ГЛАВА 6
 
Мы ехали к Керри. Со времени похорон прошло две недели, но меня не оставляло странное чувство: в этом доме все напоминало о Джеймсе, хотя его, конечно, уже там не было.
Может, это ощущение притупится со временем? Надеюсь, этого не произойдет.
Джемма свернула на подъездную дорожку и тихонько чертыхнулась: прямо перед нами был припаркован красненький "мини". Мы его мигом узнали. Такой же яркий. Такой же выпендрежный. Мы словно вернулись на две недели назад.
— Керри же знала, что мы приедем? Ты ей говорила про сегодня?
Внезапно мне совершенно расхотелось есть, хотя только что я умирала от голода. Мэдди спрашивала, нормально ли восприму ее возвращение в нашу компанию? Вот и ответ.
Джемма заглушила машину и повернулась ко мне.
— Да. Но Мэдди была с Керри, когда та узнала о беременности, так что я думаю, она теперь заезжает ее проведать. Проявляет дружеское участие, а для этого расписание не нужно, так ведь?
У меня внутри все кипело, но я постаралась прикинуть возможные варианты поведения.
Я могла велеть Джемме врубить заднюю передачу и валить отсюда, только аккуратно, чтобы не передавить кучу местных детишек, игравших на дороге в футбол.
Я могла заорать. В конце концов, мы с Джеммой сидели в машине, мы были деловыми партнерами и обе не раз видели друг друга в самых растрепанных чувствах.
Ну, или же я могла вести себя как подобает взрослому человеку (хоть я себя таковой и не считала) и спокойно встретиться с Мэдди. Потому что, похоже, она все-таки возвращалась в мою жизнь, независимо от того, хотела я этого или нет.
И пока я склонялась к последнему варианту, дверь дома Керри распахнулась и на пороге появились они с Мэдди. Керри рассмеялась ее словам, а потом обняла. Не сдержанно, а от души, так, будто Мэдди сделала для нее что-то хорошее, и Керри очень это ценила.
Может, это потому, что Мэдди выкроила время в своем расписании и заглянула узнать, как она? Совсем не похоже на поведение черствой женщины, которая бросила свою девушку без объяснений. Впрочем, у Мэдди могли быть разные правила касательно того, как следует обращаться с друзьями, а как — с любовницами. И вообще, за прошедшие десять лет я виделась с ней от силы несколько минут, поэтому понятия не имела, что она теперь за человек и что для нее важно.
Мои размышления прервало урчание мотора: Джемма завела машину. Я еще ничего не успела сообразить, а она уже медленно выехала задним ходом на дорогу, припарковалась у обочины и заглушила движок. Я жалобно на нее посмотрела.
Она покачала головой.
— Вылезай, нечего здесь отсиживаться. Ты же и сама это понимаешь, так ведь?
Я вздохнула и сделала так, как мне было велено. Звук захлопнувшейся дверцы отдался в моих ушах пушечным выстрелом.
Стоявшая у своей машины Мэдди подняла руку в приветственном жесте.
Джемма пошла прямо к ней. В одной руке у нее были ключи, а другой она тащила за собой меня.
— Рада вас видеть. — Мэдди чмокнула Джемму в щеку и зависла, явно не решаясь проделать то же со мной. Вместо поцелуя она ограничилась робкой улыбкой. В любом случае, близко ко мне она бы не подобралась, потому что перед собой я несла шоколадный торт с кремом ганаш, любимое лакомство Керри.
— Мы тоже, — ответила Джемма. — Ты уже уезжаешь?
Мэдди кивнула.
— Надо ехать, семейные дела не ждут. Я просто заскочила узнать, все ли в порядке с Керри. Я знаю, как оно бывает, когда умирает кто-то близкий. Похороны состоялись, все вокруг уже успокоились, а ты — нет. От горя твой мир схлопывается. Мне хотелось убедиться, что с Керри этого не произошло. — Она глянула на меня и на несколько секунд задержала взгляд на моем лице, а потом сообразила, что это неприлично, и отвернулась. — Как бы то ни было, кажется, она в норме, и я уверена, что ваш визит ее развеселит. — Она шагнула к машине. — Хорошего вам вечера!
Мэдди улыбнулась нам загадочной улыбкой, еще раз помахала Керри и укатила.
Мы вошли в дом. Керри по очереди обняла нас и посмотрела на меня.
— И, пока ты не спросила, — нет, я не знала, что она сегодня заедет.
Я вскинула бровь.
— Ты же не встречалась с ней месяцами, по секрету от всех, как Джеймс?
— Нет, не встречалась.
Она коснулась губами моей щеки, потом заправила выбившиеся пряди волос за ухо, откуда они немедленно выскочили. У Керри были самые непослушные волосы на свете. Интересно, ее ребенок их унаследует?
— Но вы же привезли тортик, так что давайте отдадим ему должное. — Она чуть запнулась. — А о Джеймсе поговорим за ужином. Я даже купила бутылку хорошего шампанского, мне его, конечно, нельзя, зато вам очень даже можно. — Она похлопала себя по почти незаметному животику под оранжево-желтым сарафаном свободного кроя. — Вчерашние новости грех не отметить чем-то пузыристым. Но сначала по чашечке чая?
Мы прошли в кухню, Джемма поставила чайник, но при этом не сводила глаз с Керри.
— Так что у тебя за новости?
Я пристроила торт на столешницу и тоже повернулась к нашей хозяйке.
Керри раскинула руки и облокотилась о кухонный стол позади себя.
— Новость такая: я теперь чертовски богата. А по моим меркам — просто неприлично богата. Выяснилось, что Джеймс в свое время, когда еще не был болен, застраховал свою жизнь, и все полисы подлежат оплате, потому что он умер в течение страхового срока. Никогда не думаешь, что такая штука может тебе понадобиться, ведь для большинства людей она не срабатывает. Но для меня это огромные деньги. Последний подарок Джеймса, немного горький, но тем не менее... — Она опустила голову и понурилась, а потом взяла себя в руки и улыбнулась нам.
Мы забрали чашки, прошли в гостиную и уселись, все еще переваривая слова Керри. Под ногами пружинил пушистый бежевый ковер. Всего год назад Керри с Джеймсом подбирали подходящие к нему сине-зеленые диваны... Рядом с большим телевизором стояло фото в рамке: день их свадьбы, смеющиеся лица, все идеально, никто не знает, что ждет их впереди. Но. как сказала Керри вечером накануне похорон, они с Джеймсом все-таки прожили тринадцать замечательных лет, шесть из которых она была его женой, о чем никогда не пожалеет.
— О какой сумме идет речь? — Джемма никогда не любила ходить вокруг да около.
— О такой, что мне больше не придется работать, если, конечно, я сама не захочу. Кредит за дом выплачен; я, наверное, пока не буду увольняться, но как же хорошо, что мне не придется переживать о деньгах, когда родится ребенок. Джеймс все предусмотрел, пусть даже таким жутким образом. — Она помолчала. — И, если вы мне позволите, я бы хотела часть этих денег потратить на вас.
— Отлично! И что ты надумала? Подарить нам обеим по яхте? — Джемма рассмеялась собственной шутке и умолкла, ожидая от Джеммы ответного смеха.
Когда его не последовало, я осторожно коснулась руки Керри.
— Нам не нужны твои деньги. Мы — твои друзья. Лучше сбереги их для себя и ребенка.
Керри усмехнулась, но глаза ее подозрительно заблестели. Господи, как же ей тяжко: да, она разбогатела, но при этом потеряла самого близкого человека.
— Я знаю, девочки. И я не отношусь к деньгам легкомысленно. Я хочу их вложить: в акции, ценные бумаги, плюс профинансировать несколько стартапов. — Она сделала глубокий вдох и посмотрела сначала на меня, а потом на Джемму. — И первым делом я хочу выделить средства на расширение вашего бизнеса.
Погодите минутку, что она такое говорит? Сердце у меня заколотилось, я подалась вперед, чтобы лучше расслышать, что Керри скажет дальше.
Джемма прижала руку к груди.
— Нашего бизнеса?
Керри кивнула.
— Да. Я давно слышу, как вы жалуетесь, что банки неохотно кредитуют женщин, а вам нужны средства, чтобы расширить дело. Что ж, раз у меня теперь завелись деньги, позвольте мне стать вашим банком. Я их вам не просто так отдаю, это инвестиция. Но в первую очередь я хочу помочь своим лучшим подругам. Это будет беспроцентная ссуда. Вы обе потрясающе поддерживали меня весь этот жуткий год. Поэтому давайте попытаемся сделать так, чтобы смерть Джеймса принесла с собой что-то хорошее, и используем деньги, которые он оставил, чтобы помочь вам двоим вывести "Райскую выпечку" на следующий уровень. А может, и еще выше. Что скажете?
Я глянула на Джемму и с удовольствием поняла, что она ошеломлена не меньше моего. Второй раз за прошедшие полчаса мне хотелось завопить, но на этот раз повод был радостный. Да, мне было страшно продвигать наш бизнес, но теперь, когда главное препятствие устранено, я собиралась взглянуть своим страхам в глаза.
Джемма опомнилась первой.
— Что мы скажем? Что это, черт возьми, изумительно! Да, Джас?
Я кивнула.
— Такое щедрое предложение. Ты уверена?
Керри тоже кивнула.
— Ни в чем больше так уверена не была. Хочу жить со спокойной душой, а для этого мне нужно почтить память Джеймса и поступить так, как он хотел бы. Он бы с удовольствием узнал, что его деньги пойдут на "Райскую выпечку", помогут вам и увеличат количество тортов в мире. — Керри взяла нас с Джеммой за руки. — Он любил вас обеих. Любил всех нас. Это так прекрасно, правда?
Я тоже любила Джеймса, не проходило и дня, чтобы я о нем не вспоминала. Через мгновение мы уже стояли и держались за руки.
— Я люблю вас, девочки, — сказала я и сжала их в крепком объятии.
В жизни случаются возвышенные моменты, и это был один из них. Я чувствовала это всеми фибрами души. А потом мне вспомнилось, какие грустные были глаза у Мэдди, когда она говорила об утрате. Кого она потеряла? Кого-то близкого? Кого-то, о ком до сих пор горюет? Такого я и врагу не пожелаю. И неважно, насколько она меня бесит.
Когда мы опустили руки и, улыбаясь, расселись по местам, я заметила на щеках Джеммы и Керри слезы. Ну конечно... А вот мои остались сухими, как и все последние десять лет. Мне даже прикасаться к ним не нужно было, чтобы проверить. Тем временем девочки взяли каждая по салфетке и высморкались.
А я глубоко вдохнула и выдохнула.
— Так ты и правда займешь нам денег?
Наше дело росло не по дням, а по часам благодаря инстаграму (спасибо тому, кто придумал это чудо) и талантам Джеммы в области съемки видео. Давно пора было найти способ монетизировать эти выгоды и развернуться вовсю. Если Керри выделит нам средства, то наша мечта о новой точке может стать реальностью.
Она кивнула.
— Правда-правда. Хочу помочь вам, хочу, чтобы вы обе смогли взлететь. А когда с делами все наладится, вы сможете уделить внимание личной жизни.
Я покачала головой и посмотрела на Джемму.
— Вот не уверена, что личную жизнь будет легко наладить. Ты же не можешь пойти на аукцион и прикупить себе женщину, словно собственность, так ведь? К тому же, любая сделка — факт окончательный. Накладывает на тебя обязательства, а мне это не нравится.
Керри рассмеялась.
— Обещаю: я тебя кому попало не отдам. А если серьезно, то мне самой будет полезно занять вам денег. Таким образом я буду в курсе вашей жизни. — Она помолчала и вопросительно вскинула бровь. — Так что, по рукам?
— Конечно, по рукам! — ответила Джемма.
Я улыбнулась.
— Разве от такого предложения можно отказаться? Спасибо тебе, Керри. Это потрясающе.
Думать о других, когда тебе самой должно хотеться забраться под одеяло, свернуться калачиком и спрятаться от всего мира? Боже мой, она удивительный человек!
— Мы тебя не разочаруем, вот увидишь!
Джемма уже вовсю кивала.
— Ни в коем случае. Мы бы и так старались, но ты дала нам дополнительный импульс. "Райская выпечка" будет у всех на устах, когда мы добьемся своего.
— С такими вкусными тортиками, как у вас, это будет несложно. — Керри откинулась на спинку дивана и поморщилась.
— Кстати, как ты себя чувствуешь? — спросила я.
Она вдруг как-то осунулась и стала выглядеть уставшей.
— Чувствую я себя хорошо. Беременность немного выматывает, но это нормально. Мама Джеймса постоянно приезжает меня проведать. Позавчера вечером я засела под подоконником и притворилась, что меня нет дома, хоть моя машина и стояла снаружи. Я понимаю, что люди пытаются проявить лучшие качества и удостовериться, что со мной все в порядке, но иногда мне просто нужно побыть одной. С "Нетфликс", чашкой чая и шоколадным батончиком.
Она улыбнулась.
— А сегодня я подумала, что приехали вы, открыла дверь — и увидела Мэдди. Так мило, что она заехала. — Керри осторожно глянула на меня. — Я знаю, что между вами все непросто складывается, но она проявила ко мне столько участия и понимания... Мне сейчас нужен именно такой человек.
Я поперхнулась ответом, который уже вертелся у меня на кончике языка. Если Керри считает, что Мэдди — то, что ей нужно, значит, так тому и быть. Ей сейчас нужны все, кто может ее поддержать. Главное, чтобы мне с Мэдди не пришлось пересекаться, и все будет хорошо. Типа того. Я повернулась к нашей умолкшей госпоже инвестору.
— Ты говорила, что у тебя шампанское в морозилке? Не пора ли его открыть?
Она усмехнулась.
— Конечно. Самое время! — С этими словами она встала и пошла на кухню. Дверца холодильника привычно скрипнула.
Я повернулась к Джемме.
— Поверить не могу! Теперь у нас есть деньги и мы можем начать развиваться!
Джемма кивнула и заморгала.
— Да.
В дверном проеме появилась Керри с бутылкой шампанского в руках.
— Кто-нибудь умеет это открывать?
Я вскочила на ноги.
— Я — самый лучший в мире открыватель шампанского!
Через несколько секунд пробка хлопнула, стаканы наполнились, а мы встали друг перед другом.
Со времени похорон прошло всего две недели, но сегодня в гостиной Керри зародилась надежда. Никакого сравнения с тем, что было час назад.
— Я выпью буквально глоточек, — сказала Керри, — не хочу, чтобы ребенок раньше времени привыкал пьянствовать.
Она склонила голову, посмотрела на собственный живот и улыбнулась.
— За расширяющуюся меня и за расширяющуюся "Райскую выпечку"! Джеймсу все это было бы по душе. — Ее голос дрогнул.
Я взяла ее за руку и подняла свой бокал.
— За Джеймса, за "Райскую выпечку", но больше всего — за тебя!
Джемма потянулась и поцеловала Керри в щеку.
— Спасибо тебе за доверие и щедрость. Мы обещаем, что тебя не подведем.
   
