твою жизнь перевернуло все с ног на голову, но стоит такое раз увидеть — и все становится понятно. Она классная. Она офигительно потрясающе выглядит. Мне казалось, что раньше она была куда более женственной, но сейчас эта ее работа пробудила в ней маскулинные качества.
И заметь: я считаю, что эти качества, хочешь ты того или нет, просыпаются, если ты живешь без мужика в доме. Я совсем не осознавала, насколько мы с Джеймсом разделяли домашние дела на мужские и женские. С тех пор как мы переехали, я, по-моему, ни разу не подстригала газон. И уж точно ни разу не поменяла ни одного предохранителя или лампочки, не говоря об остальных так называемых "мальчиковых" делах. Как-то даже нехорошо для современной женщины, правда? В смысле, раньше-то я все это делала, но с годами отвыкла.
Я рассмеялась.
— Так что, выходит, без Джеймса ты сразу вспомнила, как поменять лампочку?
— Вроде того. — Она вздохнула. — Хотя мне его ужасно недостает. Недостает здесь... — Она прижала ладонь к сердцу. — Знаешь, по утрам я лежу в постели и пытаюсь вообразить его голос или шаги на лестнице. Иногда получается, иногда нет, и тогда мне от этого плохо. Хорошо, что у меня на телефоне есть видео с ним... Может, когда-нибудь я снова буду готова услышать его голос, но, боюсь, пока что я этого не выдержу.
Я потянулась через стол и накрыла ее руку своей.
— Ты отлично справляешься, но никто не ждет, что ты сможешь пережить такую утрату в мгновение ока. Иногда на то, чтобы принять потерю, уходит много времени. Ты же это понимаешь?
— Понимаю, — вздохнула она. — Просто иногда мне так хочется отмотать время назад и снова прожить с ним последнюю неделю. Просто рассказать ему, о чем я думаю, чего боюсь, о чем мечтаю. Чтобы удостовериться: он знает, как сильно я его любила. — Керри прикрыла глаза. А когда открыла, они подозрительно блестели. — Как думаешь, он об этом знал? Потому что иногда я в этом сомневаюсь. Успела ли я ему об этом сказать? Последние недели его жизни я вспоминаю, словно в бреду...
У меня сердце сжалось. Даже представить не могу, каково ей пришлось тогда и через что она проходит сейчас. Я оказалась на ногах и, не успев подумать, что делаю, обняла ее, поцеловала в щеку и прижала к себе. А когда я ее выпустила, Керри покачала головой и полезла в сумочку за салфетками. Я смахнула ее слезы со своей щеки и уселась на место, переполненная невысказанными ощущениями.
Я ведь до сих пор не проронила по Джеймсу ни единой слезинки. Заметила ли Керри, какое я безэмоциональное бревно? Ну почему я не могу плакать? Какую ответственную за эмоции часть меня Мэдди унесла с собой, когда уходила? Тогда я плакала и не могла остановиться до тех пор, пока слез больше не осталось.
Надо погуглить. Гугл обычно знает все.
А может быть, ответ знает Мэдди. Может, мне действительно стоит с ней поговорить, вытащить на свет и преодолеть всю ту боль, что до сих пор живет во мне. Тогда, в машине, она чуть не прорвалась на поверхность. Может, если мы с Мэдди сумеем по-настоящему поговорить, что-то изменится? Может, и так. Но пока что мне не о Мэдди нужно беспокоиться, пока что на повестке дня у меня Керри. Керри и то, что ей нужно. Мне стоит почаще привозить ей обеды. Особенно, если так делает Мэдди.
— Ты все еще любишь Мэдди?
Ух ты, откуда такие внезапные вопросы?
— Нет, конечно, нет. А если бы и любила, это не имеет смысла, я же объясняла.
Она пристально поглядела на меня, а потом ответила:
— Посмотри на меня, Джастина. Хорошенько посмотри. А потом вспомни, о чем я плакала. В душе я понимаю, Джеймс знал, что я его любила, но я не думаю, что он понимал, насколько сильно. Потому что никто никогда этого не знает, правда? Единственный человек, который знает, как сильна твоя любовь, — это ты сам. Потому что это твои чувства. Может, тебе и надоело слышать, как я постоянно твержу, что жизнь коротка, но так оно и есть. И если у тебя осталась хоть толика любви к Мэдди, пусть даже совсем крохотная, то ради самой себя ты должна поговорить с ней и послушать, что она тебе скажет. А она говорит, что со времен торгов ты ее избегаешь.
Я выдохнула и сгорбилась.
— Когда я с ней, я не знаю, чего от себя ожидать, вот и все.
— Неудивительно. В один из вечеров она кое-что рассказала мне о том, почему так поступила. Явно не лучшее ее решение, но, по крайней мере, оно хоть что-то объясняет. И я знаю, что она до сих пор любит тебя.
— Она рассказала тебе, почему ушла? — Вот тут я даже выпрямилась. Как от оплеухи.
Кери кивнула.
— Она приезжает ко мне, пытается меня разговорить. В процессе мы много беседовали о ее маме, ну и события последних десяти лет тоже чуть-чуть зацепили.
— Но почему она не рассказала об этом мне?
— Она боится. И не уверена, что ты станешь ее слушать. Но я думаю, тебе стоит это сделать. Та девушка, в которую ты когда-то влюбилась, еще здесь, и она хочет тебя вернуть.
— Это она тебе сказала? — Сердце гулко колотилось у меня в груди.
— Не было никакой нужды, это у нее прямо на лице было написано. Собственно, что я хотела сказать? — Керри помолчала. — Я бы отдала все, что у меня есть, — вообще все на свете — за один-единственный шанс вернуть Джеймса. Жизнь — это череда отношений с теми, кого ты любишь. Друзья и семья — это единственное, что действительно важно. И если Мэдди для тебя действительно важна, просто выслушай то, что она хочет тебе сказать. Вам выпал шанс встретиться снова. Кто может знать, чем все обернется? Я прошу, сделай это, если не ради себя, то ради меня. И, если в итоге тебе не понравится то, что ты услышишь, можешь возложить ответственность на меня. Но я не раз говорила с Мэдди и уверена: ей есть, что тебе предложить. И только ты сама знаешь, сколько любви к ней у тебя еще осталось.
Пока я соображала, что бы ей такое ответить, к нам подошел Роб и ослепительно нам улыбнулся.
— Чего желаете, дамы?
Чего я желаю? Отличный вопрос, да?

Отредактировано Твоя тема (10.05.20 13:30:59)