ГЛАВА 7
 
Мастер-класс по изготовлению капкейков был весьма популярным занятием выходного дня, и сегодня мы готовились провести девичник на четырнадцать персон. Вчера вечером мы с Джеммой заработались допоздна, стараясь подготовить все по максимуму, чтобы субботним утром я могла подольше поваляться в постели. "Подольше" означало чуть позже семи утра. Знала бы я об этом в свои университетские времена, вот посмеялась бы!
Я припарковала свой зелененький “гольф” — его звали Кермит, как лягушонка из телепередачи, — на стоянке за нашей студией, захлопнула дверцу и потянулась. Было только девять утра, но солнце жарило немилосердно. Я поправила на переносице свои крутые солнцезащитные очки и взяла с заднего сиденья черную кожаную сумку. О "гольфе" я мечтала с подростковых лет и теперь, когда мне было за тридцать и я смогла позволить себе машину, я первым делом купила его. На собственный дом я еще не заработала; свое нынешнее жилище я снимала у знакомой, которая по дружбе сдала мне его по сниженной цене. Но я копила деньги на депозите и собиралась купить собственный дом, едва только насобираю нужную сумму. Может, присмотрю что-то в Бристоле, там цены пониже.
Я пришла на работу первой. Джемма сегодня взяла выходной: в такие дни мы вели мастер-классы по очереди, и сегодня помогать мне должна была наша сотрудница Амиша, пекарь от бога, любившая это дело настолько, что ее было хлебом не корми, дай что-то испечь.
Я окинула взглядом помещение и улыбнулась. Яркий солнечный свет врывался в студию сквозь высокие, от пола до потолка окна. Длинные деревянные рабочие столы, казалось, только и ждут, пока кто-нибудь запачкает их нетронутую поверхность мукой, маслом и разноцветным кремом. Шеренга бежевых миксеров и аккуратно разложенные на скамейках фартуки с нашим логотипом тоже были готовы встретить гостей.
Когда я только начинала вести мастер-классы, мне часто приходилось импровизировать и перекраивать первоначальный сценарий на ходу. Сейчас, по прошествии нескольких лет, я была уверена, что справлюсь с любой неожиданностью. Большинство наших клиентов умели печь, но некоторые были абсолютными новичками в этом деле. Больше всего в своей работе мне нравилось обучать людей тому, чего они не умели до сих пор, внушать уверенность в их кулинарных способностях. А дальше, если ты научишься хорошо печь, у тебя и остальная жизнь пойдет на лад.
Я надеялась, что хотя бы некоторые из наших сегодняшних гостей любят готовить и смогут хорошо провести время, но с такими компаниями этого никогда нельзя было знать наверняка. Обычно всякий девичник — это ядреная смесь коллег, членов семьи и друзей, насильно собранных вместе, часто впервые в таком составе. Добавьте сюда нервы по поводу предстоящей свадьбы и тот факт, что на самом деле все собрались только с одной целью — напиться, и вам станет ясно, что устраивать девичники — это еще та морока.
Взять, например, одну такую компанию, что была у нас в прошлом месяце. И часа не прошло, как невеста разразилась рыданиями из-за того, что кто-то что-то не так сделал. Следующий час мы провели совершенно непродуктивно: проклинали мужской род на чем свет стоит, бесконечно заваривали чай и пытались успокоить невесту. Когда нам удалось загнать всех за рабочие столы, некоторое время группа сосредоточенно работала, но только до тех пор, пока не принесли шампанское (а они затребовали его пораньше). Дальше занятие бесславно сошло на нет и оставшуюся половину тортов пришлось украшать мне, чтобы им было, что унести домой.
Так что сегодня мне только и оставалось загадывать, чтобы нынешняя группа оказалась не такой невменяемой.
Со времени похорон прошло полтора месяца. После шока, вызванного встречей с Мэдди, я потихоньку пришла в себя и снова обрела равновесие. Мир не рухнул, и, хоть меня поначалу и встряхнуло, теперь я чувствовала, что могу с этим совладать. В тот раз, когда я увидела ее у дома Керри, а потом наслушалась хороших слов о ней, мне даже подумалось: может, не такой уж она дурной человек?
Кроме того, оказалось, что я куда лучше со всем этим справляюсь, чем изначально предполагала. Джемма права: прошедшие годы научили меня бороться за выживание. Я стала крепким орешком. Черт, может, стоит вышить это на фирменном фартуке и носить его на мастер-классах? На тот случай, если у кого-то возникнут сомнения.
Я включила свет на кухне и поставила кофе. Кофе — самая важная часть любого дня. Я как раз заливала воду в кофе-машину, когда в кухню вошла Амиша и от души мне улыбнулась. В руках у нее был поднос с капкейками, каждый из которых был сверху затейливо украшен в виде вагины. Сразу скажу, что на вкус они были куда лучше, чем на вид. И это означало, что сегодняшний девичник — для лесбиянок. А я и забыла... Мне не очень-то нравилась мода украшать капкейки гениталиями, но нам нужно было чем-то угостить участниц и для девичника это был беспроигрышный ход. Посвящать мастер-класс вырисовыванию масляным кремом вагин на бисквитах мне бы не хотелось, а вот в готовом виде — это то, что надо. Зато наши гостьи смогут украсить свои капкейки чем-то таким, что потом будет не стыдно показать собственным мамочкам.
Мне было радостно, как и всякий раз, когда к нам на занятие приходила компания лесбиянок. Мы все чаще проводили лесбийские девичники, и это было здорово! Однако всякий раз я беспокоилась, как бы не встретить кого-то из знакомых. Ну, или вернее будет сказать тех, с кем я переспала за последние десять лет. Не то чтобы я была записной соблазнительницей, но для того, чтобы пересчитать моих любовниц, пальцев одной руки могло и не хватить. А может, и двух.
— Ты уже сделала капкейки! Давно я тебе не говорила, что обожаю тебя?
— Я даже нам по одному сделала, так что всего их шестнадцать.
Амиша снова перекрасила волосы, на этот раз в зеленый с металлическим отливом.
Я улыбнулась.
— Уверена, кексики пойдут на ура.
Амиша была ангелом, которого нам ниспослали боги выпечки. Два года назад она пришла на один из продвинутых мастер-классов по украшению тортов и с тех пор так или иначе присутствовала в нашей жизни.
После того первого занятия она задержалась, и мы поболтали за кофе. Амиша обожала печь и поинтересовалась, не нужна ли нам помощница, но на тот момент мы не нуждались в дополнительной рабочей силе. Она то и дело выходила на связь, давала понять, что ее предложение в силе, и все кончилось тем, что через несколько месяцев я попросила ее помочь с занятиями на выходных.
Скоро она стала нашей внештатной сотрудницей, а полгода назад впервые самостоятельно провела мастер-класс, имевший большой успех. Но с равным удовольствием она соглашалась побыть у меня на подхвате, как сегодня.
В ней было что-то около пяти футов, но недостаток роста эта девочка с лихвой компенсировала энтузиазмом. Любо-дорого было послушать, как она часами поет хвалу тортикам. Амиша трижды подавала заявки на участие в шоу "Лучший пекарь Британии", но все три раза безрезультатно. Если ей когда-нибудь повезет туда пробиться, зрители немедленно в нее влюбятся, в этом я была уверена. Плюс ко всему, она оставалась на удивление стройной, несмотря на количество тортов, которые пекла и поедала. Я объясняла этот факт тем, что Амиша постоянно двигалась и ни секунды не сидела на месте.
— Жду не дождусь, когда увижу их лица. Искренне наслаждаюсь моментами, когда до людей доходит, что же изображено на капкейках. Ну, и ты меня знаешь: я обожаю девичники! — Амиша поставила поднос, метнулась к буфету, схватила две кружки и подскочила к кофе-машине, из которой как раз начал капать кофе.
— Это мегадевичник, на целых четырнадцать персон. Кому-то пришлось порядком потрудиться, чтобы все организовать. — Я скрестила руки на груди. — Вообще-то, они хотели привести двадцать человек, но я сказала, что столько гостей к нам просто не поместится. — Я прикусила губу. — И это лишний раз показывает, как же здорово, что Керри вкладывает деньги в наш бизнес. Скоро нам не придется давать большим группам от ворот поворот. Осталось только найти подходящее место для новой и лучшей "Райской выпечки".
Джемма уже занималась этим вопросом: она связалась с агентствами недвижимости и просмотрела несколько бюллетеней о выставленных на торги зданиях. Вчера она оставила для меня несколько подходящих вариантов, но у меня еще не было времени их просмотреть. В таком деле самым главным было местоположение: легко объяснить, легко понять, удобно добраться, что означало близость к основным дорогам и наличие достаточного количества мест для парковки. Нам не хотелось тратить полдня на объяснения маршрута. Меня изумляло, что даже в нашу продвинутую эру смартфонов и GPS многие люди не в состоянии ориентироваться по простейшей карте.
Лицо Амиши вытянулось.
— Но мне нравится здесь. У нас так мило и приятно.
— Согласна. Может, у нас получится найти новое место, но не отказываться от этого. Зато, если у нас будет больше площади, мы сможем принимать больше людей.
"Райская выпечка" располагалась в конце жилой улицы, на месте бывших гаражей. Рядом стояли несколько магазинчиков, включая булочную, которой заправлял один из моих лучших друзей, Роб, тот самый, с мужем и детьми-двойняшками. Место было уютным и находилось в модном районе Бристоля, но шансов хоть как-то расшириться не было вообще. В этом была вся загвоздка.
— А как же этот девичник решился все-таки прийти, раз у нас маловато места?
Я рывком встала со скамейки и взяла кружку, которую протягивала мне Амиша.
— Не знаю. Думаю, кто-то из них решил, что сможет прожить на свете и без знаний о том, как печь капкейки. Но в любом случае сейчас к нам явится толпа желающих. Я искренне надеюсь, что они не станут устраивать страдания на публику. И что они не все друг с дружкой переспали.
Амиша ахнула.
— Это точно! А ты со всеми своими эээ... нетрадиционными друзьями спала?
— Только с половиной, — подмигнула я ей. — Шучу. Плюс, прошу заметить, я — лесби, а не би.
— Как скажешь, босс, — улыбнулась она. — Уверена, нас ждет отличный денек!
Я потерла руки.
— Я тоже. К тому же, лесбийский девичник означает, что мне придется освежить в памяти сборник лучших лесбийских шуток. Ты шампанское в холодильник поставила?
Обычно в конце подобных мероприятий мы угощали девушек игристым и раздавали скидочные купоны из местных ресторанчиков. Довольны посетители, довольны коллеги — что может быть лучше?
Амиша закивала.
— Поставила, так что у нас все готово. Я сейчас сбегаю к Робу, заберу булочки для первого угощения — и начну расставлять чашки.
— Отлично!
   
ГЛАВА 8
 
Если мы и задумывались о том, как нам отличить невесту в толпе подружек, то едва она вошла в зал, все стало предельно ясно: на голове у нее сверкала диадема.
Невесту звали Брианной, и подружки то и дело норовили проскандировать ее имя, несмотря на то, что на часах было всего 9.45 утра.
"Бри-ан-на! Бри-ан-на! Бри-ан-на!"
Надо отдать Брианне должное: она выглядела спокойно и расслабленно и не заливалась слезами при мысли о своей будущей жене, за что я ей была очень признательна. А что еще лучше — я никого в этой компании не знала, наверное, потому, что все они были из Лондона. Я вознесла безмолвную благодарственную молитву лесбийским богиням, которые сегодня явно играли на моей стороне.
Мы помогли гостьям раздеться, усадили их на скамейки и угостили кофе и булочками, чему все оказались очень рады. Такое ощущение, что их никто никогда в жизни не поил кофе с булочками.
Я пошла пообщаться с главной подружкой невесты, Хелен; я догадалась, что это она, потому что на ее футболке так и было написано: "Главная подружка невесты".
У Хелен была спадающая на глаза челка и выбритый висок. В носу у нее красовалось кольцо, и я искренне ею восхитилась. Когда мне было лет двадцать, я попробовала вставить себе такую штуку, но быстро поняла, что при любой попытке высморкаться на колечке повисает сопля. Видимо, Хелен умела мастерски справляться с этой проблемой.
— Простите за беспокойство, — к нам подошла Амиша. По ней и правда было видно, что ей жалко нас прерывать. Такой деликатный человек! — Хотела спросить: мы ожидаем еще гостей? Вы заказали занятие на четырнадцать человек, а у нас здесь всего десять.
Рот у Хелен был набит булочкой с изюмом, поэтому она закивала и помахала зажатым в правой руке телефоном.
— Должна подъехать еще одна машина, но там какие-то сложности. Девочки обязательно будут, правда, могут чуток опоздать. На всякий случай сказали начинать без них. Сейчас я им еще напишу.
Я поморщилась. Терпеть не могу, когда опоздавшие вламываются на занятие, но делать из этого проблему мне совершенно не хотелось. Эта группа уже принесла нам порядочную сумму денег и могла добавить к ней хорошие отзывы, поэтому нужно было, чтобы сегодняшний мастер-класс прошел идеально. Инстаграм и отзывы участниц были нашими основными способами привлечь новых клиентов.
В этот момент лицо Хелен расплылось в улыбке.
— Они уже в центра города, так что скоро появятся здесь. Их навигатор куда-то не туда завел. — Она заглянула в свою опустевшую чашку. — Мне бы еще кофейку, если можно.
Амиша подхватила ее чашку.
— Уже несу!
— Можете их предупредить, чтобы они заехали на парковку в конце дороги? Если они оставят машину на улице, ее могут увезти на штрафстоянку, у нас здесь постоянно работают эвакуаторы.
Джемма так попалась уже трижды, к своему величайшему раздражению.
Хелен кивнула и отправила сообщение.
— Готово!
Всем нашим гостьям было лет по тридцать с чем-то, но в компании присутствовала и одна дама в годах, судя по всему, мама невесты или ее тетушка. Она постоянно всплескивала руками и то и дело восклицала: “Ой, я прямо как в телепередачу попала!” Да, у нас здесь не соскучишься.
— Минутку внимания, леди! — я хлопнула в ладоши, чтобы привлечь внимание группы. В зале находились всего десять женщин, но их уже приходилось перекрикивать. А дальше будет только громче. — У всех есть последняя возможность отлучиться в туалет! Если кому-нибудь нужны напитки, просто поднимите руку, мы с Амишей вас обслужим. Как только прибудут наши опоздавшие, настанет время заняться выпечкой!
В полном соответствии со словами Хелен примерно через десять минут двери студии распахнулись и внутрь вошли четыре женщины, наряженные в уже привычные глазу футболки с надписью "Команда Брианны". Я была в кухне, когда услышала приветственные возгласы, и поспешила в зал. Но когда мой взгляд выхватил одну из новоприбывших, я замерла на месте. Потому что там, с застывшей на лице полуулыбкой, стояла Мэдди и смотрела на меня.
Едва я увидела ее, как в буквальном смысле слова оцепенела. Внутри заворочался противный комок страха, грозивший совсем лишить меня возможности дышать. Черт, черт, черт, что она здесь делает? Какого дьявола она притащилась ко мне на работу? В мой город? Это нечестно!
Но я все-таки была профессионалом, поэтому быстро опомнилась. Сейчас речь шла не обо мне. Речь шла о невесте и ее празднике, и о Хелен, которая заплатила нам кучу денег, чтобы мы сделали этот день незабываемым. И я собиралась предпринять все возможное, чтобы он таким и вышел. В свое время в университете я прослушала курс актерского мастерства, так что пора было вспомнить и вытащить на свет божий имеющиеся навыки лицедейства. В том, что они мне пригодятся, я не сомневалась.