ГЛАВА 24
 
Октавия уехала часом позже, после того, как осмотрела помещение целиком и высказала довольно ошеломляющее предложение: снести пару стен и сделать пространство полностью открытым. Вдобавок она озвучила идею о переносе кухни, и мы поняли, что нам нужно все это обмозговать. Я обрадовалась, что Мэдди осталась с нами, потому что ее знания о рабочих поверхностях, напольных покрытиях и светильниках оказались очень полезными.
Джемма была явно впечатлена. Она пыталась поймать мой взгляд, но я четко придерживалась сценария. Пребывание в одной комнате с Мэдди никак не должно было сбить меня с толку и помешать выполнить все запланированные на сегодня дела.
Однако, едва Октавия уехала, что-то изменилось. Может быть, я сама? Не могу сказать точно, но день внезапно заиграл совсем другими красками. Джемма ходила по залу и ничего не замечала, но я знала.
Когда Джемма с рулеткой в руках пошла в кухню, я посмотрела Мэдди в глаза, в ее темные, выразительные, полные жара глаза.
Она отвела взгляд. И тогда я поняла: она тоже это чувствует. То, что было между нами, задышало и ожило, едва мы остались в комнате одни. Как будто кроме Мэдди и меня больше ничего не существовало. Только мы двое и это неясное ощущение, что заполнило собой каждый уголок и каждую щель, заполнило все вокруг.
Я скользнула взглядом по ее зардевшимся щекам, но в глаза старалась не смотреть. Чересчур рискованно. Иначе возникнет слишком много вопросов, на которые надо отвечать, слишком многое придется озвучить, а мы ведь решили, что ничего такого между нами не будет. Не будет, даже если Джемма уйдет.
Но если Мэдди заговорит, я не смогу отвести глаз от ее губ. И я буду думать не о ее словах, нет. Я буду думать о ее губах. О том, какие они властные и мягкие. И как сильно я хочу, чтобы они прижались к моим.
Черт.
Куда, куда запропастилась Джемма?
Я пыталась взять себя в руки, но внутри бушевала буря эмоций, противоречивых, напряженных, и каждая старалась вырваться на поверхность. Сердце бухало в груди и отдавалось в горле так сильно, что, когда Джемма о чем-то спросила меня из кухни, я расслышала только отдельные слова, а сути вопроса не уловила.
— Так что ты думаешь о ее планах насчет этой части?
Нас от Джеммы отделяла стена. В одной комнате с Мэдди я даже моргать могла с трудом.
В ушах у меня стоял низкий негромкий гул. Я сосредоточилась на двери в кухню. Шаги Джеммы приближались, вот и она сама возникла в дверном проеме и пошла ко мне. Как будто не замечая, что все изменилось.
— Я-то понимаю, что мы уже согласились... Это же ничего? Она сказала, что набросает план со стеной и без, так что я думаю, мы сможем над ним поразмыслить.
Джемма остановилась передо мной, посмотрела в телефон, а потом на меня.
Я кивнула.
— Время у нас есть. Можем обсудить это завтра на работе.
Она чуть прищурилась, а потом перевела взгляд с меня на Мэдди, которая в этот момент очень сильно заинтересовалась задней стеной.
— Ладно. — Джемма пристально на меня посмотрела, но я проигнорировала ее взгляд. Тогда она что-то беззвучно произнесла одними губами, но я все равно ничего не разобрала и просто помотала головой.
Не сейчас, Джемма. Не сейчас.
Она снова поглядела на Мэдди, потом на телефон и сунула его в карман.
— Ну что, рабочий день, можно сказать, закончился, мне в любом случае нужно пройтись по магазинам, поэтому я оставляю вас вдвоем. — Бровь Джемма изогнула так, что ее вполне можно было установить вместо знаменитой высоченной арки на стадионе Уэмбли. Она подбоченилась и многозначительно на меня посмотрела. — Наберешь меня позже, хорошо?
Я едва разобрала ее слова, но кивнула.
— Обязательно.
Джемма повернулась.
— До скорого, Мэдди. Спасибо за помощь.
Мэдди резко обернулась.
— С удовольствием. — Она проводила Джему взглядом до самого выхода, а потом мы просто стояли и вместе смотрели, как она идет мимо окон.
Джемма исчезла из вида, и не осталось ничего, что могло бы отвлечь нас друг от друга. Остались просто мы. И это самое "мы" грозило поглотить нас целиком.
— Удачно сегодня встреча прошла. — Мэдди пошла ко мне, и каждый ее шаг отзывался во мне дрожью. Я поняла, что мне нужно сосредоточиться на дыхании. Вдох-выдох... я делала их каждый день, каждый час, каждую минуту, каждую секунду. Но когда рядом была Мэдди, самое простое действие давалось мне с трудом.
— Да. Спасибо, что пригласила Октавию. Она настоящий профессионал.
— И имя у нее удивительное, да? — Она улыбнулась мне роскошной, небрежной улыбкой. Почти самоуверенно.
Господи, какая же она красивая.
— Замечательное имя. Главное, редкое. Теперь я могу вычеркнуть из списка жизненно важных задач пункт "Познакомиться с человеком по имени Октавия". Готово. — Я сделала глубокий вдох. Я смогу, у меня все получится. Быстренько свернуть разговор, выпроводить Мэдди и уже потом свалиться с нервным срывом. Да, так все и будет. — А ты тоже нам очень помогла с идеями о напольных покрытиях и столешницах. — Я посмотрела ей в глаза и едва не задохнулась: так они полыхали. — Спасибо, что пришла. Я не думала, что ты нам пригодишься, но оказалось, что очень.
Эти слова прозвучали почти как пророчество.
Мэдди шагнула ближе.
— Я и раньше давала подобные консультации, а по части покрытий я вообще дока. Тебе нужно что-то теплое, крепкое и гибкое.
Я задумалась. Она ведь все еще о покрытиях говорит? Но все, что я знала, — это то, что она неотрывно смотрит на меня из-под идеальной формы бровей и ее взгляд оставляет огненные отметины на моей коже. Я никогда не думала, что можно гореть в огне и не чувствовать боли. С Мэдди это было сплошным удовольствием.
Она продолжала говорить.
— Что-то, что люди запомнят. Что-то, что заставит их захотеть сюда вернуться. Здесь все дело в мелочах, и ты хочешь, чтобы все получилось как надо с первого раза.
— С первого раза не всегда получается как надо, вот в чем беда. — Мой голос был настолько полон желанием, что слова выходили какими-то огненными комками и едва не обжигали горло.
Она снова шагнула ко мне, не отрывая взгляда от моих глаз. Я зачарованно смотрела на то, как солнце играет в ее волосах. Как слегка, чуть неуверенно, дрогнул уголок ее губ. На то, как закатаны ее джинсы — ровно вот до сих пор. Идеально. Потому что Мэдди всегда такой и была.
— Если не получится с первого раза, ты всегда можешь попробовать снова. Нет никаких правил. Кроме тех, что устанавливаешь ты сама.
— Или тех, что устанавливаешь ты?
Она оказалась совсем рядом, и я вздрогнула, когда наши руки соприкоснулись. А потом она мягко сжала мою ладонь и покачала головой.
— Я никогда не устанавливала никаких правил. Я все только портила. Неделю назад я сказала, что хочу все исправить, вернуться в твою жизнь, стать тебе другом. А потом поняла, что быть им не могу.
Я попыталась сглотнуть пересохшим горлом.
— Когда дело касается тебя, простой дружбы мне критически мало. Я хочу большего. — Мэдди придвинулась еще ближе, и теперь наши губы оказались почти вплотную друг к другу. Ее теплые, соблазнительные губы... ее дыхание касалось моего лица. — Скажи мне, что ты не чувствуешь то же самое. Вот это самое, что всегда между нами существовало, что никогда нельзя было сдержать? То, чему я годами пыталась дать название, но так и не смогла. Но теперь мне кажется, я его знаю. — Она поднесла мою руку к лицу и прижалась губами к тыльной стороне ладони.
Покалывание и дрожь, начавшиеся с кончиков пальцев, мгновенно пронеслись по всему моему телу жгучими искрами и вспыхнули где-то внизу живота.
— Я знаю только одно: быть рядом с тобой, смотреть в твои прекрасные карие глаза и не целовать тебя с каждым разом становится труднее и труднее. — Она умолкла, двинулась вперед, и разделявшее нас пространство исчезло. Мэдди прижала меня к себе. — Для меня всегда была только ты, Джас. — Она склонила голову ко мне. — Никто, ни один человек, с кем я когда-либо встречалась, так и не смог сравниться с тобой. Никогда.
Она охватила ладонями мое лицо.
Было ли то, что мы делали, правильным? Я понятия не имела. Но здесь и сейчас ничего другого сделать я просто не могла. В мгновение ока моя слабенькая решимость поколебалась, зашаталась, а потом рухнула, словно оставленный без присмотра песчаный замок перед набежавшей вечерней волной.
Я и сама не заметила, как ее губы прижались к моим и принялись медленно меня соблазнять.
И если я когда-нибудь задумывалась, каково бы это было — снова целовать Мэдди, теперь я получила ответ. Это было до боли правильно. Как первые солнечные лучи после дождя по весне. Как снегопад в рождественский день. Легко и правильно. И когда я стала целовать ее в ответ, клянусь вам, я улыбалась.
Ее губы были такими знакомыми, настойчивыми, властными. Я ощущала себя странно уязвимой, но при этом уверенной в правильности происходящего. На этот раз все было по-честному.
Столько лет я маялась пустыми вопросами вроде "А что, если?" или "Ну почему она меня больше не хочет?" Потом эти вопросы медленно расплылись и стали фоном моей жизни, а еще чуть позже выцвели, как выцветает синяк, и превратились в рубцы, в часть моего тела, моего образа. Стали частью меня.
Память о боли ушла, и вместе с ней ушли воспоминания о ее поцелуях.
О ее прикосновениях.
О ней самой.
Но сейчас, когда ее губы касались моих, воспоминания мгновенно пробудились к жизни. Мэдди целовала меня, и это было всем; я плавилась от прикосновений ее языка, содрогалась от ощущения ее губ. Мы целовались жадно и бесстыдно. Я абсолютно забыла, где мы находимся и кто я есть. Я обнимала ее все крепче и крепче, я хотела большего. Мы стояли посреди огромного открытого зала с окнами от пола до потолка — на виду у всего города, если кому-то пришла бы фантазия на нас посмотреть. Но для меня сейчас существовали только мы.
Укрытые.
Отрезанные от всего мира.
Только Мэдди и я.
Как и должно было быть.
Во мне бушевал вихрь эмоций, а тело замирало от восторга. Мэдди, не отрываясь от поцелуя, забралась руками ко мне под рубашку, и вынести ее прикосновение было выше моих сил. Я повторила ее жест, повела ладонями по нежной коже, добралась до пояса джинсов, скользнула пальцами по животу. Она глухо застонала, отстранилась и посмотрела на меня тяжело и пристально. Я снова попыталась сглотнуть, а потом посмотрела на улицу и вдруг осознала, какие огромные в этом зале окна. Отлично для мастер-классов по выпечке, но никакой интимности.
Мэдди глянула в ту же сторону, что и я, а потом перевела взгляд на меня — так медленно и сексуально, что я едва не рухнула на пол. А потом она взяла меня за руку и повела в кухню.
Едва мы оказались там, она подтолкнула меня к кухонному столу, прижала всем телом, а руками оперлась о столешницу. Я оказалась в ловушке между ней и твердой поверхностью, и это было хорошо, потому что ноги совсем отказались меня держать.
Одну за одной, Мэдди принялась расщелкивать кнопки на моей рубашке, рывком содрала ее с меня, тут же расстегнула лифчик и голодными губами припала к моей груди так, словно видела ее в первый раз. Я запрокинула голову и охнула. Ощущения захватили меня целиком. Ее руки и язык вытворяли со мной что-то невероятное, и я понимала, что это только начало. У нас с Мэдди появилось будущее, и куда мы двинемся дальше, зависело только от меня. Но пока что я далеко не заглядывала. Пока что я хотела погрузиться в здесь и сейчас. В настоящее. Вместе с моей Мэдди.
Она тем временем стащила топ через голову и тоже избавилась от лифчика. Это завело меня еще сильнее, и я прижала ее к себе, целуя и любуясь ее красотой.
Но долго это не продлилось. Мэдди не позволила. Я и не заметила, как ее руки быстро и уверенно расстегнули молнию на моих модельных джинсах, потом вернулись к груди, оказались на спине и снова скользнули вниз, в джинсы, а потом провели прямо по коже.
Я зашаталась, но она держала меня крепко. Наши взгляды на мгновение встретились, а потом она одним движением спустила оставшуюся на мне одежду и я вышагнула из нее. Мы оказались в точке невозврата, осознали это и замерли. Я тяжело дышала.
Ее пальцы почти касались меня, дыхание щекотало мне губы.
Не время было останавливаться и задавать вопросы. Пора было действовать. Чтобы закончить то, что мы начали. Чтобы сделать то, что всегда получалось у нас совершенно естественно.
Разговоры могли подождать.
Мэдди выдерживала паузу, безмолвно спрашивая у меня разрешения. И на тот случай, если моего горящего взгляда ей было недостаточно, если у нее еще оставались какие-то сомнения, я просто подалась бедрами вперед, прижимаясь к ее руке. А потом склонилась к ее уху и прихватила мочку губами.
— Я хочу тебя, — прошептала я едва слышно.
Дважды повторять не потребовалось. Мэдди в ту же секунду прижалась к моим губам, к моему телу, а ее палец скользнул в меня, и я вскрикнула. Я не могла удержаться. Мэдди была во мне, и я чувствовала себя на седьмом небе. Меня била дрожь.
Она добавила второй палец, застонала, и я совершенно потеряла голову.
— Как же с тобой хорошооо... — Она толкнулась глубже, я ответила встречным толчком.
Мы остановились, наслаждаясь ощущением, которое я даже не рассчитывала испытать снова. Одним из тех моментов, который хочется навсегда запечатлеть в памяти. Остаться в этом месте и этом времени навсегда. Стоит лишь пошевелиться — и этот миг безвозвратно уйдет.
Но я очень хорошо, едва ли не лучше всех понимала, что цепляться за него нельзя. Можно остановиться и впитать его, но потом нужно двигаться дальше и жить своей жизнью, потому что в будущем скрыто множество других мгновений — таких, как это, а может, даже и лучше. Вот во что мне нужно было поверить. Особенно в том, что касалось Мэдди.
Я не могла вернуть наше прошлое. И не хотела его возвращать. Мне нужно было отпустить его и поверить, что настоящее окажется лучше. Я расслабила мышцы и постаралась ни о чем не думать. Отпустила себя. Отдала себя Мэдди.
Она завладела мной целиком и полностью. Свободной рукой сжимала мою грудь, а пальцами другой ласкала, скользила, прикасалась, кружила так, что я чувствовала только ее. Вокруг была только Мэдди, и это было потрясающе.
Ее движения вели меня все выше. Она провела языком по моей шее, и медленно нарастающее, вязкое удовольствие всколыхнулось и захватило нижнюю часть моего тела. Я чувствовала себя отяжелевшей от страсти и в то же время легкой, словно воздушный змей. Мы потерялись друг в друге и совсем позабыли обо всем вокруг. И когда пламя оргазма стало охватывать меня, я застонала и плотнее прижалась к Мэдди, моему единственному устойчивому и надежному островку. Когда-то она была моей основой, фундаментом моего мира. А сейчас кроме нее вообще ничего не существовало, и я охватила ее руками, вцепилась пальцами в спину, застонала и кончила. Она продолжала двигаться, пока я ее не остановила. Чуть позже, когда дрожь прошла, я постепенно успокоилась, пришла в себя, открыла глаза и посмотрела на нее. Мэдди улыбалась.
Слова были лишними. Я знала, о чем она думает. Сияющая улыбка и горящий взгляд говорили сами за себя. Она коротко поцеловала меня и чуть отстранилась.
— Я хотела этого с тех самых пор, как снова увидела твое прекрасное лицо. — Она помолчала и снова припала к моим губам.
Руку она до сих пор не убрала, да и я с удовольствием оставалась бы в такой позиции вечно.
— Ты говорила, что не хочешь, чтобы нас что-то разделяло, — я опустила голову, потом вскинула ее и посмотрела на Мэдди сквозь ресницы. — Твое желание исполнилось.
Она улыбнулась, протянула свободную руку и собственническим жестом сжала меня пониже спины.
— Это было первое желание. Но я хочу еще. Не хочу, чтобы это было на один раз. Мне нужно, чтобы тебе было хорошо, Джастина. Чтобы все было правильно. Хочу доказать, что стою твоего времени, твоего внимания. И, если ты позволишь, то и твоей любви.
Я изумленно уставилась на нее. Черт, она умела красиво говорить. У меня самой все еще шумело в ушах после оргазма, я и двух слов сейчас не связала бы.
Где-то приглушенно зазвонил телефон, разрушив очарование момента. Мэдди вздохнула и поморщилась.
— Это рингтон Элли, а она звонит только в самых крайних случаях. Обычно она мне пишет.
Мэдди выпрямилась и убрала руку. Я вздохнула и опустила голову ей на плечо.
И она не ушла, а осталась со мной.
Телефон умолк, а потом зазвонил снова. Мэдди притихла, а потом открыла глаза и посмотрела на меня.
— Прости, но я должна ответить. Мы договорились, что два звонка подряд означают неотложное дело, и я сразу перезваниваю.
Она снова сжала мою задницу, а потом нехотя отступила, подхватила с пола футболку и взяла телефон. Пока она натягивала футболку, я снова успела восхититься ее плоским животом и четко очерченными мышцами, которые совсем недавно играли под моими пальцами. Физическая работа явно шла Мэдди на пользу: она была в отличной форме.
Я услышала, как на том конце линии ей ответили, увидела, как Мэдди кивнула и вышла из кухни в основной зал.
Тогда я выдохнула и поняла, что впервые за долгое время могу дышать свободно. Во всем теле стоял гул, мысли путались, но я заставила себя собраться и только сейчас осознала, что стою на кухне совершенно голая. Глянула на пол и обнаружила там собственные трусы. Черт, классно. Удивительно. По-настоящему удивительно. Невероятно. Так вообще не бывает.
А ведь я была уверена, что ничего такого не произойдет — до того самого момента, как оно стало неизбежным. Когда Джемма ушла, меня накрыло жаркой волной и ничто в мире не смогло бы мне помочь, кроме рук Мэдди, ее губ и прикосновений. Ничто не утолило бы захватившее меня желание, которое, если честно, все еще бушевало внутри.
Голос Мэдди в соседней комнате зазвучал напряженно и огорченно. Чего бы там ни хотела от нее Элли, дело пахло керосином. Я как-то сразу поняла, что сегодня Мэдди в свои объятия не заполучу. Если бы мне было пять лет от роду, я бы начала рвать и метать от такой несправедливости. Но мне давно уже было не пять, хотя то, что я стояла на кухне голышом, могло свидетельствовать не в мою пользу. Тем не менее, я стояла на кухне в своих новых владениях и на самом деле была почтенной тридцатилетней хозяйкой собственного бизнеса.
Я посмотрела вниз, и мне стало неловко. Я натянула трусы, отыскала лифчик с рубашкой и с трудом нацепила их. Пальцы дрожали и не справлялись с застежками. Желание мурлыкало во мне, словно движок стоящего у края тротуара заведенного автомобиля. Черт, я бы с удовольствием целовала Мэдди примерно до начала следующей недели, а потом трахала ее до тех пор, пока у нее на лице не проступит то самое выражение, которое я до сих пор вспоминала. То, которое я бы с удовольствием вновь увидела в реальности. А потом я бы заставила ее сделать то же самое со мной.
Хотя зачем, вот вопрос? Что будет дальше? Мэдди сказала, что хочет большего, но стоит ли ей доверять? Я выбросила эти мысли из головы. Час назад я решила, что буду жить в воображаемом мире, где действия не влекут за собой никаких последствий и привязанностей. И теперь мне стоило воспринимать произошедшее как многообещающее начало, а об остальном я подумаю позже.
И все равно меня переполняли эмоции. Я натянула джинсы, стала их застегивать и поняла, что ничего не вижу из-за закрывших лицо волос. Я выпрямилась и отбросила их назад.
Секундой позже в дверном проеме возникла Мэдди и пошла прямо ко мне. Ее руки снова скользнули ко мне в штаны, сжали задницу, и я взвизгнула и обмякла в ее объятиях.
— Черт, как же я тебя хочу! — Она обожгла меня взглядом, и я больше не сомневалась в правдивости ее слов. Но потом она убрала руки, вжикнула молнией вверх и застегнула кнопки на моей рубашке. Одной из них не хватало.
Я усмехнулась, понимая, что все еще нетвердо стою на ногах.
— Я тебя тоже хочу.
— Я... к сожалению, мне нужно ехать.
Я громко застонала и притянула ее к себе.
— Не хочу тебя отпускать.
Я все еще плоховато соображала, но одно знала точно. Мне хотелось укрыться вместе с Мэдди в выдуманном мною мире и побыть в покое и безопасности.
— Я тоже не хочу. — Она обожгла мои губы еще одним горячим поцелуем, отодвинулась и пристально на меня посмотрела. — У нас авария на стройке в Бате. У соседа сверху обрушился потолок и произошла сильная утечка. — Пауза. — Остается только надеяться, что заодно рухнула и стена, чтобы избавить нас от проблем с расчисткой завалов. — Кривая усмешка. — Так что мне нужно бежать, хотя мне этого совсем не хочется. Прости. Все было изумительно — это на тот случай, если ты вдруг сомневаешься. — Она поднесла мою руку к губам и перецеловала пальцы. — Надеюсь, мы сможем скоро к этому вернуться и продолжить начатое?
Я подняла голову и снова угодила в ловушку ее взгляда.
— Я тоже на это надеюсь, — шепотом ответила я и прижалась к ее губам. — Напишешь мне, хорошо?
Мэдди поцеловала меня в ответ и вышла в основной зал.
Я провела ее взглядом. Она потянулась за ключами и сумкой.
— Тебя подвезти?
Я помотала головой.
— Не-а. Я обещала Джемме закончить замеры, но так этого и не сделала. Меня, видишь ли, отвлекли.
Мэдди усмехнулась краешком рта.
— И к тому же прогулка пойдет мне на пользу. Нужно многое обдумать: в смысле бизнеса, да и вообще.
Она кивнула.
— Это точно. Но я скоро тебе позвоню, обещаю.
Я улыбнулась ей, стараясь не думать обо всем, что она мне когда-то обещала. Обо всех ее словах, которые так никогда и не стали явью.