Я вышла вперед, чтобы поздороваться с ними.
— Добро пожаловать, дамы! — Я глянула на часы, стараясь не встретиться взглядом с Мэддди. — У вас есть десять минут, чтобы подкрепиться кофе с булочками, а потом пора будет приниматься за выпечку!
Я улыбнулась им во весь рот и потерла руки, не обращая внимания на колотящееся в груди сердце.
Мироздание явно решило поиграть со мной в игры, и я понятия не имела, за что мне такое счастье.
Трое новоприбывших прошелестели мимо меня: километры белоснежных зубов, ярды блестящих волос, шлейф приятных запахов. Настоящие женщины... находиться с ними рядом — все равно что прогуливаться по отделу парфюмерии, где все свежи, благоухают и готовы к началу нового дня. Но я знала, что вскоре все эти запахи затмит аромат свежей выпечки.
Но думать о тортах не получалось: рядом со мной нарисовалась Мэдди с весьма постным выражением лица.
— Ну вот, мы снова встретились. — У нее хотя бы хватило совести напустить на себя неловкий вид. — Ты говорила, что у тебя кондитерский бизнес, но я как-то не сообразила...
— А я не ожидала, что ты явишься на мастер-класс по выпечке.
В то время, когда мы жили вместе, кулинарных способностей Мэдди едва хватало на то, чтобы намазать маслом тост.
Она обвела помещение взглядом и снова посмотрела на меня.
— Вообще-то, меня сюда пригласили. Но я очень впечатлена, Джас. У вас даже фартуки с фирменным логотипом есть! Похоже, когда мы в последний раз виделись, ты преуменьшила свои достижения.
— Совершенно не собиралась тебя впечатлять. — Я попыталась сглотнуть, но комок в горле никуда не делся.
— Понимаю. — Она повернула голову. Все то же резко очерченное, красивой лепки лицо. Люди обычно считали, что Мэдди нарочно подчеркивает макияжем хищную линию скул, но я-то знала: они у нее такие от природы.
Я набрала полную грудь воздуха. Мне сегодня еще мастер-класс вести и торты печь! А Мэдди — просто очередная наша клиентка. Ничего более.
Ее губы скривились в неловкой усмешке.
Губы, которые я целовала бесчисленное количество раз. Во мне всколыхнулись давно забытые воспоминания. Я несколько раз моргнула, пытаясь прогнать непрошенные мысли.
— Так, я пошла готовиться, нам нужно кексы печь. — Я посмотрела на нее. — А ты усовершенствовала свои кулинарные навыки за эти годы?
Она криво усмехнулась — я когда-то обожала эту ее улыбочку. Сейчас такой реакции не было, но на мгновение я вернулась в прежние времена, когда все казалось таким простым.
— Ты же помнишь, что я на кухне — это катастрофа?
Ну что на такое можно ответить?
— С тех пор много воды утекло. Я тогда тоже не была гуру выпечки.
— Но тебе это нравилось, ты всегда была творческим человеком. А я... давай скажем так: приложение для заказа еды через интернет — мой лучший друг.
Я подбоченилась.
— Тогда бери себе кофе, бери фартук и готовься по уши извозиться в муке.
— С удовольствием. — Она прошла мимо меня, совсем рядом, так, что наши тела соприкоснулись, хотя места вокруг было предостаточно. Или я все выдумала? Как бы то ни было, у меня по спине пробежали мурашки, мысли замерли, мышцы напряглись.
Мэдди поймала мой взгляд и чуть усмехнулась. Ее щеки зарделись. Она что, тоже это почувствовала?
Я оглядела зал. Если я хочу, чтобы все прошло хорошо, нужно держаться от этой женщины как можно дальше. И ни в коем случае не разболтать Амише, что я не просто спала с Мэдди, а прожила с ней почти четыре года. И что все началось из-за ее чертового красиво очерченного рта!
 
ГЛАВА 9
 
Девичник Брианны ничем не отличался от всех остальных: гостьи оставили после себя обильно усыпанный кондитерскими блестками пол. Мы только что спровадили всю компанию в местный паб, и Амиша вышла, чтобы купить открытку для своей мамы, пока магазины еще не закрылись.
Я протирала стол, когда услышала, как кто-то легонько постучал по косяку и без того открытой двери. Я подняла голову.
Мэдди. Все с той же неотразимой улыбкой и безупречным внешним видом. А ведь она несколько часов возилась с мукой.
— Привет. — Она подошла ближе, и ее знакомая размашистая походка всколыхнула во мне воспоминания. Как странно, я до сих пор помню ее манеру ходить... Десять лет прошло, а ее черты по-прежнему выгравированы на моей душе. Я тихонько улыбнулась — про себя, зная, что улыбка не отразится у меня в глазах. Я слишком устала после целого дня работы.
— Тебе помочь?
Я замерла с тряпкой в руках.
— Ты разве не должна зависать в пабе? У тебя же девичник, ты что, забыла?
Она пожала плечами.
— Они меня не сразу хватятся. Слишком заняты тем, что наливаются коктейлями, и я знаю, к чему это в итоге приведет. Так что пока дам им фору, а потом догоню. И вообще, я вернулась, чтобы сказать: мне все очень понравилось. Отлично организовано. Ничего удивительного, ты всегда была хваткой и добивалась своего. — Она повела рукой. — И все вокруг это только подтверждает. У тебя свой бизнес. Очень впечатляет.
Я решила принять ее комплимент за чистую монету.
— Спасибо. — Я показала на разбросанные по скамейкам фартуки. — Если хочешь помочь, собери их и свали в кучу у двери.
Мэдди кивнула.
— Как тебе само занятие? С точки зрения не специалиста в выпечке? Мне всегда интересно, как это выглядит со стороны.
Она подняла голову и посмотрела на меня. Странно знакомый и спокойный взгляд серых глаз. Как будто и не было всех этих лет.
— Ты очень живо и понятно объясняешь, даже такому профану, как я, было легко. К тому же, ты все делаешь с юмором, а это большой плюс. Эти ваши эротические капкейки я запомню надолго. И их вкус, кстати, тоже. Это же мечта каждой честной лесбиянки: сама-знаешь-что с ароматом ванили.
Я фыркнула.
— Мне просто нужно чем-то угощать участниц.
Как и предполагалось, кексики в виде вагины в сопровождении игристого вина вызвали взрыв смеха и спонтанную фотосессию. Хотя я лично считаю, что кексы с кремовыми цветочками есть куда приятнее, чем это непотребство. Может, именно поэтому я до сих пор одна.
— Если уж мне приходится вырисовывать члены на кексах для обычных девичников, то я подумала, что для лесбийских как раз подойдут вагины. И вообще, кому не понравится провести языком по кремовой вульве?
Я брякнула это и тут же себя мысленно отругала. Последнее, чего мне хотелось, это чтобы Мэдди подумала, что я с ней флиртую. Я расправила плечи и выпрямила спину, чтобы выглядеть солиднее, и глянула на нее. Надеюсь, это сработает. Веселые искорки в ее глазах меня в этом совсем не убедили. Или у нее всегда такой горящий взгляд?
— Лучшее занятие для воскресного утра и придумать трудно.
Мне оставалось только улыбнуться. Я гордилась нашим бизнесом, и здесь Мэдди попала в точку. Мое решение не поддаваться ее чарам стремительно размягчалось, словно хорошее сливочное масло, на котором мы готовили глазурь для тортов.
Мэдди свалила фартуки в груду у двери, а потом подошла и встала около стола, который я протирала.
— Если тебе не надоело помогать, можешь поставить вон те кексы в холодильник. — Я махнула в сторону коробок с сегодняшней выпечкой, что все еще стояли на одном из столов. — Завтра, когда вся твоя компания будет маяться похмельем, они будут очень даже кстати, так что приезжай и забирай, если захочешь.
Она покачала головой и пошла к столу.
— Надеюсь, они не собираются упоить меня крепкими напитками.
Я вспомнила все те разы, когда предлагала Мэдди серьезную выпивку, еще в университете. Она не умела пить и на следующее утро всегда жутко мучалась. Где-то на третьем курсе она зареклась от крепких напитков, и всем нашим друзьям было об этом известно.
— А откуда ты знаешь невесту?
Она захлопнула дверцу холодильника, сделала шаг и оказалась позади меня. От ее близости у меня волоски на затылке встали дыбом, словно наэлектризованные.
— Да так сразу и не объяснишь. Я как-то пробовала встречаться с ее будущей женой, но это было давно и быстро закончилось.
Я вскинула бровь.
— Ты спала с ее невестой?
— Если тебе от этого станет легче, то я, вообще-то, не особо помню. Знаешь, как оно бывает? Когда все было так давно и настолько спьяну, что память решает смиловаться над тобой, и все воспоминания улетучиваются? Эми — одно из них.
— Так ты хочешь сказать, что Брианна вот-вот возьмет в жены какую-то распутную алкоголичку?
Бедняжка Брианна, она мне так понравилась.
— Да нет, уже нет. Эми осознала, что у нее проблемы с выпивкой, так что теперь она даже капли в рот не берет. Потому и на девичник не пришла: не ее атмосфера. Я так понимаю, теперь она распутная трезвенница, хотя об этом лучше не задумываться.
— А с кем еще из этой компании ты хорошо знакома?
— Со многими. Они — порядочная часть моей прошлой жизни. В свое время мы серьезно отвисали с большинством из них. Ну, кроме мамы Бри, конечно. Я рада снова с ними повидаться, но девичники и вечеринки — это теперь не по мне. — Она помолчала. — Когда я переехала в Лондон, то почти перестала куда-либо выходить. А теперь вот живу здесь, по уши занята работой и подумываю завести собаку, когда обустроюсь.
Я смотрела на нее, на ее знакомые и в то же время такие чужие черты. Когда мы встречаем кого-то из прошлой жизни, то часто думаем, что знаем их, но Мэдди я больше не знала совершенно. Я была в курсе насчет ее нелюбви к крепким напиткам, но все остальное могло измениться. Предпочтения в еде, фильмах, политике, одежде... Люди постоянно перестраиваются и меняются. Сейчас Мэдди была для меня незнакомкой.
Почти.
— Я еще чем-то могу помочь, пока ты убираешь?
Я вскинула голову.
— Ну, если тебе так уж хочется помочь, то сними с миксеров ножи и сложи их вон в ту мойку. — Я махнула рукой в сторону промышленных размеров раковины из нержавейки вдоль задней стены. — Только проверь, что миксеры выключены из сети. Неохота отвечать за твои ценные руки.
Ради всего святого, ну почему я сначала говорю, а потом думаю?
Глаза Мэдди распахнулись. Потом она наклонилась и проверила, выдернута ли вилка миксера из розетки. Когда она выпрямилась, на ее губах играла улыбка.
— Я думала, мои руки тебя давно перестали волновать.
— Так и есть. Но если ты покалечишься и подашь на меня в суд, мои страховые выплаты взлетят до небес.
Она запрокинула голову и хмыкнула.
— Хорошо сказано.
Потом подошла к следующему миксеру, проверила его и отсоединила ножи.
— Слушай, ты совсем не обязана мне помогать.
Она снова глянула на меня.
— Знаю, но я не в состоянии столько времени убить на этот девичник. Сбежала с удовольствием. Они там все только и твердят о свадьбах и детях, у меня даже голова разболелась. — Она помолчала. — А вот то, как ты провела занятие, мне очень понравилось. Я буду рекомендовать тебя всем знакомым лесби, которые собираются пожениться. Сейчас это просто эпидемия какая-то.
— А ты сама не торопишься к алтарю?
Она криво усмехнулась.
— В ближайшее время нет. К тому же, я одна.
Она посмотрела на меня, тепло и пристально, и меня почему-то охватила дрожь.
— С тех пор, как мы расстались, у меня так и не получилось ни с кем построить серьезные отношения.
У меня сердце замерло от этих ее слов.
— С тех пор, как мы расстались, прошли годы. Я понятия не имею, что там у тебя получилось, а что нет. Все течет, все меняется.
— Многое остается прежним, так ведь? — Она потупилась, потом подняла глаза на меня. — Вот ты кое в чем изменилась: завела свое дело, например. Но ты — это все равно ты. Такая же умная и красивая. — Она помолчала. — Все те же изумительные карие глаза. Я удивляюсь, как это никто не уговорил тебя устроить девичник с тобой в главной роли и не предложил руку и сердце.
Я только головой покачала. И у нее хватило наглости явиться сюда и озвучить то, что она сама должна была сделать много лет назад? Или она все забыла?
— Я сейчас сосредоточена на том, чтобы построить успешный бизнес. Знаешь поговорку: нельзя получить все и сразу? У меня есть мое дело и дом. А личная жизнь как-нибудь наладится, когда время придет. Я давно поняла, что можно до посинения гоняться за тем, чего очень хочешь, но так его и не получить. Одного желания мало. — Я посмотрела ей прямо в глаза. — Это был жестокий урок. И лучшее, что в этом случае можно сделать, — двигаться дальше.
Мэдди вздрогнула и съежилась. В буквальном смысле слова. Столько лет я этого ждала, и вот увидела собственными глазами.
Она отсоединила от миксера ножи, пошла к раковине, опустила их туда, залила водой и добавила моющее средство. Мне подумалось о том, что до сих пор мы болтали вполне дружелюбно, но прошлое все равно рыскало под спудом. И поджидало, чтобы прорваться и застать нас врасплох в тот момент, когда мы меньше всего этого ожидали.
— На самом деле, это я удивляюсь тому, что ты одна. Ты была классной девушкой.
Она молча подняла руку, прерывая меня, потом повернулась.
— Я была классной девушкой поначалу, но потом стала… оторви и выбрось. И нет никакой нужды мне об этом напоминать. Я прекрасно знаю о собственной привычке сбегать.
И вдруг я вспомнила, что Мэдди уже убегала. Еще раньше, только тогда все обошлось малой кровью. Мы были вместе примерно год, и вдруг она исчезла. Сказала, что на нее что-то непонятное нашло. В итоге мы помирились, но, как оказалось, это был первый звонок.
Мэдди вздохнула.
— Но под этой каменной оболочкой еще живет маленький безнадежный романтик. Я просто жду, пока придет прекрасная девушка и выпустит его на свободу.
Ее взгляд остановился на моем лице. На мгновение нас стало двое: Мэдди и Джастина, как прежде, как это было всегда. Только ведь так больше никогда не будет, правда?
Я помотала головой и стала складывать в стопку тарелки, оставшиеся с вечеринки. Надо было себя чем-то занять, не обращать внимания на колотящееся сердце и на то, как у меня внутри все сжалось под ее взглядом. Я же не собираюсь строить радужные перспективы на такой хлипкой основе?
— Может, она появится, когда ты меньше всего этого ждешь. Может, ты повстречаешь ее сегодня же вечером. Может, это будет мама Брианны, она кажется неплохой добычей.
Мэдди фыркнула, отвернулась к раковине и занялась ножами.
— Думаю, переспать и с Брианной, и с ее мамой — такое не сделает чести даже мне.
Она вытерла руки, подошла к столу, который я протирала. Отсоединила еще несколько лезвий и унесла к раковине.
— Э-э, я думала, ты спала с другой невестой?
Мэдди смущенно пожала плечами, но ко мне поворачиваться не стала.
— С одной, с другой… Кто их считал? И вообще, это дело прошлое. Даже вспоминать не хочется.
Я покачала головой.
— Ты же никогда не была казановой. Ну, когда мы были вместе… да и до того. Что случилось?
Она прокашлялась и вытерла руки полотенцем. Ее щеки предательски вспыхнули.
— Я слегка слетела с катушек, когда ушла от тебя. Несколько лет прошли, как в дурмане. — Она снова передернула плечами и оперлась на раковину позади себя. — Ну, бывает. Теперь все знакомые на меня в обиде: мол, я сейчас совсем не такая, какой была в прежние времена. Стала спокойнее и мудрее.
— Жаль, что ты не была столь же мудрой, когда меня бросила. Ты разбила мне сердце, да и всем нашим друзьям тоже. Ты ведь понимаешь, что в тот день ты оставила не только меня, но и их?
Мы замерли, глядя друг на друга, а потом Мэдди отвела взгляд. Пошла, отсоединила еще два ножа, опустила их в раковину. Они лязгнули о металл, и звук эхом разнесся по комнате.
Мэдди повернулась и посмотрела мне прямо в глаза. Внутри у меня все начало потихоньку плавиться, словно свежее масло на горячем тосте.
— Если от этого тебе станет легче, то да, я согласна. Я была идиоткой, но время назад не повернуть, верно?
Я покачала головой.
— Не повернуть. У каждой из нас теперь своя жизнь.
Мэдди глянула на меня.
— Да, жизни у нас разные, но вот они мы. Стоим вдвоем, разговариваем. Не так уж все и отличается, правда? — Она опустила голову, неловко отцепила очередной нож и быстро пошла к раковине, стараясь не смотреть мне в глаза.
Не отличается? Да нет, отличается, причем кардинально. По крайней мере, для меня. Может, Мэдди и вошла снова в мою жизнь, но теперь она не была главной ее частью. Больше не была.
Обстановка стала гнетущей, и теперь мне захотелось, чтобы Мэдди ушла. В конце концов, это же она ко мне ворвалась.
Кажется, она это тоже почувствовала и быстро домыла последний нож. Я видела ее понурившуюся спину и опущенную голову. Несколько секунд тишину прерывало только журчание воды и постукивание металла о раковину. Потом краны закрылись.
Я повернулась и увидела, что Мэдди держит в руках оставленные Джеммой буклеты с описанием недвижимости.
— Вы подыскиваете новое помещение?
Я кивнула.
— Подыскиваем. Из этих площадей мы уже выросли, нет места для развития. Мы только не можем решить, то ли открыть филиал, то ли целиком перебраться в здание побольше.
— Всем бы такой выбор. — Она шагнула назад, ко мне, и взяла свою сумку. Ее губы приоткрылись, потом сомкнулись, и она едва заметно покачала головой.
— Ты что-то хотела сказать?