ГЛАВА 25
 
На следующий день у меня был запланирован семейный воскресный обед с мамой, папой, братом и дедушкой. Я подъехала к родительскому дому и улыбнулась: он выглядел очень симпатично, в палисаднике вовсю цвели желтые и красные розы. Я распахнула беленькую калитку, обошла дом сбоку и поспешила к дверям кухни, как всегда.
Мама обняла меня прямо у входа, и я поймала себя на мысли: а что, если она догадается? Что она скажет, если узнает, что я позволила Мэдди войти в мою жизнь? В самом буквальном смысле слова. Правильно ли я поступила? Вчера, едва я вышла из дверей "Райской выпечки", моя выдуманная реальность разлетелась в клочья, и я осталась одна. Обнаженная, как в тот момент на кухне, когда Мэдди целовала меня, а ее пальцы...
При мысли об этом у меня перед глазами все поплыло, по телу прошла судорога. С Мэдди было хорошо... слишком хорошо, вот в чем беда. Нам обеим было классно, и связь, которую мы всегда ощущали, стала еще сильнее.
Вчера вечером Мэдди написала мне, что задерживается на стройке и пытается все починить: ущерб оказался более серьезным, чем она предполагала. А потом она осталась с Эймосом: тот совсем плохо себя чувствовал, и поэтому сегодня она увидеться со мной не могла, но обещала позвонить позже. Не скажу, что я ожидала безоблачного будущего, но, по крайней мере, мы общались. На данный момент этого мне было достаточно.
— Чайку? — Мама уже поставил чайник на плиту, и я кивнула. На самом деле я бы с удовольствием выпила чего-то покрепче, но просить налить мне перед самым обедом не рискнула, мама этого не одобрила бы.
— С удовольствием. — Я уселась за стол и стала смотреть в сад. Он был в точности такого же размера, как у Керри, и это мгновенно напомнило мне о нашем с Мэдди разговоре в вечер после похорон. Тогда разделявшая нас стена стала чуть ниже, и я впервые задумалась о возможности заглянуть в мир, который когда-то принадлежал нам двоим. Что она тогда сказала? Что струсила? Теперь я знала больше. Но если она поступила так однажды, значит ли это, что она способна снова проделать то же самое?
Как бы то ни было, я не могла перестать о ней думать. Она была словно поставленный на повтор саундтрек. Ее ощущение. Ее вкус. События вчерашнего дня стали коротким и мучительным проблеском того будущего, которое могло у нас сложиться, и мне не терпелось его приблизить.
— Дин заявился к нам вчера вечером и без умолку болтал о том, что его покажут по телевизору и он станет звездой. Это правда или он все выдумал? — Мама уселась напротив меня. Ее улыбка подсказала мне, что она уже знает ответ.
— Ну, не то чтобы звездой, но самым лучшим строителем в телешоу.
Она улыбнулась мне.
— В этом он хорош, только посмотри на нашу пристройку! — Пару лет назад родители решили пристроить к дому помещение, и Дин все сделал сам. Пристройка до сих пор не рухнула, и мы по сию пору этим восхищались.
— А где папа и дедушка? Я что-то не слышу телевизора.
— Папа пошел в паб, "на футбол", и взял дедушку с собой, хотя тот не проявлял никакого энтузиазма. Говорит, что стал туговат на ухо и не слышит, что говорят окружающие. Но ему все равно нужно куда-то выходить прогуляться, так что папа настоял.
Я усмехнулась.
— А Дин тоже с ними?
— Думаю, да. — Мама склонила голову набок. — А еще он рассказал нам о Джемме и Мэдди, и о том, как сильно Мэдди помогла тебе с этим вашим новым зданием. — Она ненадолго умолкла. — Ты мне об этом не говорила.
Я пожала плечами, как будто это ничего не значило. И тут же поняла, что мама на это не купится. Она слишком хорошо меня знала, она видела мои предыдущие взлеты и падения, поэтому я решила немножко рассказать ей о Мэдди и посмотреть, как мама отреагирует.
— Я знаю, какого ты о ней мнения, и ты права. Она меня бросила, я это хорошо помню. — Я прислушалась к собственной лжи. Ничего так, сойдет. — Но, когда дело касается бизнеса и помощи с подбором помещения, ее услуги невозможно переоценить. Я поначалу сомневалась, но потом мы с ней встретились и даже обсудили прошлое.
Лицо мамы стало задумчивым. Всем своим видом она показывала, что еще не решила, как будет относиться к Мэдди.
— Дин сказал, что она хороший специалист и знает, что делает. Может, оно и так, только я не желаю, чтобы вы с братом снова влюбились в нее, как раньше. Я тогда надеялась, что хотя бы для тебя это обернется счастьем, но ничего не вышло. Поэтому я не хочу, чтобы она явилась, слегка повертела хвостом, а потом снова исчезла.
Я чуть язык не прикусила.
— Она не вертела хвостом. Мы с ней были вместе почти четыре года!
— Я помню. Но она все равно вертихвостка. И это я еще мягко выражаюсь.
Я уставилась в пол, а потом подняла глаза и посмотрела на маму. Не стоило обвинять ее в недоверии. С чего бы ей вести себя иначе?
— Кажется, она изменилась. Или, по крайней мере, стала такой, как была в юности. Она помогает Керри, присматривает за больным дядей и, что важно, она мне все объяснила. Рассказала, почему она тогда ушла.
— А почему она вернулась, она не сказала? Вот что меня беспокоит. Надеюсь, не затем, чтобы снова морочить тебе голову?
Я замотала головой.
— Работа и семья. Она ухаживает за умирающим дядюшкой и работает здесь. И она совсем не планировала выходить со мной на связь, но смерть Джеймса нас свела.
Некоторое время мама молчала.
— Просто будь осторожна, хорошо? Я вижу, что ты мне не все рассказываешь. — Она пристально посмотрела на меня, и я почувствовала, как мои щеки предательски зарделись. — Не знаю, как далеко у вас все зашло, да это и не мое дело. — Она накрыла мою руку своей. — Но ты — моя милая маленькая девочка, и я не хочу, чтобы тебе снова причинили боль.
— Понимаю. Но в то же время я — взрослая женщина, и тебе придется доверять моим решениям. Какими бы они ни были.
Больше всего на свете я опасалась реакции мамы, и поэтому не хотела ничего ей рассказывать — по крайней мере, до тех пор, пока сама не пойму, куда мы с Мэдди движемся. Не нужны мне посторонние оценки и суждения, я и своими себя легко замучаю.
— Тебе я доверяю. Это к ней у меня вопросы. — Мама сжала мою руку. — Но мы — твоя семья, и мы всегда будем рядом и поддержим тебя, что бы ты ни делала.
— Даже если это будет касаться Мэдди?
Уголок маминого рта дернулся, но потом она кивнула.
— Да. Если она станет твоей избранницей, то даже ее.
— Хорошо. — Теперь уже я накрыла мамину руку своей. — Я не могу предсказывать будущее, но, возможно, она будет в нем присутствовать. И если так, то тебе, скорее всего, придется с ней видеться. Мама Мэдди умерла два года назад, а ее дядя смертельно болен. Скоро ей может понадобиться поддержка семьи.
Мама было собралась что-то ответить, но тут вошел Дин, а следом за ним — папа с дедушкой.
— Ох, неужели это моя любимая внучка приехала меня навестить? — С этими словами дедушка крепко обнял меня, обдав запахом пива. Мне казалось, что с каждой нашей новой встречей он словно усыхает и делается более худым. Мама говорила, что он стал терять аппетит, и списывала это на возраст. Но его голубые глаза, окруженные мягкими морщинами, все еще сияли ярко.
— Здравствуй, дедуля! Как вы сходили в паб?
— Шумно там... — Он медленно снял пиджак и вышел в прихожую, чтобы повесить его.
Подошел папа и тоже меня обнял.
— Здравствуй, милая. Дин говорит, что вы с ним теперь телезвезды. Дождаться не могу, чтобы увидеть своих детей на экране!
Я мрачно посмотрела на Дина. Вот же трепло!

ГЛАВА 26
 
Понедельник начался с трехдневного курса, который я преподавала уже несколько десятков раз. И это было хорошо, потому что я могла на автопилоте рассказывать, как изготавливать декоративные цветы и аккуратно покрывать торт глазурью. К концу дня все десять студенток произвели на свет то, чем могли гордиться и удивлять, несмотря на утренние сомнения. Учиться украшать торты было не сложнее, чем осваивать любой другой новый навык: просто делай, пробуй, и в итоге у тебя все получится.
Интересно, а с Мэдди это тоже работает?
Вчера я вернулась домой около восьми вечера и устроилась с бокалом вина посмотреть воскресный фильм. Возвращение Мэдди в мою жизнь меня порядком взбудоражило, и я решила подлечить нервы порцией "Мальбека", дозой Джулии Робертс и старым добрым "Ноттинг-Хиллом". Мне часто приходило в голову, что фильмы типа "Ноттинг Хилл" нужно выписывать в качестве средства от болезней, как психических, так и физических. Чувствуешь себя разбитым? Посмотри романтическую комедию. Сломал ногу? Посмотри романтическую комедию. Кости от этого не срастутся, но настроение значительно улучшится.
Телефон я поставила на зарядку в спальне, чтобы избежать искушения поминутно его проверять. Когда фильм кончился, я за ним сходила. Пусто. Она не позвонила и даже не написала. Я же не прошу многого, просто маленькое сообщение... Да, Мэдди приходится разрываться между работой, семьей, мной, я все это понимала. Но неужели я не стою и двух строчек текста?
Ведь со мной творилось прямо противоположное. Все связанные с Мэдди чувства и эмоции я в свое время просто выключила и потом годами их игнорировала. Но сейчас во мне словно выключатель повернули, и теперь они устремились в одном направлении. Только что-то мне казалось, взаимностью мне никто не отвечал.
Я понимала, что мы не в последний раз оказались врозь. Знала, что у Мэдди забот по горло. Но это не утешало: я снова чувствовала себя, как тогда. Будто время остановилось, и Мэдди всегда будет меня подводить, и молчать, молчать...
— Джастина?
Риша, одна из наших студенток, подняла руку. Лицо у нее было хмурым. Я подошла и поняла, что она не может придать нужную форму лепесткам изящной декоративной розы: изначальный разрез оказался недостаточно глубоким, и теперь лепестки не получалось изогнуть. Украшение тортов, как и строительство, тоже нужно было начинать с фундамента и потом каждый шаг делать в верном направлении.
Мысли мои невольно вернулись к Мэдди. Правильно я с ней поступала с самого начала или нет? Я сохраняла дистанцию, впускала ее в свою жизнь постепенно, пыталась разрулить прошлые проблемы. Так почему же сейчас, в настоящем, я чувствую себя такой уязвимой? Почему я ощущаю себя, словно лепесток этой неудачной розы? Как что-то ненужное, неправильное и недоделанное?
Через несколько часов я распрощалась с классом, и мы вместе с Амишей затеяли большую уборку. Я выпила слишком много кофе, была на взводе, так что настроение мое оставляло желать лучшего. Надо себя поберечь. Позвонила Джемма, сказала, что заскочит после работы и мы с ней сходим выпить кофе. Странно, обычно по понедельникам она не баловала нас своим присутствием.
Амиша фальшиво насвистывала какой-то мотивчик, а мне ужасно захотелось побыть одной, так что я улучила момент, улизнула в уборную и заперлась там.
Ладно, все у нас получится, мне нужно в это верить.
Я села и услышала всплеск. Вскочила — и увидела в унитазе свой телефон: он вывалился у меня из заднего кармана. Теперь, даже если Мэдди мне напишет, сообщения я не получу. Я выудила мобильный и застыла, не зная, смеяться мне или плакать. Отличный итог этих дней: горячий секс в субботу, потом одно-единственное сообщение, а теперь — сплошные сомнения.
Как же я ненавидела сомнения!
Именно они были способны меня доконать.
Я вышла в зал и увидела Джемму — она облокотилась о рабочий стол и болтала с Амишей.
— Вот и ты, — усмехнулась она. — А мы думали, не засосало ли тебя в унитаз?
Я показала ей свой телефон.
— Меня — нет, а вот его — да.
Джемма фыркнула.
— Что, снова носила его в заднем кармане?
Я кивнула.
— Теперь, если Мэдди пошлет мне сообщение, я об этом никак не узнаю. Что почти завершает мое превращения в ту же бездарную идиотку, что и десять лет назад.
Джемма подошла ко мне и обняла за плечи.
— Думаю, мы об этом уже беседовали. Ты — не бездарная идиотка. — Она помолчала. — А если бы даже и была, то теперь ты куда лучше одеваешься. Помнишь, ты тогда расхаживала в жутких комбинезонах?
Я показала ей язык и невольно улыбнулась. Джемма всегда умела меня рассмешить.
Она оглядела зал.
— Еще одна команда успешно научилась делать декоративные цветы? — Студенты оставили свои цветочные экземпляры на металлических полках слева от двери. Завтра мы испечем торты, а послезавтра, на последнем занятии, покроем глазурью, украсим и превратим их в произведения искусства.
Я кивнула.
— Все справились, более того — достигли определенных высот в изготовлении цветочков. Правда? — Вопрос я адресовала Амише.
— Выше просто некуда, — ответила она и ушла в кабинет, чтобы разобраться с бумагами. Не знаю, что мы такого сделали, чтобы заслужить Амишу, но я каждый день не уставала благодарить за нее небеса.
Я подняла голову. Джемма смотрела на меня с участием.
— Ты как? Я знаю, что эти выходные для тебя выдались нелегкими. Как на американских горках.
— Ты имеешь в виду то, что я переспала со своей бывшей? А потом она снова исчезла? Это да, чистые американские горки.
Джемма помахала своим телефоном.
— Мне только что пришло сообщение от Элли.
— Прекрасно. Она шлет тебе сообщения. А Мэдди мне — нет.
— Они обе все еще на объекте, где работает Дин, там тоже какие-то проблемы. А с пострадавшей квартирой — вообще кошмар. Им придется ждать представителя комиссии по культурному наследию или как там она называется? В общем, сплошная морока. — Джемма несколько секунд помолчала. — Слушай, она что, тебя полностью игнорирует? Ни ответа, ни привета?
Я покачала головой.
— Прислала сообщение в субботу, а потом — все.
Джемма вздохнула.
— Может, она как раз сейчас пишет тебе, но у тебя же телефон издох. Не суди ее строго. Она сбежала только потому, что на стройке произошло ЧП. Плюс, ей нужно ухаживать за дядей.
— Да я пытаюсь, — проворчала я. — Но ей что, трудно пару кнопок нажать? Черт, все повторяется один в один!
Джемма коснулась моей руки.
— Сейчас другое время, и вы обе стали другими людьми. Постарайся об этом помнить, хорошо? А я тем временем напишу Элли. Мэдди может связаться с тобой через меня. Ну что, идем? По кофе?

ГЛАВА 27
 
Джемма уехала почти сразу, а я решила задержаться в офисе и разобраться с горой бумаг, которую нужно было разгрести до переезда. Если у меня паршивое настроение, то я хотя бы дело полезное сделаю.
Было уже восемь вечера, когда кто-то постучал во входную дверь. У нас уже были проблемы с пьяными прохожими, которые зависали у наших витрин и пытались лизнуть торты через стекло. Но для этих ребят было еще рановато, и такие инциденты обычно случались на выходных, а не вечером в понедельник.
Я вздохнула, выпрямилась, и тут тело напомнило мне о сексе, который у меня был два дня назад. И которого, вполне возможно, у меня больше никогда не будет, несмотря на обещания Мэдди. Я вышла из кабинета и пошла в зал, краешком сознания вспоминая, не завалялась ли в здешнем холодильнике бутылка вина. Сегодня оно мне не помешало бы.
Но все эти мысли вылетели у меня из головы, едва я увидела, кто поднял шум и стучит в нашу дверь.
Мэдди.
Наши взгляды встретились, она устало улыбнулась и показала на дверную ручку.
Я рванулась открывать, въехала бедром в угол стола, скривилась от боли, прохромала остававшееся до двери расстояние и открыла ее.
— Привет. — Все слова, которые я собиралась сказать, улетучились, едва я ощутила запах Мэдди. Запах, который нужно было разлить по бутылочкам и продавать единственному потребителю. Мне.
Она шагнула внутрь, прикрыла за собой дверь, ловким движением подтащила стул поближе и усадила меня.
— Ты как? Сильно ударилась? Больно?
— Больно. — Но во мне будто свет зажегся. Она беспокоится, ей не все равно! Все еще не потеряно!
— Прости. Это ты из-за меня стукнулась. — Мэдди посмотрела на меня пристально и нежно. — И прости за то, что я молчала с самого воскресенья. Я честно не собиралась так поступать, просто хотела поговорить с тобой лично. — Она взяла мои руки в свои и поднесла к губам. — Я здесь, я с тобой, даже не сомневайся. Просто меня захлестнула волна неприятностей, и дядюшка совсем плох.
Прикосновение ее губ заставило меня забыть о боли, забыть обо всем. Вот, что мне было нужно. Воссоединиться. Получить подтверждение того, что все идет правильно. И я была счастлива, что Мэдди это понимала.
Я посмотрела ей в лицо.
— Я просто засомневалась. Ты меня трахнула, а потом исчезла. Мы это уже проходили.
Она вздрогнула.
— Я знаю. Прости меня. Но эта прохудившаяся крыша, второй объект, а потом еще Эймос — мне просто вздохнуть некогда. А потом я собралась тебе написать, узнать, когда ты свободна, но Элли сказала, что ты потеряла телефон.
Я грустно улыбнулась ей.
— Не потеряла, а уронила в унитаз. Это стало венцом всему.
Она придвинулась ближе и обняла меня.
— Надеюсь, мое появление скрасило твой день?
— Безмерно.
Ее губы коснулись моих, и я тут же ей все простила. Ее тепло окутало меня, наполнило, и я полностью в нем растворилась. Боль в бедре ушла на дальний план сознания, а вот некоторое неудобство в районе ширинки возникло. Я улыбнулась, не прерывая поцелуй.
Когда мы отстранились друг от друга, Мэдди пристально посмотрела на меня.
— Господи, как же я по тебе соскучилась. Как мне этого не хватало.
— А мне с самой субботы не хватало возможности сделать с тобой то, что ты сделала со мной. — Я прижала ее к себе, так крепко, как только могла. Между нами и без того было полно препятствий, и я намеревалась убрать все, до каких только смогу дотянуться.
— Не так сильно, как мне. — Мэдди улыбнулась, в ее глазах зажглись огоньки. Как же я любила эту ее улыбку. Всегда любила.
Она отвела прядь волос от моего лица.
— Ты что, волосы отрастить решила? Становятся длинными. Мне нравится.
Я покачала головой.
— Они меня раздражают. Просто к парикмахеру сходить некогда, столько всего навалилось. Империю надо передислоцировать. А я тут еще сердце свое на карту поставила. Не знаю только, кому это нужно...
Она сжала мои руки и снова поцеловала.
Сердце мое в очередной раз сбилось с ритма.
— Я уже говорила тебе: для меня это не игра, хоть обстоятельства и складываются не в мою пользу. — Она отстранилась и посмотрела мне в глаза. — Элли рассказала тебе, что произошло на другом нашем объекте? Там, где работает Дин?
Я неуверенно кивнула.
— Я знаю, что там какие-то сложности. И что ты там днюешь и ночуешь.
Она вздохнула.
— Мы все оттуда не вылезаем. И Эймос совсем плох. Совсем. Не знаю, сколько ему еще осталось. — Еще один вздох, и она посмотрела на часы.
— Честно говоря, я и сейчас спешу. Обещала Эймосу, что проведу вечер с ним, он хотел посмотреть серию "Она написала убийство". У него весь сериал есть в записи, они их еще с мамой смотрели, а теперь вот со мной, либо с Харрисом. — Она сжала губы. — Так что я заскочила сюда ненадолго. Просто чтобы дать тебе знать: я думаю о тебе. Все время. Несмотря на проблемы в семье и хаос на стройплощадке.
Я кивнула.
— Я поняла. Спасибо, что пришла. Я ведь сидела у себя в кабинете и боялась, что все пропало.
Здесь уже Мэдди покачала головой.
— Если у тебя сложилось такое впечатление, то ты меня прости за это. Может, к выходным нам удастся выкроить время для нас двоих. — Она обвела взглядом зал. — Я всегда за спонтанность, но, когда мы снова займемся сексом, я бы хотела проделать это в более комфортабельной обстановке, чем здесь.
Я расхохоталась.
— Да я тоже! Но новое помещение мы уже освятили, теперь ничего не попишешь.
Мэдди усмехнулась и вскинула руку вверх.
— Я на это жаловаться не стану.
— Рада слышать. — Я вздохнула и умолкла, когда наши взгляды встретились. Утонула в серых глубинах ее глаз. Распахнутых и ждущих меня глубинах.
Я провела большим пальцем по тыльной стороне ее ладони.
Ей нужно было идти, я прямо чувствовала, как она отстраняется.
Мэдди глянула на улицу.
— Просто проверяю, не увезли ли мой фургон. — Она криво усмехнулась. — Обещаю, как только все устаканится, ты в моем списке приоритетов будешь номер один.
Мне сразу стало тепло и хорошо. Мэдди говорит все как есть, честно.
— Можно тебя попросить об одной вещи?
— Все, что угодно.
— Будь на связи, а? Завтра я куплю новый телефон. Номер у него останется прежним.
Она подалась вперед и коснулась моих губ.
— Обещаю.

ГЛАВА 28
 
Короткий визит Мэдди сотворил с моим настроением чудеса. Однако, несмотря на то, что я купила новый телефон, вот уже несколько дней Мэдди не подавала признаков жизни. Всего одно сообщение, в котором говорилось, что ее снова завалило проблемами, и с тех пор тишина. Случившееся в субботу теперь виделось мне маленьким и далеким, словно в зеркале заднего вида, да и наша встреча в понедельник, и поцелуи Мэдди — все таяло в прошлом. Все, что мы говорили и делали.
Может, я слишком много от нее жду? Или слишком быстро? А может, если ей настолько нет до меня дела, то мне будет лучше без нее? Ни единого слова за четыре дня. Зачем, спрашивается, мне такое нужно? Один раз она меня уже почти уничтожила, и надо быть идиоткой, чтобы позволить этому повториться.
Может, мама с самого начала была права? Вот почему мамы всегда оказываются правы? С Мэдди каши не сваришь, похоже, с ней мне ловить нечего. Но почему она молчит? Я же понятия не имею, что она там себе чувствует.
В расстроенных чувствах я толкнула дверь булочной Роба, шагнула внутрь и тяжело облокотилась на прилавок. Роб поднял голову, озадаченно на меня посмотрел и тоже оперся на локти, а потом склонился ко мне.
— Джас...
— М?
— Ты почему в вашем фирменном фартуке? Никогда не видел, чтобы ты носила его вне "Райской выпечки".
Кофемашина на заднем фоне зашипела: Роб грел молоко.
Я опустила глаза. На мне действительно красовался фартук. Я пожала плечами.
— Задумалась. Не заметила.
— Я думал, ты сегодня не преподаешь? Только Джемму видел, в окнах у вас мелькала.
Он был прав. Сегодня мастер-классы вела Джемма, а я нацепила фартук, чтобы не запачкать одежду, и планомерно расчистила большую часть наших кабинетов, подготавливая все к переезду. Мысли о Мэдди я задвинула на задний план и решила заняться делом. Результатом стал полностью расчищенный офис, что можно было рассматривать как победу. Правда, мысли о Мэдди меня так и не оставили. Ни вечного сияния, ни чистого разума в этой области мне достичь не удалось.
— Нальешь мне кофе? Или сначала допрос устроишь? — настроение у меня было на нуле.
Роб удивленно вскинул бровь.
— Допрос? Да ты и десяти минут не продержишься на допросе с пристрастием, поверь мне. — Он поставил на стойку чашку свежего кофе. — Иди, усаживайся, я тебе его сам подам. Несмотря на то, что это твоя третья чашка за сегодня, то есть, дело серьезное. Я помню, как у твоей мамы подозревали рак, тогда ты пила по пять чашек в день. — Он оборвал себя и на лице у него проступила паника. — С твоей мамой хоть все в порядке?
Я вздохнула.
— С мамой все хорошо. На этот раз дело во мне.
Тут он совсем перепугался.
— Нет, к болезням это не имеет никакого отношения. Дело в женщине.
Роб шумно выдохнул.
— Ладно.
Через пять минут я сидела за столиком с чашкой кофе и ломтиком карамельно-песочного бисквита, а Роб смотрел на меня прищурившись.
— Так у нее точно есть твой номер? Ты уверена?
Я кивнула.
— Номер остался тем же, я только телефон поменяла. Она написала мне в среду, что у нее куча забот. Одно сообщение с самого понедельника! А уже пятница. — Я вздохнула и поникла. — Она говорила, что я для нее важна, что "мы" — это не пустое слово. Но по ее поступкам так не скажешь. Она никак не дает мне понять, что то, что между нами произошло, хоть сколько-нибудь важно.
Роб умолк.
— А что произошло-то? Ты мне не рассказывала. Вы что, целовались?
Под его пристальным взглядом мои щеки залил густой румянец.
— Что, не только целовались?
Я медленно кивнула и ненадолго прикрыла глаза от нахлынувших воспоминаний. Они были такими яркими...
— Таааак, — протянул Роб, явно что-то обдумывая. А потом накрыл мою руку своей. — Ты сегодня на машине?
Я помотала головой.
— Сдала ее на техобслуживание. Приехала на поезде.
— Поехали со мной? Мэдди все еще работает на квартире в Ройял Кресент?
Я нахмурилась.
— Наверное. Джемма говорила, что они там с Элли, но точно я не знаю.
— Это буквально за углом от моего дома. Узнай номер квартиры, мы поедем и найдем твою Мэдди. Как думаешь? Скорее всего, тебе не о чем беспокоиться, но всегда лучше убедиться в этом лично.
В моей голове пронесся вихрь мыслей, большинство — невеселые. Но Роб был прав. Может, съездить и все выяснить — это самое простое? Мэдди приезжала ко мне в понедельник. Сегодня пятница, настал мой черед вернуть визит.
Я выпрямилась.
— Могу узнать номер квартиры у Джеммы. Ты в котором часу заканчиваешь?