Мэдди посмотрела на меня искренне и тепло. И опустила сумку на пол.
— Только то, что теперь, когда Керри беременна, мы будем пересекаться чаще. — Она помолчала. — Нет ничего вечного под луной, правда? Джеймс и Керри думали, что у них все схвачено: женитьба, покупка дома, даже беременность...
У меня сердце зашлось. Я все время забывала, а жизнь все время напоминала мне о Керри. Что бы ни происходило между мной и Мэдди, это ни в какое сравнение не шло с тем, через что приходится проходить нашей подруге.
— Когда мы к ней приехали, она выглядела довольно бодро. Но наверняка у нее бывают приступы полного отчаяния. — Я посмотрела на Мэдди. — Она удивилась, когда узнала?
Мэдди кивнула.
— Да, хотя, я думаю, она была к этому готова. Но думать, что такое возможно, и знать наверняка — это две большие разницы. Ей нужно было время, чтобы все принять. Не дай бог, с этим ребенком что-то случится... это как пережить смерть Джеймса еще раз. Одной потери более чем достаточно.
Я кивнула.
— Согласна. Любовь — штука непостоянная. Даже если она у тебя есть, ее можно лишиться в мгновение ока.
Вообще-то я говорила о смерти Джеймса, но Мэдди снова уставилась в пол, а потом глянула на часы. Может, до нее наконец дошло, что есть масса более приятных мест и дел, чем стоять здесь со мной и предаваться воспоминаниям.
— Ну что, я пойду? Пока меня в розыск не подали. — Она замялась и прикусила губу. — Скажи, а могли бы мы с тобой снова?..
— Хочешь индивидуальное занятие по выпечке? Это тебе дорого обойдется.
Она вздохнула и на мгновение стала прежней Мэдди. Той, которую я когда-то любила. У меня даже дыхание перехватило.
— Я имею в виду вот это. Нас. Нашу беседу. Если я как-нибудь подскочу, ты сходишь со мной выпить кофе? Или, может, даже просто выпить? Я, как вернулась, постоянно проезжаю мимо “Спениш стейшен” и все время вспоминаю, как мы там…
Мы с Мэдди завернули в этот бар на одном из первых свиданий и провели там несколько безмятежных часов, смеясь, болтая и целуясь. Наши тапас совсем остыли, но мы этого даже не заметили. С тех пор “Спениш стейшен” стал "нашим баром", местом постоянных встреч. После нашего разрыва я обходила его стороной и сейчас поморщилась. Выпить в “Спениш стейшен” означало всколыхнуть старые воспоминания.
— Не совсем понимаю, зачем нам это.
— По старой дружбе?
— А мы с тобой друзья? — Я совсем не была в этом уверена, в отличие от Мэдди. — У тебя своя жизнь, у меня — своя. Я люблю печь, готовить и читать. Ты ходишь по вечеринкам и продолжаешь быть душой компании.
— Я уже сказала, что это не так. Кроме того, ты тоже можешь быть душой компании, если захочешь.
Я пропустила ее слова мимо ушей.
— Еще на похоронах я сказала, что не против видеться с тобой, когда собирается наша компания. Но пытаться отмотать назад и оживить то, о чем у тебя остались смутные воспоминания, не выйдет.
— Мои воспоминания совсем не смутные.
— А мои да, — проговорила я, а сама покрепче вцепилась в столешницу, опасаясь, что тело легко выдаст мое беспардонное вранье.
Потому что я помнила ее всю, от макушки до пят, до последнего сантиметра кожи. И все то нагромождение лжи, которое она на меня вывалила, я тоже помнила. Именно поэтому я решила не обращать внимания на предательские реакции собственного тела, а твердо стоять на своем. Она может возвращать кого угодно, если ей так хочется — вперед и с песней. Но передо мной эти спектакли разыгрывать не нужно.
И все-таки она смотрела на меня таким взглядом, от которого я всегда превращалась в размазню. Я сглотнула и решила держаться изо всех сил — в прямом (за стол) и переносном смысле.
— Я же тебя не на свидание приглашаю. Просто выпьем кофе, вспомним старые добрые времена… Расскажешь мне о семье.
— Какое тебе дело до моей семьи?
— Мне есть дело до тебя, следовательно, твоя семья меня тоже интересует. — Она помолчала. — Но я понимаю, что все романтические отношения осталиcь в прошлом. Я, может, и глупый человек, но не настолько. — Она побарабанила пальцами по столу, повернулась и пошла к выходу. На пороге остановилась и глянула на меня через плечо.
— Ладно, я пошла. Увидимся?
Я кивнула.
— Может быть.
— Хорошего вечера.
Я смотрела, как она уходит, как машет мне на прощание через стеклянную дверь. Мое прошлое снова уходило от меня, как это уже было раньше. Или нет? Ведь сейчас я сама управляла своей судьбой, я была сильной и независимой женщиной. И у меня было преимущество: я понимала, чего хочет Мэдди. Так что она может сколько угодно бросать на меня эти свои щенячьи взгляды: на меня они не подействуют. Я не собиралась плясать под ее дудку только лишь потому, что она соизволила вернуться.
Я отвернулась и тут же заметила что-то черное: это была сумка Мэдди. Забыла. Как же она без нее? Я сорвалась с места и выскочила на улицу. Лучи закатного солнца заливали улицу. Мэдди целеустремленно шагала к дороге.
— Мэдди! — Мой крик пронзил тишину. Мужчина и женщина, выгуливавшие собаку, повернули головы в мою сторону.
Мэдди тоже озадаченно повернулась.
Я постаралась напустить на себя небрежно-элегантный вид и вскинула в воздух руку.
— Твоя сумка!
Из булочной напротив мне помахал Роб. На его окладистой светлой бороде играл отблеск ламп, а сама борода выглядела так, будто он только что хорошенько запек ее в печке.
Я рысцой пустилась в сторону Мэдди, одновременно стараясь помахать в ответ оставшемуся позади Робу. Как показала практика, зря. Я обладала многими достоинствами, но делать два дела сразу никогда не умела. Едва я сорвалась на бег, как споткнулась не то о камень, не то о кирпич — разглядеть, обо что именно, я не успела.
А дальше я с удивлением обнаружила, что нога у меня остановилась, а вот верхняя часть тела продолжает двигаться с прежней скоростью.
Не успела я сообразить, что происходит, как уже пролетела сквозь теплый весенний воздух и неизящно рухнула на тротуар. Первыми удар приняли на себя ладони, потом локти, а потом и я сама с неприятным скрежетом всем телом проехалась по асфальту. Боль заметалась внутри, словно пинбольный шарик. Силясь вдохнуть, я попыталась оценить обстановку. Похоже, я распласталась на асфальте и выглядела словно жертва преступления. Оставалось, чтобы для полноты картины кто-то обвел меня мелом. Класс, просто класс!
Я пролежала там примерно вечность, пытаясь понять, что у меня болит сильнее всего: руки, ноги или ущемленная гордость. Тройное комбо!
Когда я подняла голову, Мэдди  бледная и встревоженная, стояла надо мной. Такая красивая... Интересно, что должно случиться, чтобы она показалась мне некрасивой? Похоже, это навсегда.
— Ты как? — Она присела рядом, склонилась, и в поле моего зрения оказался участок кожи чуть пониже ее шеи. Я и не замечала раньше, какая она нежная...
Я с трудом отвела глаза и обнаружила, что Мэдди смотрит на меня: мягко, ласково и озабоченно. Наши взгляды встретились, и я вздрогнула.
Все мои защитные барьеры пали, и я чувствовала себя ужасно уязвимой. Серые глаза Мэдди все так же околдовывали, губы были такими же манящими, как и всегда. Мне показалось? Или мы двинулись друг к другу, и взгляд Мэдди прикипел к моим губам?
Мэдди судорожно втянула воздух. Но тут рядом с нами кто-то бухнулся на колени, и очарование момента было разрушено. Не могу сказать, обрадовалась я этому или огорчилась.
— Ты в порядке, Джас? — гулко, словно из бочки, прогрохотал Роб. Мэдди откинулась назад, кожа на ее шее слегка порозовела. Роб придвинулся ближе, передо мной замаячил его сморщенный лоб. — Мне показалось, вся булочная чуть с фундамента не слетела, когда ты грохнулась.
— Сейчас совсем неподходящее время рассказывать, что мне надо сбросить вес. — Я села и охнула. Черт, как больно! Я что, порвала джинсы? Ну и ладно, выдам их за дизайнерские, сейчас это модно. Я попыталась не дать волю эмоциям, которые так и кружили у меня внутри в поисках выхода.
— Слава богу, чувство юмора ты себе не отшибла! — Роб усмехнулся мне и повернулся к Мэдди.
Мэдди еще раз украдкой многозначительно глянула на меня, а потом нацепила на лицо официальное выражение. Но я все увидела.
Я медленно выпрямила руку.
— Осторожнее, у тебя может быть перелом. — Мэдди коснулась моего запястья.
— Разве что гордости, но это я переживу.
Мэдди откинулась назад и посмотрела на Роба.
— Так это и есть та самая знаменитая булочная, о которой ты мне рассказывал на похоронах? Я просто не понимала, что она совсем рядом.
Роб кивнул.
— Как раз напротив заведения Джастины и Джеммы. Дает мне возможность наблюдать за тем, как она тут бахается и бухается, когда ей приходит такая фантазия.
Я посмотрела на них и рассмеялась, несмотря на боль.
— Когда вы закончите, может кто-то из вас помочь мне подняться?
Они оба встали, а потом Мэдди протянула мне руку. Я старалась сдержаться, но все равно охнула и поморщилась. Рядом с Мэдди я превращаюсь в размазню.
Она улыбнулась мне и обхватила рукой за талию. Ее ладонь легла мне на бедро, и мое тело согрелось и растаяло в этом прикосновении. И тут я вспомнила, чья это рука и что так нельзя. Я хотела отстраниться, но содрогнулась от резкой боли в колене и согнулась пополам.
Мэдди покрепче обхватила меня за талию, и все внутри у меня отозвалось всплеском счастья, почти победившим боль. Перед глазами всплыло видение: вот Мэдди сидит в первом ряду на моих похоронах… Я мысленно закатила глаза. Куда меня занесло? Этого никогда не будет, а если и будет, то мои романтические фантазии здесь ни при чем. Если мне приспичило вообразить себя мертвой, то нужно срочно что-то делать с собственным воображением.
Когда я снова посмотрела на Мэдди, она все так же пристально глядела на меня. Если бы взглядом можно было раздеть, как недавно сказала Джемма, мы обе уже стояли бы здесь голыми.
— Спасибо, что догнала меня. — Мэдди наклонилась и подняла сумку. Но теперь она неотрывно смотрела на мои губы. — Я бы не пережила эту вечеринку, явись я туда без сумки, а значит, и без кошелька.
— Рада была помочь.
Если бы кто-то составил тепловую карту моего тела, на ней я была бы раскалена докрасна полностью и равномерно. Наши глаза снова встретились, и мир вокруг замер, а потом разлетелся на крохотные невидимые осколки. Мэдди забросила сумку на плечо. У нее такие широкие плечи… Широкие и крепкие. Я силой заставила себя отвести взгляд.
— Так, — сказала она. — Мне очень не хочется оставлять тебя здесь в таком состоянии, но мне правда пора выдвигаться в паб.
— Конечно. Девичник тебя заждался.
— Ты за ней присмотришь? — Мэдди повернулась к Робу.
Тот кивнул.
— Не сомневайся. Она в надежных руках. — Он выставил перед собой ладони, демонстрируя их пригодность для таких случаев.
Мэдди глубоко вздохнула и кивнула.
— Хорошо. Постарайся больше не падать. — Она взяла мою руку в свои и посмотрела на ладонь. — Обязательно продезинфицируй ссадины. У тебя очень... ценные руки.
Она снова посмотрела на меня, и наши взгляды встретились. Мое сердце пустилось в пляс, а саму меня словно жаром окатило. А потом она мягко кивнула, улыбнулась, легко шагнула в сторону и ушла.
Ее улыбка вернула меня прямиком в нашу прежнюю жизнь. Вот мы стоим на выпускной церемонии, а перед нами распахнут весь многообещающий мир.
Так все и было, пока не пошло прахом.
Ошеломленная, завороженная, я проводила Мэдди взглядом. Какого черта она со мной творит?
— Ты сама выживешь или мне вызвать скорую? — Роб положил руки мне на плечи. — А может, тебе притащить пирожное, чтобы облегчить боль?
Этот человек знал мои слабости.
— Я никогда не откажусь от пирожного, — улыбнулась я, хотя все тело у меня ломило и пульсировало. — Спасибо, что прибежал меня спасать.
Он прищурился и поглядел на Мэдди, которая как раз сворачивала за угол.
— Ты здорово грохнулась, но я думаю, вы бы и без меня обошлись. — Он помолчал. — Так что, между вами вроде немного потеплело по сравнению с тем, что было на похоронах?
Я пожала плечами, стараясь казаться равнодушной.
— Она случайно оказалась на моем мастер-классе, и потом просто зашла помочь.
Роб поддержал меня за плечи, отвел к себе в булочную, усадил на табурет, а сам пошел за прилавок.
— Просто зашла помочь? И все?
Я кивнула.
— Да. Ничего такого. Наш с нею корабль давно уплыл. Ты же помнишь, как он назывался? "Титаник".
Он прекратил возиться у витрины и вопросительно вскинул бровь.
— Ты чего это?
— Да что-то с трудом верится. — Он подцепил пирожное щипцами и опустил его на тарелочку. — У меня сложилось впечатление, что я вломился на вечеринку для двоих, когда к вам подбежал.
Я покачала головой.
— Ничего подобного. — Внутри у меня все ходило ходуном и вертелось, как жезл тамбурмажора. — У тебя просто неуемное воображение. Помнишь, в прошлом месяце ты решил, что между мной и новенькой девочкой-почтальоном что-то наклевывается?
Роб вышел из-за прилавка и протянул мне пирожное.
— В свою защиту могу сказать, что она принесла тебе целых три посылки в один день. Если это не любовь, то я не знаю, что это такое. — Он помолчал. — Но Мэдди сегодня оставила почтальоншу далеко позади. Я это почувствовал. А ты?
Я замотала головой.
— Нет. Я почувствовала, какой асфальт жесткий, а больше ничего.
Больше я ничем с ним делиться не собиралась.
Он прищурился.
— Ладно, как скажешь. Давай я тебе кофе сделаю?
У меня в голове снова всплыла улыбка Мэдди. Я прикрыла глаза, стараясь избавиться от наваждения.
— Да, пожалуйста.