***

В машине у Роба, как всегда, пахло хлебом, и мне это очень нравилось. Запах и вкус хлеба меня успокаивали.
— Я говорил тебе, что Джереми ее вчера видел? В смысле, Мэдди.
— Серьезно? Где? — Интересненько... Джереми видел Мэдди, а Роб мне об этом не сказал? Я готова была на него наброситься, но потом сообразила: он же не знал, что я с ней переспала. Эту информацию широкой общественности я не разглашала.
— В супермаркете. Она покупала бананы и, кажется, какие-то конфеты.
— Отличный выбор продуктов. — Я уставилась вперед, на дорогу, а Роб объехал Куин-сквер, газоны на которой еще не оправились от жаркого летнего солнца, и свернул к площади Серкас. По сторонам улицы тянулись ряды однотипных домов в георгианском стиле.
Решение приехать сюда было совершенно спонтанным. Но теперь, когда передо мной воочию встала перспектива увидеть Мэдди, я уже не совсем понимала, что хочу ей сказать. Может, ничего говорить и не нужно? Может, нам достаточно будет дышать одним воздухом? Когда я смогу взглянуть ей в глаза, то пойму, о чем она думает. По крайней мере, я на это надеялась.
Мы въехали на Ройял Кресент, и красненький фургон Роба затарахтел по брусчатке. Комплекс, как всегда, впечатлял. Гигантский полукруглый амфитеатр из тридцати одинаковых трехэтажных георгианских домов с мансардами был одним из самых посещаемых мест в округе. Это был венец города, и без того славящегося достопримечательностями георгианской эпохи. И самый крутой район во всем Бате.
Большинство зданий уже давно разделили на отдельные квартиры, но некоторые по-прежнему оставались особняками. Двери всех домов были выкрашены в черный цвет, одинаковые хромированные дверные ручки и петли поблескивали на солнце. Черные кованые решетки обрамляли фасады вдоль всей улицы; лужайки напротив купались в вечерних лучах солнца. Мне еще со студенческих времен нравился этот вид, но сейчас я не знала, что мне чувствовать, потому что где-то здесь была Мэдди.
Я попыталась взять себя в руки и показала Робу, где припарковаться. Потом сделала глубокий вдох и шагнула на брусчатку рядом с квартирой Мэдди. Свет в окнах не горел, и это был плохой знак, но раз мы оказались здесь, то не уезжать же? Я повернулась к Робу и от души понадеялась, что мне удалось нацепить на лицо выражение "подумаешь, не очень-то и хотелось", хотя на самом деле ноги у меня налились свинцом, и я не знала, как мне сдвинуться с места.
— Я тебя подожду.
— Не стоит, — покачала головой я.
— Стоит, стоит.
Я захлопнула дверцу автомобиля, подошла к двери и заметила, как сильно у меня дрожат руки. Я постаралась собраться, еще раз глубоко вдохнула и подняла руку. Стук отдался у меня в ушах не хуже грома.
Ответом была тишина. Сердце больно заколотилось в груди, я сжала правый кулак и постучала еще раз. А потом еще, но не успела коснуться двери — та распахнулась. На пороге стояла Элли.
— Джастина! — На ее лице промелькнуло непонятное выражение, но я не разобрала, какое именно. Я ее еще не очень хорошо знала. — Ты как здесь оказалась?
— Приехала к Мэдди.
Она прикусила губу.
— Ее здесь нет. Я сама приехала всего час назад.
Я непонимающе уставилась на нее. Если Мэдди не вкалывает здесь, то где же она тогда? В животе у меня возникло нехорошее тянущее чувство, за которым пришло знакомое ощущение отчаяния.
— А где она может быть, не подскажешь?
Элли замялась, а потом кивнула.
— Эймос себя плохо чувствует, поэтому она утром позвонила и сказала, что не приедет. Думаю, она и тебе хотела сообщить, но замоталась. Мне показалось, она хотела побыть одна, поэтому я не стала ни о чем ее расспрашивать.
Мое отчаяние превратилось в беспокойство.
Я коротко кивнула Элли, повернулась и побежала к машине.
— Спасибо! — крикнула я через плечо, поскользнулась, чуть не упала, но удержалась на ногах, открыла дверцу и плюхнулась на пассажирское сиденье.
— Я понимаю, что мы только что оттуда, но Мэдди дома, в Бристоле. Можешь меня туда отвезти? Очень надо! — Я улыбнулась ему своей самой лучшей улыбкой, той, которая всегда срабатывала с Джеммой. Я знала, что Роба обычно не так просто пронять, но сегодня он был на моей стороне.
— Только ради тебя. — Он протянул мне свой мобильный. — Пожалуйста, напиши Джереми, что ты заставила меня отвезти тебя в Бристоль и что я буду дома поздно.

***

Перед домом Мэдди я замешкалась, пытаясь не поддаваться воспоминаниям. Постаралась не смотреть на окно спальни, и тут же на него глянула.
— На этот раз меня точно не нужно ждать. — Я наклонилась и поцеловала Роба в щеку. — Спасибо, что подвез меня.
Он кивнул.
— Да не вопрос. Ты как, справишься?
Я отстегнула ремень безопасности.
— Думаю, сейчас я это и выясню.
В этот раз я стучала в дверь куда увереннее, потому что знала: Мэдди там. Но я не ожидала такого испуга на ее лице. Дверь она приотворила еле-еле и замотала головой, не дав мне и слова сказать.
— Привет, — почти прошептала она. Голос у нее был грустным, а сама Мэдди выглядела страшно уставшей. Даже ее обычно безупречные брови — и те были разлохмачены. Уставшая? Да она просто валилась с ног.
— Привет. Я заехала в квартиру в Бате, и Элли сказала мне, что ты здесь. Не сердись на нее, я просто о тебе беспокоилась.
Мэдди кивнула и опустила глаза.
— Прости меня за все. За то, что исчезла с радаров. Я просто изнемогаю под кучей проблем и ничего не успеваю. Все только хуже делается.
Я протянула руку и накрыла ее пальцы. Когда наши руки соприкоснулись, меня словно током ударило, а Мэдди отшатнулась. Сегодня я не могла понять, что она чувствует, все было совсем не так, как в прошлую субботу и понедельник. Сейчас ее взгляд был отсутствующим, а глаза потухшими.
— Как Эймос? Я могу чем-то помочь? Я бы с удовольствием.
Она ухватилась за край двери и покачала головой.
— Не пойми меня неправильно, но — нет. Ему нехорошо, и я должна быть с ним. Ни о чем больше думать не могу. Надеюсь, ты меня поймешь.
Я медленно кивнула.
— Конечно. Но я могу помочь. Ты не должна справляться со всем этим одна.
Она поморщилась и вздохнула.
— Врачи сказали, ему совсем недолго осталось. Поэтому я должна уделить ему все мое внимание, быть полностью с ним. Прости, если тебя это задевает, но я должна это сделать. Если ты останешься здесь, я себя поедом съем за то, что не буду уделять внимания тебе. — Она посмотрела на меня, и в ее глазах промелькнуло столько невысказанных чувств: мы, Эймос, мама...
— Я тебе не помешаю. Честно. Позволь помочь тебе, Мэдди! — Мне нужно было дать ей понять, что у нее есть, на кого опереться.
Но Мэдди снова покачала головой. Она всегда была такой упрямой, к этим порам мне уже стоило это усвоить.
— Прости, Джас. Мне просто некогда заниматься нами. Эймосу осталось жить несколько дней, и я проведу их рядом с ним. Так, как должна была сделать с мамой. — Она болезненно усмехнулась, шагнула назад и толкнула дверь. — Я тебе позвоню, обещаю. Но сейчас я должна быть с Эймосом.
Она не даст мне ей помочь? Вот прямо так и не даст? Я сунула ногу в дверной проем, не позволяя ей закрыть дверь. Мэдди снова посмотрела на меня, лицо ее ракраснелось.
— Ладно, если ты не разрешаешь мне тебе помочь, то можно я тебя хотя бы обниму? Просто чтобы ты понимала: ты не одна.
Мэдди судорожно вздохнула, замерла на миг, а потом тихонько кивнула и приоткрыла дверь.
Я шагнула вперед, обхватила ее руками и стала гладить по спине. Мне хотелось, чтобы она поняла: я беспокоюсь о ней, беспокоюсь о нас. Наше воссоединение затронуло не только ее и меня, оно изменило наши жизни. То, что касалось ее семьи, теперь касалось и меня.
Мэдди поначалу напряглась, сопротивляясь моим прикосновениям. Казалось, она все еще куда-то бежит. Я гладила ее, а потом прижала к себе и прижалась губами к щеке. Ее тело обмякло, она влилась в объятие, и ее руки обхватили мою талию.
— Я с тобой. — Я крепко сжала ее.
Когда она отстранилась, по ее щекам текли слезы. Она помотала головой. Меня тоже переполняли эмоции, но глаза оставались сухими. Плакать — это не ко мне.
Мэдди сделала глубокий вдох и посмотрела на меня.
— Ты точно не хочешь, чтобы я осталась? Я бы тебе чаю приготовила...
Она улыбнулась и покачала головой.
— Я должна сделать это сама. Только я и Эймос.
Я шагнула назад. Ну что ж, по крайней мере, она знает, что я здесь. А я теперь знаю, почему она не писала. То, что она не смогла отдать маме, Мэдди делала для дяди.
— Только пообещай мне, что позвонишь, если тебе что-то понадобится. Что угодно, хорошо?
— Да. Обещаю.
Дверь перед моим лицом захлопнулась, и я осталась стоять на улице посреди осеннего вечера. Прохладный ветерок коснулся моей щеки.

ГЛАВА 29
 
Одно сообщение Мэдди мне все-таки прислала: поблагодарила за то, что я приезжала. Я понимала: нужно оставить ее в покое, раз ей так важно провести с Эймосом его последние дни. Зато в субботу мы начали ремонт в нашем новом здании, и это меня приободрило.
Здесь мы будем расти и развиваться, здесь у нас все должно получиться. Мэдди подыскала нам это место, Керри помогла нам его выкупить, и здесь наши мечты скоро станут явью.
За семь дней изменилось многое. Всего неделю назад мы с Мэдди были здесь вместе, а теперь она с ненужным героизмом в одиночку преодолевает личный кризис, и все, что я могу сделать — это дождаться финала и подобрать то, что от нее останется. Если она мне позволит.
Джемма велела мне заняться делом, и я очень старалась отвлечься. Но пока мы с Мэдди оставались в подвешенном состоянии, жить спокойно я не могла.
В кармане у меня квакнул телефон. В буквальном смысле: по умолчанию в нем о приходе сообщений сигнализировало кваканье лягушки. Надо бы поменять настройки, но у меня никак руки не доходили. Я вытащила аппарат из кармана: мама спрашивала, не хочу ли я сегодня заехать к ним вечером на ужин. Я ответила "нет". Сегодня я маму точно не выдержу.
— Джас-тиина! — мелодичный голос Дина пробился сквозь мои невеселые мысли. — А что мы делаем здесь? — Он хлопнул по стенке слева от себя.
— У тебя же все планы в руках. — Я подошла к нему. — Вот эту стену мы сносим, а эту делаем основной. — Я повела рукой в сторону. — А здесь — ряд полок и панель, на которой будет висеть всякая утварь. Понятно?
Дин закивал.
— Я просто вверх ногами на схему смотрел. — Он помахал чертежами и усмехнулся. — А Октавия сегодня приедет?
— Должна.
Он глянул на меня.
— Классно. Она ничего так, типа клевая.
Я уставилась на него в ответ.
— "Типа клевая"? Ты где этого жаргона нахватался? Вы с ней что, на вечеринку в стиле семидесятых ходили?
Дин познакомился с Октавией, пока работал на другом объекте Мэдди, и уже прожужжал мне все уши об этом по телефону .
И тут мой братец покраснел. Густо так, хорошо покраснел. Я отступила на шаг.
— Тебе что, нравится Октавия?
Теперь его щеки по цвету напоминали баклажан.
— Она крутая. Не похожа на девушек, с которыми я обычно встречаюсь, но с ней интересно. Мы с ней очень неплохо поболтали о принципах освещения зданий, а ты знаешь, что меня очень интересует этот вопрос.
Так-так. Дин и Октавия не выглядели подходящей парой. Особенно на первый взгляд.
— И что, ты собираешься как-то развивать ваше общение?
Он пожал плечами и отвернул голову в сторону.
— Могу. Посмотрим. Сначала сделаю вам тут все красиво. А там погляжу, как дело пойдет.
Ничего себе! Мой брат хочет качественно выполнить работу, чтобы понравиться Октавии! А мы останемся с хорошим ремонтом. М-да, может, я его недооцениваю?
— И мне вообще нравится, как она чертит планы. Она классная и умная. Как раз такую женщину мне бы хотелось видеть рядом. — Он подмигнул мне и пошел в заднюю часть помещения, на ходу рассматривая чертежи.
Я услышала чьи-то шаги, подняла голову и увидела, что к нам пожаловала Элли.
— Подумала, что заскочу пожелать вам удачи в начинаниях, — с улыбкой сказала она и обняла меня. "Как странно, — подумала я. — Это место для нас нашла Мэдди, но ее самой здесь нет".
— Спасибо. Мы еле дождались начала работ. — Тон у меня был, однако, совсем не радужный. — Скажи, Мэдди на связь не выходила? Я о ней волнуюсь.
Элли кивнула.
— Насколько мне известно, ничего нового. Эймос плох, но еще борется. Мэдди справляется с этой бедой по-своему: просто оборвала все контакты и ни с кем не общается. Это нехорошо, но такая уж она есть. — Она поморщилась. — Но это не значит, что Мэдди не желает тебя знать. Просто такой у нее способ это пережить.
Я покачала головой. Понятное дело, Мэдди сейчас несладко приходится.
— Я хочу ей помочь, ничего больше. Я бы с удовольствием приготовила ей поесть или просто побыла рядом. Но она меня даже в дом не впустила.
Элли вздохнула.
— Меня тоже. Это все связано со смертью ее матери. Она винит себя, что не была рядом с ней, и теперь полностью посвятила себя дяде. При этом Мэдди не осознает, что ее друзья хотят и могут ее поддержать.
Я скрестила руки на груди.
— Может, настало время вмешаться? Показать ей, что помощь — это когда мы заботимся о ней, а она — о своем дядюшке.
Элли поднесла руку к подбородку.
— Я тоже об этом думала. Давай завтра попробуем? Я с тобой согласна, она не должна сражаться со всем этим в одиночку.
— Отличная мысль. — Я прямо почувствовала, как мне становится легче. Если мы приедем вдвоем, Мэдди нас так просто не выставит. Я обняла Элли, а потом отстранилась и кивнула в сторону кухни. — Главная причина твоего визита сейчас там, обсуждает планы с Дином. Ну, это если ты хочешь ее повидать.
Элли улыбнулась мне и пошла к кухне.

Отредактировано Твоя тема (10.05.20 13:29:14)

ГЛАВА 32
 
Я постучалась в дверь дома Мэдди. Теперь я даже мысленно старалась называть его именно "домом Мэдди", а не ее мамы, и саму Мэдди просила делать то же. Со смерти Эймоса прошло несколько дней, и все это время Мэдди оставалась на ночь у Керри, потому что не желала ночевать в опустевшем доме одна. В итоге Керри позвонила мне и попросила вмешаться. Она сказала, что Мэдди нужно вернуться домой и привыкать к нормальной жизни. Керри очень хорошо понимала, как важно для Мэдди преодолеть свои страхи. На сегодня мой план был таким: уговорить Мэдди остаться в доме на ночь. А я с удовольствием останусь с ней, если она захочет.
Мэдди распахнула дверь, обняла меня и шагнула в сторону, давая мне пройти. Со времен нашего разговора у Керри мы не позволяли себе ничего, кроме объятий. Я помнила о нашем невероятном сексе, знала, что прежние чувства живы, но не торопила события. Пока что мне было достаточно того, что Мэдди впустила меня в свою жизнь и в свой дом.
Я прошла в кухню — свое любимое место в этом доме — и уселась за стол, а она тем временем поставила чайник, глянула на коробку, которую я принесла, и улыбнулась.
— Ты тортик притащила?
Я кивнула.
— Предсказуемо, да? Но с тортиком всегда веселее.
— И правда. Спасибо. — Она раскинула руки и оперлась на столешницу позади себя. Высокая, с гривой светлых блестящих волос, она была так похожа на собственную маму, что мне стало трудно дышать. Мэдди была здесь к месту, этот дом, эта кухня принадлежали ей по праву, и ей пора было в это поверить.
— Сегодня утром я отнесла вещи Эймоса в благотворительную организацию для бездомных. Здесь недалеко, чуть ниже по улице. Много одежды, обувь — все в приличном состоянии. И его гаджеты тоже. Он их любил. Я думала их оставить, но потом решила: пусть ими пользуются другие в память о нем. Они там чуть не запрыгали, когда увидели его айпад и ноутбук.
— Еще бы! Ты это хорошо придумала. Пусть о нем помнят.
Она кивнула.
— И мы назначили дату похорон. 14 октября, как раз через три недели после дня его смерти. Ты только представь: на то, чтобы похоронить человека, в этой стране уходит почти месяц! В Испании с этим справляются за день или два. Неприятно, что людям придется столько ждать. — Она умолкла и шагнула к закипевшему чайнику. — Но деваться некуда, все уже решено.
— Ты отлично справляешься, надеюсь, ты и сама это понимаешь. Вышла на работу, разобрала вещи Эймоса, определилась с поминальной церемонией.
— Керри очень помогла. Она в курсе всех тонкостей. И Харрис постоянно приезжал. Мы с ним хоронили маму вдвоем, он многое помнил. Но помощь Керри оказалась просто бесценной! И Джемма позвонила, сказала, что испечет поминальный торт. Я так понимаю, она хочет сделать это новым видом услуг, вы на этом еще, глядишь, заработаете.
Я рассмеялась.
— В ней всегда было больше предпринимательской жилки, чем во мне. — Я смотрела, как Мэдди наливает нам чай и усаживается за стол. — Кстати, за этот поминальный торт тебе платить не придется. Все за наш счет.
— С таким подходом вы не разбогатеете. — Она посмотрела мне в глаза и вздохнула. — Спасибо.
— Нравится мне эта кухня, я тебе говорила? — Солнечный свет заливал комнату, и я почти чувствовала присутствие мамы Мэдди. — Тебе ведь тоже она нравится? Я знаю, что ты не ночевала дома со дня смерти Эймоса.
Мэдди закусила губу.
— Странно, да? Я знаю, что должна...
Я потянулась через стол и накрыла ее ладонь.
— Ты не одна. Помнишь об этом?
— Помню. — Она поднесла мою руку к губам и поцеловала ее.
И впервые с той памятной субботы я ощутила, что мне можно быть живой. Можно смотреть ей в глаза. Можно позволить себе желать ее. Я хотела это объяснить, но не смогла подобрать слова. Может, нужный момент еще не настал, поэтому я сглотнула и посмотрела на Мэдди.
— Я так и не знаю, смогу ли я здесь жить.
У меня чуть сердце не остановилось. Я выпрямилась и стиснула зубы.
— Мне казалось, ты решила остаться?
Она кивнула.
— Да, но просто здесь. Не обязательно в этом доме. В нем полно воспоминаний, я до сих пор чувствую присутствие мамы и Эймоса. И о Харрисе нужно подумать. Ему нужны деньги, и если мы продадим дом, я смогу выплатить ему его долю.
Ладно. Она хотя бы не из города уезжает, и то хорошо. Я вздохнула с облегчением.
— Только не продавай дом лишь потому, что твоему брату нужны деньги. Ты ведь можешь и сама выкупить его долю? — Я была практически в этом уверена, хоть и не знала, сколько она зарабатывает.
Мэдди кивнула.
— Могу. Но если я собираюсь начать новую жизнь, не лучше ли сделать это с чистого листа? С нового места?
Я замотала головой.
— Не могу согласиться. Мне нравится этот дом, всегда его обожала. Твоя мама купила его после развода, когда стала свободной самостоятельной женщиной, и в нем хорошая атмосфера. Да, я понимаю, что она здесь умерла, и твой дядя тоже, но подумай о позитивной стороне. Они всегда будут здесь, будут поблизости, чтобы приглядывать за тобой, а это дорогого стоит. Если ты продашь дом, ты потеряешь их обоих. Они — плоть от плоти этого дома, как и ты. Не убегай от прошлого, от истории своей семьи. Это твой шанс принять ее и изменить свою судьбу к лучшему.
Она смотрела на меня, и глаза ее светились хорошим веселым светом.
— Ты умеешь убеждать. Не думала открыть мотивационные курсы?
Я рассмеялась.
— Я говорю искренне и страстно только о том, во что верю сама. А в тебя и твою семью я верю. Но решать тебе и, что бы ты ни решила, я отнесусь к этому с уважением. — Я помолчала, а потом спросила: — Но хочешь ли ты, чтобы в твоей жизни присутствовала я?
Мэдди потянулась ко мне через стол и взяла мои руки в свои.
— Ты же знаешь, что хочу. И тогда, в тот день, ты сказала, что сама этого хочешь. Я хочу, чтобы у нас с тобой было одно будущее на двоих, Джастина. Я думала, что достаточно ясно это изложила.
— Какое "ясно", если ты все время твердишь, что уедешь, и этим чуть не вгоняешь меня в гроб?
Она опустила голову, а потом медленно кивнула.
— Поняла. Может, со стороны это выглядит так, будто я то загораюсь, то остываю. Но я же просто проговариваю вслух варианты, пытаюсь выяснить, что мне делать. Смогу я остаться в этом доме или нет.
Это звучало разумно. Хоть и чертовски меня бесило.
Мэдди улыбнулась мне извиняющейся улыбкой.
— Лично для меня все просто. — Я высвободила одну руку и повела ею вокруг. — Для тебя этот дом связан со счастливыми детскими воспоминаниями. И, если ты хочешь, чтобы мы были вместе, и я была бесконечно счастлива, просто впусти меня в эту кухню.
Мэдди фыркнула.
— Может, я лучше дом тебе продам? Похоже, ты любишь его куда сильнее, чем меня.
— Ты его тоже любишь. И нет, я не стану его покупать. Как минимум потому, что он принадлежит тебе и твоей семье. И эта связь не прервется, пока ты остаешься в нем. Это очень важное ощущение, так что ты его не сбрасывай со счетов.
Она вздохнула, глаза у нее заблестели.
— Ты правда так думаешь?
У меня в ушах отдавался стук собственного сердца.
— Да, правда. Ты пообещала мне, что останешься. А теперь пообещай, что останешься здесь и встретишь жизнь лицом к лицу. Останешься прямо сегодня, заночуешь в этом доме.
— Я сделаю это при одном условии: ты останешься здесь, со мной. — Глаза Мэдди потемнели, щеки зарделись.
— А я и зубную щетку прихватила. — Я поднялась и протянула ей обе руки. — Я никуда не уйду.
Она посмотрела мне в глаза.
— Не знаю, что я сделала, чтобы заслужить еще один шанс с тобой, но на этот раз я его не испорчу, обещаю. — Она поднялась на ноги.
— Ты уже многое обещала и раньше. На этот раз ты собираешься сдержать свое слово? И, когда в следующий раз приключится что-то плохое, не станешь меня отталкивать? — Наши взгляды встретились, и я вздрогнула, когда ее ладони сжали мои. Прежние обещания Мэдди были легковесными, а мне нужно было придать им вес, сделать солидными. Иначе ничего не выйдет.
— Тебе больше не о чем беспокоиться. Ты хотела, чтобы я посмотрела жизни в лицо? — Она шагнула ко мне и обняла. — Я делаю это сейчас. И обещаю: у тебя больше никогда не будет повода во мне усомниться. Я тебе его просто не дам.
Через мгновение ее губы коснулись моих, и мир вокруг закружился, словно на ярмарочной карусели. Мэдди пообещала мне все, чего я хотела, и я ей поверила.
Мы в обнимку вывалились в коридор и, спотыкаясь, двинулись вверх по лестнице. Я вцепилась в ее футболку, а Мэдди шатало, словно пьяную. Только она не была пьяна. Просто мы слишком долго разговаривали, и теперь слова кончились. Мэдди остается. Вот и все, что нам нужно было знать.
Потому что дальше были только мы. Наши сердца всегда бились как одно, и проведенные врозь годы приглушили этот стук, но не заглушили его. Я никогда не переставала думать о Мэдди. Никогда не переставала мечтать: "а что, если?" Теперь это самое "если" стало реальностью, привело меня в ее объятия, и вот мы вместе протискиваемся в дверной проем спальни, падаем на кровать и смеемся.
И тут я вспомнила. Быть с Мэдди всегда казалось таким легким и естественным. Никаких шероховатостей, всегдашняя открытость и спрятанная под ней страсть. Рядом с ней я могла быть самой собой: смеяться, чувствовать себя спокойно и расслабленно, смотреть ей в глаза и не скрывать чувств. Так, как сейчас. Мне хотелось любить ее так, как никто никогда раньше не любил. Чтобы она чувствовала себя защищенной и укрытой от бед. Оставить в прошлом то, что прошло. Когда мы снова встретились, Мэдди пришлось делать все, чтобы я чувствовала себя комфортно. Теперь, после такой большой потери, мы поменялись ролями.
И самым первым делом мне хотелось восстановить нашу связь. Кожа к коже.
— С той давней субботы я умираю от желания прикоснуться к тебе. Быть в тебе. Хочу тебя до боли.
Она застонала.
— Я тоже.
Я прижала палец к ее губам.
— Тогда давай так и сделаем. — Я увидела согласие в ее глазах, приподнялась на колени и стащила с нее футболку. Черт, какая же она красивая! Плоский живот, рельефные мышцы пресса, гладкая кожа.
— Черт, ты точно не тренируешься тайком? Я на твоем фоне смотрюсь бледно.
Она усмехнулась.
— При создании этих мышц ни одна штанга не пострадала. Само собой получается, когда постоянно грузишь и выгружаешь доски, плитку и сантехнику. А что, впечатляет? — Она приподнялась на локте и напрягла бицепс.
Я подтянула ее вверх и стащила с нее бюстгальтер.
— Разговоры о досках и плитке меня так заводят! — Я сбросила с себя одежду, стянула с Мэдди штаны — теперь мы, наконец, оказались голыми — и опустилась на нее. Кажется, мы обе застонали. Последний раз мы испытывали подобное десять лет назад. В каком-то смысле казалось, что это было вчера, а с другой стороны — будто прошла целая жизнь. Но сейчас Мэдди лежала подо мной, и я вдруг успокоилась и исполнилась уверенности.
Все было как раньше — и совсем не так. Мы стали другими.
Я коснулась губами ее щеки, перешла на шею, двинулась вдоль ключицы. Кое-что я помнила. Я прошлась по ключице языком, и Мэдди вздрогнула, но тут наши взгляды встретились, и она расслабилась. А я поняла, чего она хочет и что ей нравится. По крайней мере, нравилось раньше.
— Что, все осталось по-прежнему?
Она прикусила губу, ее взгляд стал тяжелым.
— Да.
Я коснулась ее небольших, округлых грудей, провела языком по соску, по выпуклостям и впадинам. Она была нужна мне вся, целиком. Чтобы вспомнить, как это было, и насладиться тем, как это будет. Ее тело почти не изменилось, но вот сама Мэдди стала другим человеком. И мне предстояло соединить точки и линии, свести воедино ее душу и тело и доставить им наслаждение. Вот в чем была моя задача.
Я перевернула ее на живот и двинулась от затылка вниз, прихватывая губами кожу. Добралась до низа спины, с удовольствием там задержалась, чувствуя, как Мэдди вздрагивает. Когда я куснула ее за ягодицу, Мэдди глухо застонала, и тогда я вытянулась на ней во весь рост и прижалась губами к ее уху.
— Тебе нравится? Так, как раньше?
Еще один глухой стон.
— Да.
Большего мне и не требовалось. Я с ума сходила от желания проверить наши прежние фишки. Например, ее любимую позу. Я перекатила Мэдди на спину, улеглась рядом и похлопала себя по груди.
Ее глаза потемнели, она приподнялась, перекинула ногу через мою и заскользила по моему бедру.
— А ты помнишь куда больше, чем можно подумать. — Мэдди склонилась, поцеловала меня и чуть отстранилась, так, что ее губы почти касались моих. Я чувствовала ее дыхание. — Я всегда помнила, как классно ты умеешь это делать. Ни с кем другим я это повторить даже не пробовала.
Меня словно молнией прошило.
— Давай-ка проверим, так ли я хороша, как ты помнишь.
Она посмотрела на меня долгим, тяжелым взглядом и впилась мне в губы собственническим поцелуем. А потом передвинулась выше, пока ее лоно не оказалось у моего рта.
Я ухватила ее за задницу и прижала к себе. Едва мой язык коснулся ее, Мэдди судорожно выдохнула, и я тоже. Я наслаждалась происходящим и хотела сделать так, чтобы мы обе никогда не забыли это ощущение. Неужели она действительно отказалась от него из-за меня? И, если это так, то что еще она перестала делать? Спрятала ли она часть своей личности от остальных, когда ушла от меня? Так, как это сделала я много лет назад? Кажется, нам обеим выпал шанс снова полностью стать самими собой.
Я была полна решимости снова сделать нас одним целым. Одно движение языка, второе, третье... Она была такой мокрой, такой горячей и жаждущей. Я прижалась к ней и забыла обо всем на свете.
Движения Мэдди стали судорожными и рваными.
— О да, Джастина, да!
Я поняла, что она уже на грани. Еще одно движение языка, еще раз прижать ее к себе — и она содрогнулась, а потом рухнула на меня, задыхаясь и дрожа. Я тихонько улыбнулась и не останавливалась до тех пор, пока она не попросила. А потом дала ей отдышаться, уложила на спину, нежно поцеловала и скользнула в нее двумя пальцами.
Глаза Мэдди распахнулись, и я начала трахать ее — медленно, мягко, глубоко. Меня захлестывали эмоции. Прямо здесь, прямо сейчас все вставало на свои места, словно недостающие кусочки мозаики.
Для меня всегда существовала только Мэдди.
Когда я снова прижала ее клитор большим пальцем, Мэдди притихла. А потом вцепилась мне в плечи, но я не остановилась, и она вскрикнула, задрожала и кончила. В этот момент я поняла, что полностью принадлежу ей.
Когда волны ее оргазма утихли, я осыпала поцелуями ее щеки и шею, а потом приподнялась и посмотрела ей в глаза. И едва не расплакалась.
Почти.
— Ты даже не представляешь, как мне тебя не хватало.
Я понимающе улыбнулась ей.
— Думаю, что знаю. — И снова скользнула пальцами внутрь.
Она прикрыла глаза и и выдохнула.
— Слушай, а тебе сегодня надо куда-нибудь уходить?
Я покачала головой.
Она улыбнулась мне самой счастливой и широкой улыбкой.
— Это хорошо. Потому что у меня на тебя планы, если ты не против.
Я хотела ответить, но ее губы крепко прижались к моим и лишили меня этой возможности.
   