Отредактировано Твоя тема (16.02.20 19:53:43)

Ураааааааа!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

О, какой подарок!Привет от памятного конкурса переводов)) ну, я ж теперь не только читать буду, но и изучать-учиться-впитывать) Спасибо, редактор)

И меня на сладенькое потянуло))) повезло так повезло! Кексы!!!

Когда переводчик переведет, а редактор отредактирует)
Будем выкладывать потихоньку.
Вы как предпочитаете, сразу несколько глав или по одной, но чаще?

Очень интересно 💞  читается на одном дыхани, так хочется пролжения 🥺

ГЛАВА 13
 
Часом позже мы все сидели в местном пабе за фигурным деревянным столом. Мы провели здесь всего двадцать минут, но я уже видела, как Дин снова потихоньку подпадает под очарование Мэдди.
Интересно, откуда у нее эта волшебная власть над семейством Томасов? Мои родители искренне любили ее — ну, до тех пор, пока она не ушла. Папа наверняка снова превратится в ее верного рыцаря, как и Дин, едва только ее увидит. Мужчин так легко впечатлить. А вот моя мама — крепкий орешек, расколоть ее будет не так-то просто.
Дин не один вел себя, как влюбленный идиот. Элли, компаньонка Мэдди, тоже пошла с нами, поскольку жила неподалеку, и теперь Джемма бросала в ее сторону весьма красноречивые взгляды, можно сказать, флиртовала с ней напропалую. Надо признать, ее старания не оставались незамеченными: Элли отвечала ей тем же.
Неудивительно, что Элли так понравилась Джемме. Я сама познакомилась с ней полчаса назад, но сразу поняла, что Элли — настоящий вихрь, человек, который захватывает и притягивает, вызывает к себе искренний интерес. Невысокого роста, живая, быстрая, она просто излучала очарование и силу. Короткие темные волосы красиво обрамляли ее лицо, кожа была гладкой и смуглой. Джемма была совершенно очарована ею, Дин при виде Мэдди совсем расплылся в лужицу, и я чувствовала себя лишней на этом празднике жизни. Словно пятое колесо в телеге, то есть на двойном свидании.
— И как давно вы работаете вместе? — спросила Джемма, возвращая нас к общей беседе. Она выпрямилась и чуть наклонилась в сторону Элли, с преувеличенным вниманием ожидая ее ответа. Я чуть не расхохоталась при виде этих манипуляций, но мне стало жаль разрушать ее старания. Я видела раньше, как Джемма оттачивала этот жест.
— Мы познакомились на торгах, — хрипловато ответила Элли. Она была родом с севера и выговаривала гласные с нажимом, а согласные — чуть-чуть резко. — Я хотела купить дом или квартиру, а ушла оттуда с готовой сделкой — и с Мэдди.
— Только я не продавалась, прошу заметить, — уточнила Мэдди. — Но да, мы пошли выпить кофе, и это изменило наши жизни. Не так много женщин занимаются строительными подрядами, и мы все друг друга знаем. Так что мы познакомились, подружились, а когда еще и выяснилось, что мы обе — лесби, это связало нас еще сильнее.
— Мы работаем вместе уже больше двух лет. — Элли поднесла к губам стакан с джин-тоником и сделала долгий глоток. — И, должна сказать, мне нравится жить здесь. Освежающая перемена после Лондона. Плюс ко всему, у нас здесь несколько проектов. Некоторые идут хорошо, некоторые — не очень.
— А что такое? — спросил Дин.
— Городской совет, — ответила Мэдди. — Получить разрешение на перепланировку — это проще сразу повеситься. Особенно, если здание занесено в список культурного наследия, как, например, все дома на Ройял Кресент. Мы всего-навсего хотим передвинуть стену, но шуму вокруг этого столько, будто мы требуем снести все подчистую и выстроить заново. Но я не стану вам сейчас жаловаться.
— Если надумаешь, жалуйся на юго-западном диалекте, как настоящий строитель. — Элли попыталась изобразить акцент, но не смогла. — Я сама его долго репетировала, но мой северный говор все перебивает.
— Да уж, звучит смехотворно, — ввернула Мэдди. — Акценты — явно не твоя сильная сторона.
— Зато дизайн интерьеров и снос стен — мои, — усмехнулась Элли.
— Люблю женщин с кувалдами, — отозвался Дин. — Они такие сексуальные.
— Согласна. — Элли повернулась к Джемме. — Ты когда-нибудь держала в руках кувалду? Мне кажется, ты бы с ней отлично смотрелась.
Щеки Джеммы вспыхнули ярко-розовым.
— Нет, как-то не выпадало случая. Я больше по части лопаточек и кондитерских мешков.
— Это не менее сексуально, — ответила Элли. — Всем хочется сладкого, правда ведь?
— Так что вы скажете об этих помещениях? — Мэдди вмешалась в неприкрытый флирт Джеммы и Элли, возвращая нас к тому, ради чего мы здесь собрались. — Вот этот вариант особенно хорош, — она показала на буклет, который Джемма просматривала пару минут назад. — У вас будет два зала для мастер-классов и еще останется место под рабочие кабинеты для каждой из вас. Место красивое, рядом железнодорожная станция, и это хорошо для приезжих. К вам ведь часто записываются не местные?
Я кивнула.
— Да. Самая дальняя наша клиентка явилась из Бразилии, причем на недельный курс. К нам периодически приезжают из Европы, так что станция неподалеку — это идеально.
— И аэропорт почти рядом, — добавила Джемма. — Мы так в идеале и хотели.
— А тебя к строительным работам привлекают? — спросила Мэдди у Дина.
— Если они меня наймут, то да. Но лучше бы им поспешить. И оплату я беру наличными, а не только тортиками.
— Как насчет торта в виде пачки купюр? — спросила я.
— Если внутри у него будет настоящая наличка, то не откажусь, — с непроницаемым лицом отозвался Дин.
Мэдди нахмурилась.
— Ты говорил, у тебя сейчас туго с работой?
Дин кивнул.
— Жду, пока пара подрядчиков развернут строительство.
— У нас тут наклевываются некоторые объемы... Это если тебе интересно. — Она посмотрела на меня. — Ничего, что предлагаю твоему брату работу?
Что мне оставалось? Только кивнуть. Похоже, Мэдди потихоньку просачивалась в мою жизнь, и я ничего не могла с этим поделать, разве что наблюдать. Странное ощущение: мне это казалось нормальным. Сидеть в пабе было хорошо. Хорошо слышать, как они с Дином смеются. И то, что Джемма флиртовала с ее подругой, тоже было хорошо.
Но почему, черт возьми, при этом так хорошо мне? Этого я уразуметь не могла и решила отложить вопрос до лучших времен.
— Если Дину нужна работа, а тебе — рабочий, то я в ваши отношения вмешиваться не буду.
Мэдди некоторое время пристально смотрела на меня, а потом кивнула.
— Отлично. Дин, считай, что я тебя наняла. — Она откинулась на спинку стула и покачала головой. — Кто бы мог подумать, что я нанимаю младшего братика Джастины, а? После стольких лет...
— Не я точно, — отозвалась я.
Мы выпили еще по паре бокалов, а потом Дин с Элли и Джеммой отправились в китайский ресторанчик за углом. Прощаясь, я многозначительно посмотрела на Джемму, а она умело проигнорировала мой взгляд. Интересно, Дин сообразил, что может оказаться третьим лишним на намечающемся первом свидании? Наверное, нет. А если и да, то он с удовольствием поужинает в компании двух дам. Мой братец всегда туго соображал в делах сердечных.
И тут оказалось, что Мэдди нужно возвращаться в Бристоль.
Я нахмурилась.
— Ты что, приехала в эту глушь только затем, чтобы теперь ехать назад?
Она пожала плечами и отвернулась.
— Ну, это того стоило, я отлично провела время. Вернусь, заночую в родительском доме. А сейчас провожу тебя домой, у меня все равно там машина припаркована. — С этими словами Мэдди встала и накинула тонкую кожаную куртку.
— Хорошо.
Мы шагали рядом, и эхо ее шагов идеально совпадало с моим. Солнце только что село, но воздух был теплым. Мимо проехал автобус, звук его двигателя расколол тишину. Мы молча прошли мимо почты, мимо цветочного магазинчика и местной автомастерской.
— Так что ты думаешь об этом варианте? Годится он вам?
— Да, но там многое нужно будет менять. Я предпочитаю готовые решения, а Джемма хочет получить пространство, которое мы сможем перестроить под себя. Меня это пугает, но я понимаю, что для нашего бизнеса так будет лучше. По крайней мере, Джемма не устает меня в этом убеждать.
— Она права. Отделать помещение с нуля так, как хочется и нужно вам, куда лучше, чем переделывать существующие решения. Вы сможете составить подробный план, вплоть до того, сколько розеток вам нужно в каждом конкретном месте. Я так понимаю, это имеет значение, потому что вам нужно одновременно подключать целых два десятка миксеров.
Я повернула голову и посмотрела на ее профиль. Все такая же привлекательная, это невозможно отрицать. Но сейчас в Мэдди открылась новая черта, и от этого к ней влекло еще сильнее. Она искренне интересовалась нашим бизнесом, хотела помочь и убеждала меня в том, что перемены принесут нам успех.
Джемма будет в восторге. Как она постоянно мне твердила, я смогу заниматься существующим подразделением, а она будет работать в новом. Может, у нас все и получится, если Дин нам поможет, а Мэдди кое-что подскажет. Только сейчас я внутренне приняла эту идею.
— То, что ты говоришь, я уже тысячу раз слышала от Джеммы. Может, мы с ней слишком сроднились, и мне нужно было мнение со стороны. Кто бы мог подумать, что этим человеком окажешься ты.
Она улыбнулась так, что меня мгновенно окутало теплом.
— Да разве дело во мне? — Мэдди откашлялась. — Послушай, я бы хотела как-нибудь пригласить тебя на ужин. Просто пересечься и обговорить деловые вопросы. За мой счет, это самое малое, что я могу сделать после всего, что было.
От ее слов у меня заколотилось сердце и ослабли колени. Она все поняла по моему лицу и вскинула в воздух ладони:
— Просто ужин, ничего такого.
Я жестом показала, куда нам сворачивать. Моя улица была застроена типовыми пристроенными друг к другу коттеджами, две комнатки внизу, две наверху. Дверь моего домика была выкрашена в оливково-зеленый, и я помню, как намаялась с этим цветом. Это была еще одна причина, по которой я не желала участвовать в обсуждении дизайнерских решений. Я даже еду в ресторане выбираю мучительно долго, что уж говорить о выборе цвета стен в нашем будущем помещении?
Я помолчала, а потом посмотрела Мэдди в глаза.
— Мне кажется, совместный ужин — это не очень хорошая идея. Но я с удовольствием воспользуюсь твоей помощью в деловых вопросах. Если ты ее еще предлагаешь.
Мэдди замотала головой, не дав мне договорить.
— Конечно, у меня ведь нет цели срубить с вас денег. Я хочу помочь вам по старой дружбе, вы же обе мои друзья, и ты, и Джемма.
Я улыбнулась.
— Приятно слышать.
— Если тебе так будет легче, я и Джемму на ужин приглашу. Не знаю, правда, не помешает ли это планам Элли... судя по взглядам, которыми эти двое весь вечер друг друга сверлили.
— О, ты тоже заметила?
Мэдди вскинула бровь. Свою идеальную бровь.
— Да все все поняли. Кроме Дина.
Наш смех смешался и раскатился по улице.
— Я правда очень рада тебя видеть. Дай мне знать, что вы решите. Я собираюсь участвовать в этих торгах, меня интересует пара участков, так что, если захотите приехать, хотя бы для того, чтобы просто понять, как все проходит, то сообщите мне, хорошо? Вам не обязательно что-то покупать.
Она сунула руку в карман, достала визитную карточку и вложила мне в руку.
— Я понимаю, что ты можешь отыскать меня в соцсетях, но здесь мой номер телефона и почта. — Мэдди просительно посмотрела на меня. Ох, эти ее серые глаза, цвета грозовых облаков. — Даже если нам не светит ужин, я все равно рада вернуться в твою жизнь. Без разницы, в каком качестве. Звони, если я тебе понадоблюсь, хорошо?
Я кивнула, не в силах придумать внятный ответ. Между нами ничего такого не происходило, и все-таки что-то менялось.
— До встречи, Джастина.
Она не сводила с меня глаз, а потом наклонилась ближе, и вот ее губы коснулись моей щеки и легонько прижались к ней.
Я перестала дышать. Сам факт того, что ее губы оказались так близко к моим, лишил меня дара речи.