ГЛАВА 33
 
Похороны Эймоса пришлись на мрачный осенний день в середине октября. Когда мы въехали на парковку, я не могла не вспомнить, как мы хоронили Джеймса. На этот раз все, включая погоду, было по-другому, но смерть уравнивает все, как бы ни горевали главные плакальщики на похоронах.
Мэдди настояла на том, чтобы я подвезла Керри, поэтому она сидела на пассажирском сиденье. Сама Мэдди вместе с Харрисом ехали на катафалке позади нас.
Мы припарковались, и мне стало не по себе. Я посмотрела на Керри, на ее стоическое лицо и большой живот, потом вырубила двигатель и взяла ее за руку.
— Послушай, ты только себя не сдерживай, хорошо? Любая твоя реакция будет правильной. Еще и года не прошло, как ты похоронила мужа на этом самом кладбище. Не нужно пытаться быть сильной ради Мэдди. Веди себя так, как захочешь.
Лицо Керри дрогнуло.
— Я понимаю. — Она вздохнула. — Могу только сказать, что понятия не имею, что произойдет, когда мы войдем в зал. Потому что я не знаю, что я сейчас чувствую.
Мы вышли из машины и пошли к парадной двери. Погода была такая, что снаружи не постоишь. Над нами нависло серое мрачное небо. Черт, надеюсь, с Мэдди все в порядке. Она хорошо держалась, а вот Харрис совсем раскис. Им обоим нелегко пришлось.
Внутри нас встретили Джемма и Элли вместе с Робом и Джереми и еще несколько друзей Эймоса. Совсем не так много людей, как на похоронах Джеймса. Но, когда ты стареешь, твой круг общения поневоле сужается, а Эймос еще и большую часть жизни проработал инженером за границей, поэтому многие его друзья не могли приехать, чтобы проводить его в последний путь. Я знала, что Мэдди получила много открыток и сообщений от них.
Керри похлопала меня по плечу и вопросительно кивнула в сторону одной из женщин. Это была Лиза, бывшая жена отца Мэдди, вместе с сыном Нейтом, единокровным братом Мэдди. Я от души обняла их обоих.
Со времени смерти Эймоса Лиза приезжала к Мэдди дважды. Оба раза я заставала ее и стала понимать, чем она нравится Мэдди. Лиза была доброй и сердечной, как и ее сын. И хотя Лиза вряд ли могла заменить Мэдди мать, мне казалось, что она рада хоть как-то восполнить эту потерю, и Мэдди это ценила. Может быть, когда Мэдди соберется с силами и решится съездить со мной к родителям, моя мама сделает для нее то же самое. Едва я об этом подумала, как вошел Дин, а вслед за ним — мама с папой.
И тут у меня перехватило горло. Неужто я сейчас расплачусь? Я выпрямилась и приготовилась к потоку слез, но они так и не появились. Дин с родителями подошли к нам, я обняла сначала его, а потом маму и не сразу ее отпустила. Я вдруг четко осознала, как тяжело было Мэдди потерять мать. Мои родители всю жизнь были рядом и всегда поддерживали меня, что бы ни случилось. Господи, как же это ценно!
— Спасибо, что пришли, — прошептала я, с трудом подбирая слова, и обняла папу.
"И за то, что вы живы", — этого я говорить не стала, хотя мне очень хотелось.
Мама шагнула назад и сжала мою ладонь.
— Ты рассказала мне, и я понимаю, как это важно. Для тебя и для Мэдди. Поэтому мы здесь.
Мы уселись на места и стали ждать начала церемонии. Керри и я оказались в первом ряду, и я обернулась к сидевшей сзади Джемме и грустно улыбнулась, а она одними губами прошептала "главная плакальщица" и показала большой палец. Я сглотнула пересохшим горлом. Хорошо, что я здесь из-за Эймоса, а не из-за Мэдди. Мы с ней только начали открывать друг друга заново, не дай бог с ней что-то случится!
Заиграл орган, мы поднялись. Я не успела опомниться — и вот уже выкатили гроб, и Мэдди стоит рядом со мной и крепко сжимает мою руку. А с другой стороны в мою ладонь вцепилась Керри. Я должна стать им опорой и рада, что могу это сделать. Плакать я не собираюсь, так пусть мои руки хоть на что-то сгодятся.
Но черт возьми, как же Керри с этим всем справится? Наверняка сейчас она во всех красках вспоминает похороны Джеймса. Я глянула в ее сторону: Керри тяжело дышала и пыталась держаться. По правую руку от меня Мэдди делала то же самое. Сколько горя выпало на их долю, сколько потерь! Я еще раньше велела им обеим сосредоточиться на хороших воспоминаниях об ушедших близких, но теперь поняла, что сделать это будет не так-то просто. Мне стало трудно дышать, но я взяла себя в руки.
Керри сдалась, когда зазвучала любимая песня Эймоса, "Ты не можешь всегда получать то, что хочешь", Роллинг Стоунз. Это была и любимая песня Джеймса тоже, и Керри расплакалась, тихо и беззвучно. Рядом тут же появилась Джемма, крепко обняла ее и принялась утешать. Я уже не очень понимала, что я сама чувствую, все ощущения перемешались и застыли, словно цветной леденец.
Мэдди снова сжала мою ладонь. В другой руке она держала карточку со своей речью: настало время сказать поминальное слово.
— Ты справишься, — прошептала я и поцеловала ее в щеку.
Она кивнула. Глаза у нее блестели.
Я очень надеялась, что она действительно справится. Мы договорились, что, если она расплачется, я выйду и продолжу речь за нее. Из-за этого мне пришлось выучить речь наизусть.
Едва Мэдди заговорила, как Харрис сморщился и расплакался. Я погладила его по плечу, а Мэдди тем временем рассказывала об экзотических заграничных местах, в которых работал ее дядя, о том, какие подарки он им оттуда привозил, и как потом, позже, он стал опорой и поддержкой для ее матери. И о том, как сильно она его любила.
Когда Мэдди заговорила об этом, я повернулась и отыскала глазами свою семью. Я не могла представить, что когда-то должна буду навеки попрощаться с папой и мамой. Они были всегда, они были для меня всем, давали мне заботу и ощущение опоры, и я была им за это так благодарно. Что же я буду делать без них?
Внезапное ощущение горя и потери едва не заставило меня согнуться пополам. Я часто задышала. Да что со мной такое? Слова Мэдди кружились, словно конфетти, но я их не слышала. Боль захлестнула меня и всколыхнула все чувства, которые я прятала в себе последние десять лет.
Я посмотрела на гроб и живо представила Джеймса. Повернулась к Керри и подумала о ее нерожденном малыше. Посмотрела на Мэдди и увидела наше будущее: в нем кто-то из нас неизбежно останется в одиночестве, когда... Я отвернулась, и тут мама склонилась ко мне, сжала мое плечо и коснулась губами моей щеки.
Здесь-то меня и накрыло. Слезам стоило только появиться, и остановить их я уже не могла. Я опустилась на скамью, Харрис обнял меня, и мы вместе стали слушать, как моя возлюбленная говорит о своей утрате. Я оплакивала эту утрату, оплакивала всех, кто ушел. Я плакала о маме Мэдди, об Эймосе, о Джеймсе, обо всех наших потерях. Ужасное, но освобождающее ощущение.
К счастью, Мэдди оказалась крепким орешком и прекрасно справилась с речью сама, потому что от меня пользы не было бы никакой. Она села рядом со мной и взяла меня за руку. Я почти пришла в себя и выпрямилась, но остаток церемонии прошел, словно в тумане. Когда Эймос исчез за занавесом, я снова заплакала, как и все в зале.
Я стала обыкновенным человеком.
Я стала свободной.
В самом конце мы с Мэдди и Харрисом обнялись. И пусть у меня глаза саднило от слез, но чувствовала я себя легче. Как будто у меня камень с души спал.
В проходе меня ждали папа с мамой, и я очень этому обрадовалась, а про себя поклялась больше никогда не воспринимать их как данность.
А потом мама обняла Мэдди, Мэдди, а не меня, и мне стало совсем хорошо.

ГЛАВА 34
 
Папе нужно было на работу, а вот мама поехала с нами в паб, на поминки. Она пробыла там недолго, но успела выпить два бокала вина, съесть кусочек шоколадно-апельсинового торта Джеммы и провозгласить, что той стоит открыть кулинарную школу. Всего пара бокалов — и мама начинает считать себя комедийной актрисой. А потом она сказала, что ей пора к дантисту, чмокнула меня в щеку и стала собираться. Я посочувствовала неизвестному стоматологу, на которого мама дохнет смесью ароматов шардоне и торта. Мама попрощалась со всеми, крепко и долго обняла Мэдди, пригласила ее на обед и уехала. От этого я снова прослезилась, но сдержалась и плакать не стала.
Мэдди села рядышком и покачала головой.
— У тебя замечательная мама, ты в курсе?
Я улыбнулась.
— В курсе. У нее есть свои недостатки, но сегодня она была соткана из сплошных достоинств.
— Я так рада, что твои родители пришли. После того, как я с тобой поступила, я опасалась нашей встречи. Особенно с мамой. Но она ясно дала мне понять, что я — желанная гостья в их доме. — Она вскинула бровь. — Ты меня что, разыгрывала? Твоя мама просто нарадоваться не может тому, как я помогла вам с Джеммой.
Я покачала головой и глянула на брата, который о чем-то говорил с одним из друзей Эймоса.
— За это ты не меня благодари, а Дина. Он тебя всегда любил.
— Спасибо богу за Дина. — Она наклонилась и поцеловала меня. — И за тебя. Спасибо за все, что вы для меня сделали за прошедшие недели и месяцы. Я ни за что не справилась бы без тебя и без всех наших.
— Прекрати, а не то я снова расплачусь. — Я заерзала на стуле, чувствуя себя неловко из-за прежнего всплеска эмоций. Надо признать, я успела еще раз прослезиться, уже здесь, на поминках, когда Мэдди поняла тост за своих маму и дядюшку. Все носились со мной, как с младенцем, не очень понимая, что же делать с этой новой Джастиной. И если им было не по себе, то каково тогда было мне?
— Твою мать!
Я повернулась, чтобы понять, кто это здесь так выражается, и замерла, когда увидела, что Керри согнулась пополам, а Дин придерживает ее за плечи.
— С ней все хорошо? — задала я глупый вопрос.
— Нет, с ней все хреново! — Керри всегда умела подобрать нужные слова. Последний час она то и дело упоминала, что чувствует себя странно, и мы списывали это на стресс, но теперь... Нет, это не стресс.
— Ты что, рожаешь? Я вызову скорую?
— Давай, и пошевеливайся, чтоб тебя!
Ладно. Так вот и узнаешь, что будущая мать несдержана в выражениях.
— А вы все поедете со мной! — Керри обвела глазами всех, кто молча сидел за столом. — И попробуйте только отвертеться!
Я подумала, что вряд ли сотрудники скорой обрадуются, когда к ним в фургон ввалится десяток посторонних, но решила не спорить.
— Мы поедем с тобой, не волнуйся. — Я посмотрела на Мэдди и взяла телефон, чтобы выйти наружу и позвонить. — Выпей, любовь моя. Мы вот-вот станем свидетелями чуда рождения и нового витка жизни. Надо же, похороны и рождение в один день.

ГЛАВА 35
 
Мы приехали с Керри в больницу и передали ее в надежные руки врачей. Ее сестра отправилась с ней в палату, чтобы присутствовать при родах, а родители остались ждать и нервничать вместе с нами. Ребенок не заставил себя долго ждать и появился на свет быстро. Мальчика назвали Стенли Джеймсом, в честь покойных дедушки и отца. Мне даже понравилось, что малыш поспешил и родился на две недели раньше срока.
Мы обняли Керри, сказали, что Джеймс ужасно бы ею гордился, и я еще раз прослезилась, когда мне дали подержать новорожденного. А потом мы поймали такси, и я уже было собралась назвать водителю адрес Мэдди, но она опередила меня и попросила его отвезти нас в "Спениш стейшен". Мы устроились на заднем сиденье, и я улыбнулась ей.
— Ты неотразима, как всегда. Ты в курсе?
— Делаю все возможное, — ответила Мэдди.
Мы вышли из машины и, рука в руке, зашагали через парк. Я поплотнее запахнула шарф: октябрьская прохлада давала о себе знать.
Кафе было полупустым, но бар выглядел симпатично: гирлянды огоньков, свежие цветы... Мы заказали по бокалу вина и устроились на веранде, рядом с обогревателем. Перед нами раскинулись освещенные доки. Еще не было и девяти вечера, но сегодняшний день казался мне бесконечным, будто мы за последние двенадцать часов прожили целую жизнь.
— Так что, похороны и день рождения в один день? Прямо как в народных песнях, а?
Я рассмеялась.
— И не говори. Ты не против, что Керри перетянула внимание на себя?
— Что ты, я даже рада. Здорово, что церемония успела закончиться, и здорово, что малыш Керри родился сегодня. Теперь, вспоминая о сегодняшнем дне, я не буду сильно печалиться. Все к лучшему.
Я обняла ее и притянула к себе. Мэдди сама подалась мне навстречу.
— Нам с тобой здесь было хорошо, да? — спросила она.
— Это точно.
— Как думаешь, а еще лучше будет?
— Это уж как мы сами устроим.
— Я тут думала о доме... О том, чего я хочу.
Я повернулась к ней. На самом деле я тоже об этом думала.
— Я знаю, что сильно давила на тебя, чтобы ты осталась, пустила корни. Но знаешь, что? До тех пор, пока ты здесь и никуда не уезжаешь, ты можешь жить, где захочешь. Там, где тебе будет хорошо. Важно лишь, чтобы мы были вместе. Я не буду настаивать, чтобы ты оставалась в доме, если там слишком много болезненных воспоминаний.
Губы Мэдди медленно расплылись в улыбке, бровь поползла вверх. Господи, как же я люблю это ее скептическое выражение лица.
— Погоди, дай мне договорить. Пока ты меня не перебила, я хотела сказать, что ты была права.
— Я? — Это что-то новенькое.
— Да-да. В этом доме полно воспоминаний, но в большинстве своем они хорошие, а не плохие. Я помню, как Эймос приезжал к нам погостить. Как мама пела и готовила. Как мы с тобой занимались любовью наверху. — Она усмехнулась и поцеловала меня. — К тому же, как я могу переехать, если ты без ума от моей кухни?
Я не стала отстраняться и ответила на поцелуй. И почувствовала вкус будущего.
Мэдди посмотрела мне в глаза.
— В общем, я остаюсь в доме.
Меня словно солнечным светом залило. Мои руки сами взлетели, обхватили Мэдди и крепко сжали.
— Как же хорошо! — И это и правда было не передать словами, как хорошо.
Она снова поцеловала меня.
— Я рада, что ты довольна. Но у меня есть одно условие.
Я откинулась назад.
— Условие?
— Вообще-то, два. И оба очень серьезные. — Она сделала паузу. — Первое: ты переезжаешь ко мне. И это не обсуждается.
Сердце у меня в груди взорвалось, словно фейерверк, в глазах предательски защипало, но я постаралась не дать себе воли. Не сейчас. Соберись, сосредоточься.
— Второе: мы заводим собаку. Лучше бы таксу, у меня в детстве была такса, но я готова выслушать твои предложения. Только не лабрадора, они слишком слюнявые.
— Я и не знала, что ты так привередлива в выборе собак.
— Я рада, что способна тебя удивить, — усмехнулась она. — Ну так как? Перебирайся ко мне — и получи кухню своей мечты.
— Ты что, стараешься меня подкупить?
— Самым деликатным образом. К тому же, у тебя бизнес в Бристоле, так ведь? Подумай, сколько времени ты сэкономишь на дороге!
— Это самая лучшая причина.
Мэдди улыбнулась во все свои тридцать два зуба.
— Это означает, что ты согласна?
— Это серьезное решение. — Я прищурилась и попыталась найти отрицательные стороны, но не смогла. В том, что касалось Мэдди, теперь я видела только положительное.
— Но ты говорила, что подумываешь переехать в Бристоль.
— Говорила. Да.
— Так переезжай ко мне. — При этих словах ее глаза вспыхнули.
— Но это будет означать, что ты — моя судьба.
Она придвинулась ко мне еще ближе.
— Я и есть твоя судьба, во всех возможных смыслах. Чего нам ждать? Мы и так потеряли десять лет, а жизнь — штука короткая. Давай рискнем и возьмем то, что она нам предлагает. Ты, я и наша собака. Я люблю тебя, Джастина. Всегда тебя любила.
Я ахнула. Столько раз я мечтала об этом мгновении, и вот оно наступило. Мэдди вернулась, стала частью моей жизни, а теперь просит меня переехать к ней. Довериться ей. Любить ее. Я должна была рискнуть. Должна была постараться от души. Все во мне радостно вопило "Да!"
Я кивнула, и мне вдруг стало очень легко. Я снова обрела ее. Наконец-то!
— Да. Я с удовольствием переберусь в твой дом. Чтобы жить в нем с тобой. И мы можем завести таксу. — Я помолчала. — И вообще, я тебя тоже люблю.
Мэдди просияла и обняла меня так, будто больше никогда не собиралась отпускать.
Мне нужно было довериться ей. Научиться доверять Мэдди. И я постараюсь сделать это изо всех сил. Потому что, где бы Мэдди ни была, я хотела быть с ней.
В итоге все оказалось вот так просто.

ЭПИЛОГ
 
ГОД СПУСТЯ
— И чем это так вкусно пахнет? — Я повесила шарф на крючок в коридоре, погладила Флеша, нашего черно-коричневого, смахивавшего на сосиску пса, радостно лающего у моих ног, и прошла в кухню. Там я положила на кухонный стол бисквит, который испекла и принесла с собой, и стала смотреть, как моя девушка готовит. Мэдди теперь все чаще уделяла время готовке, ей это даже нравилось, а я радостно приветствовала такие занятия, пусть даже после нее кухня выглядела так, будто там взорвалась бомба.
Я шагнула вперед, встала у нее за спиной, поднялась на цыпочки и уткнулась ей в шею. Она, как всегда, вздрогнула, и я, как всегда, пожалела, что мне не хватает пары дюймов роста, чтобы получить желаемое. Я вдохнула ее запах. Девять месяцев мы живем вместе, а я люблю его все больше. И ее саму люблю все сильнее.
— Как там сегодня тажин Дианы поживает? — Я шагнула назад, переступила через Флеша и достала из шкафчика стакан.
Мэдди отыскала блокнот со старыми мамиными рецептами и пробовала их по очереди.
— На вкус отлично. Может, мне уже пора переходить к следующему. Подумываю освоить мамин яблочный пирог.
— Целиком и полностью одобряю, — ответила я и отпила воды.
— Как ваши сегодняшние занятия? — Мэдди опустила конусообразную крышку на сковороду, подошла ко мне и чмокнула в губы, а Флеш тем временем вился у наших ног. Мэдди наклонилась и погладила его.
Сегодня у нас был аншлаг: двадцать учениц в студии "А" под руководством Амиши и Джо, и пятнадцать в студии "В", их учила Джемма.
— Все хорошо. Студии замечательные, новенькие и всем нравятся. И от заказов отбоя нет, так что все у нас в порядке. Да и новые преподаватели оказались на высоте, так что мы очень рады.
Мэдди искоса глянула на коробку.
— Ты нам тортик принесла?
— Конечно. К такому чудесному основному блюду требуется соответствующий десерт. Пусть даже это блюдо не моего приготовления, — с усмешкой ответила я. — К тому же, моя семья не простит мне, если останется без тортика. Мама, папа, Дин и Октавия будут здесь через час.
Наш эпизод "Дома с молотка" вышел в эфир только на прошлой неделе. Дин до сих пор дулся, потому что его из шоу вырезали полностью. Я собиралась поиздеваться над ним попозже, когда мы сегодня, после ужина, все вместе еще раз будем смотреть программу (родители ее до сих пор не видели). Мэдди сказала, что это во мне детство взыграло, и я с ней полностью согласилась, но это меня не могло остановить.
Я глянула на часы.
— У нас все по плану?
Она вскинула в воздух два больших пальца.
— Все путем, как полагается в Бристоле.
— Повезло же нам, что мы как раз в Бристоле. — Я посмотрела на небо сквозь стеклянную крышу, и на меня нахлынули воспоминания. Эти девять месяцев пролетели, словно в тумане, и оказались самыми славными на моей памяти. Ну, почти. Мэдди хорошо справлялась с болью от потери, и на этот раз даже ходила к психологу, чего после смерти мамы не сделала. А еще она разговаривала с Керри и со мной. Более того, при столкновении с трудностями она больше не норовила сбежать, а делала паузу и пыталась разобраться, что с этим можно сделать. Это была победа, дававшая мне надежду на будущее.
— Ты, вообще, как? Сегодня ведь годовщина смерти Эймоса. — Я посмотрела на стол, за которым мне до сих пор иногда чудилась его фигура. — Не верится, что целый год прошел, правда?
Мэдди улыбнулась.
— И да, и нет. Иногда я чувствую его присутствие и уверена, что сегодня он был со мной. И мама точно шепнула мне, чтобы я не переперчила тажин. Она так любит командовать!
Я чмокнула ее в губы.
— Яблоко от яблони недалеко падает.
Она немного помолчала, потом подошла к буфету и вытащила бутылку красного и бокалы.
— Я сегодня звонила Керри. Стенли уже ходит, представляешь? Она считает его вундеркиндом, и я не стала ее разубеждать.
— Ну, может, у него и правда суперспособности? — рассмеялась я. — А она не сказала, как прошло ее вчерашнее свидание?
Мэдди кивнула и протянула мне бокал.
— Ставки делать рано, но Керри сказала, что он милый. Они договорились встретиться снова на следующей неделе, так что как знать? Странно это — снова ходить на свидания, да?
— Давай мы с тобой больше этого никогда делать не будем?
— Согласна. — Она откупорила бутылку, налила нам вина и подняла свой бокал. — Я не хочу сегодня вечером всех грузить этим тостом, поэтому давай выпьем сейчас. За ушедших. За маму, Эймоса, Джеймса. Где бы они ни были, спасибо им за то, что делали нашу жизнь лучше. Как могли.
Я коснулась своим бокалом ее.
— Ой, можешь пойти проверить, входная дверь закрыта или нет? — Мэдди поежилась. — Вроде как сквозит.
Я кивнула и вышла в коридор. С дверью все было в порядке. Я нахмурилась.
— Закрыто все!.. — с этими словами я вернулась в кухню и замерла на пороге. Мэдди с зардевшимся лицом стояла на одном колене и держала в руке открытую коробочку, внутри которой что-то сверкало. Я прижала руку к груди, все вокруг поплыло.
Боже мой, это что, правда происходит? У меня кровь прилила к голове, а лицо, должно быть, приняло самое глупое выражение. Я вцепилась в спинку стула и с трудом сглотнула. Мэдди делает мне предложение! В этой самой кухне! Идеально. Слишком идеально.
Мэдди улыбнулась мне улыбкой, которую приберегала для меня одной, и вскинула бровь.
— Джастина Амелия Томас, окажешь ли ты мне честь стать моей женой?
Я расплылась в улыбке и закивала. Обычно я плохо соображаю в викторинах, но этот ответ пришел сразу. У меня получилось преодолеть глупый закон о трех элементах. Теперь у меня был новый дом, обновленный бизнес и новая жена.
— Черт возьми, да! — ответила я.
Мэдди мгновенно оказалась на ногах, а я оказалась в своем самом любимом месте на свете — ее объятиях.
В фамильном доме Мэдди, теперь уже нашем новом доме, я, наконец, нашла свой третий элемент.
 
КОНЕЦ

Отредактировано Твоя тема (10.05.20 13:27:50)

Ну, что сказать... Произведение полностью соответствует заявленному жанру

Так вино, все таки, вы пьёте)) я пила Мальбек молдавский, это вообще у нас редкий сорт винограда ( в Европе).
А аргентинский не пила - попробую и сравню. И отпишусь, к вашему следующему переводу (про Редкие цветы, все таки рядом с Аргентиной )

Отредактировано Medusa (14.05.20 23:17:38)

Мальбеком немудрено меряться. А вот кексов так никто за год и не попробовал, судя по всему...
Или так попробовал, что скромно молчит об этом.)

Отредактировано Lea (15.05.20 14:02:38)

Кстатииии....

Вышла я нынче наружу, а там магазин... А в нем - акция! На мальбек.
Это знамение, ящитаю.
В крайнем случае, глинтвейн сварю, ля-ля-ля...

Я такой сначала дегустировала, потом пила

Отредактировано Medusa (15.05.20 18:24:36)

Меня еще больше изумляет, как они все это сладкое и жирное трескают и не толстеют.
Диву даюсь просто. Во всех книгах, причем.

Еду пока.
Добралась до своего отрывка, и накатило)))
Кто не знает, это был конкурс переводов. Нам в личку пришли отрывки на английском, и нужно было попытаться стать немножечко Грей.
Господи, как это было сложно! Синдром собачки: всё понимаю,  а сказать не могу. Пык-мык, фразы деревянные, слова канцелярские. Это текст с эротическим подтекстом-то! Но раз уж ввязалась, надо было домучивать кексики. У меня в голове эта книга так и называется, кстати. Скажи мне «Третий элемент», зависну.
В общем, эксперимент показал следующее:
1. Знание английского не делает тебя переводчиком.
2. Ещё раз скажи спасибо Грей и всем, кто делает это за тебя.
Спасибо!!! 

Для меня — книга о Мэдди.)
Вот так обломаешь все копья в подборе образного и красивого названия, а живет оно потом в виде «про кексы» да «о Мэдди».))

Так радует этот вывод. Особенно в свете соседней дискуссии. Даешь поиски стоящих текстов и качественный перевод!

Воистину точное сравнение.) 
Вот как раз, не в обиду будь сказано, книжка про Мэдди этих-самых не особо доставила (лично мне). Но зато другааая… и совсем недавно… о, как это было мощно, ослепительно, феерично. 

Отредактировано Lea (26.07.20 15:37:53)

Medusa
А как же прелюдия интрига?)
Но вообще-то  да)

Тем слаще будет... это самое... обретение.))
Еще чуть-чуть, уже вот-вот.

Ай! Раздосадованные Мэдди с Джастиной запустили в меня кексом, кажется