ГЛАВА 14
 
Вопреки многочисленным советам, Керри вернулась на работу в школу практически сразу после похорон Джеймса. Сказала, что хочет проследить, как ее классы сдадут выпускные экзамены. Она была талантливым педагогом, читала математику и вела курс театрального искусства. Я не была уверена, что она приняла правильное решение, но Керри утверждала, что работа была и будет для нее спасательным кругом, островком нормальности посреди пришедшего в беспорядок мира.
С тех пор прошло уже два с половиной месяца, и сейчас Керри была на летних каникулах.
Кто-то порекомендовал ей магазин детских товаров неподалеку от "Райской выпечки", и она собралась в него заглянуть, поэтому позвонила мне и спросила, не хочу ли я с ней пообедать. У меня сегодня не было ни одного мастер-класса, и я с удовольствием согласилась. Джемма всегда шутила, что только такие "бесклассовые" дни и можно назвать по-настоящему классными, а я от таких шуточек морщилась.
Если мы расширим наше дело, мне какое-то время придется больше преподавать: мы готовили новые программы, чтобы привлечь больше клиентов. Но в перспективе я хотела от преподавания отойти и переключиться на организационные вопросы, оставив мастер-классы Джемме и нашим кондитерам-фрилансерам. Управление и развитие бизнеса — вот чем мне хотелось заниматься.
Увидев Керри, я встала и от души ее обняла — насколько позволял ее животик, наконец ставший заметным на шестом месяце.
Мы с Джеммой старались бывать у Керри так часто, как только могли, и постоянно были на связи в вотсапе.
— Я не стану говорить тебе, насколько ты выросла за последние две недели, хоть так оно и есть, — усмехнулась я. — Как дела?
Керри устало улыбнулась. Она была бледной, и было непохоже, что она хорошо спала.
— Этой ночью я впервые почувствовала, как ребенок шевелится. А потом я лежала, и мне так хотелось, чтобы Джеймс был рядом... — Она прикрыла глаза, стараясь не расплакаться.
Я взяла ее за руку и нежно сжала.
Она сжала мою ладонь в ответ.
— Только он больше никогда не вернется. Иногда я об этом забываю, а потом осознание полностью лишает меня сил. — Она снова сжала мои пальцы, а потом вздохнула. — Я стараюсь давать волю горю, но не сильно, чтобы не навредить ребенку. А так жизнь идет своим чередом: мои родители всегда рядом, контролируют, чтобы я что-нибудь с собой не сделала, а родители Джеймса все еще не пришли в себя от новости о ребенке.
— Как они?
Джеймс был единственным ребенком в семье, и его папа и мама еще не отошли от выпавшего на их долю горя.
— Мама постоянно мне названивает и говорит, чтобы я больше отдыхала. Но самый опасный первый триместр уже прошел, а я ведь даже не знала тогда, что беременна. Думаю, если малыш смог пережить смерть собственного отца и это ему не повредило, то он и с остальным сроком справится, правда ведь? — Она обхватила живот ладонями. — Но это не значит, что я не боюсь. Не знаю, как я со всем справлюсь без Джеймса.
Я притянула ее к себе и обняла. Прядь ее волос щекотала мне щеку.
— Ты справишься в лучшем виде. И ты не одна, мы все тебя поддержим.
Мы пошли выпить кофе, а потом отправились в магазин под изящным названием "Бейби Гага".
Выражение  лица у Керри сделалось таким, будто она была готова скупить весь магазин целиком. Думаю, она могла себе это позволить. Она уже говорила мне, что хочет, чтобы у ее ребенка было все самое лучшее. Когда он (или она) родится, Керри выполнит свое обещание.
— Кстати, а пол ребенка уже определили? Ты все время говоришь "он".
Она покачала головой.
— Я не хочу знать заранее. Но просто спинным мозгом чувствую, что у меня там, внутри, маленький Джеймс. А если нет, то тоже здорово. Я все равно собираюсь покупать гендерно-нейтральные вещи. Кому и знать, как не мне, что гендер — штука не врожденная и может меняться? Я давно преподаю и насмотрелась всякого.
Я улыбнулась.
— Ты — самый предусмотрительный родитель из всех, с кем я знакома. Но пообещай мне одну вещь: если у тебя родится девочка, пожалуйста, не надевай ей на голову розовенькую повязочку с бантиком, а?
Керри от души расхохоталась.
— Если я когда-нибудь такое сотворю, можешь пристрелить меня на месте!
Я взяла ее под руку, и мы вместе двинулись вдоль прохода, удивляясь изобилию ассортимента.
— Может, мне стоит покончить с выпечкой и заняться детскими товарами? Ты видела, сколько это стоит? — я подцепила с полки погремушечку ценой 69 фунтов. — Уверена, что на соседнем рынке можно купить такую же намного дешевле.
— Люди тратят на детей огромные деньги. Ты только сейчас это поняла?
У одного из стеллажей Керри понравилось желто-лимонное одеяльце. Мы сочли его достаточно гендерно-нейтральным, а еще нам обеим приглянулся плюшевый лев.
— Если ты его купишь, не называй его Лёвой. Пусть это будет Лиза. Львица Лиза звучит куда лучше, а?
Керри усмехнулась и взяла Лизу на руки.
— Ну все, теперь я не могу ее бросить. — С этими словами она сунула львицу под мышку. — А знаешь, кто не оставляет меня заботами с самого дня похорон?
Я покачала головой и взяла с полки пару лимонного цвета пинеток с ярко-красными помпончиками сзади. Увидела ценник, на котором было написано "45 фунтов", и поспешно поставила их назад.
— Мэдди.
Я с удивлением обернулась.
— Серьезно?
— Да. Она постоянно заезжает проведать меня, звонит,  спрашивает, не нужно ли мне чего-нибудь. Никогда не думала, что из всех окружающих самой заботливой окажется Мэдди.
— Как мы видим, жизнь любит неожиданные повороты.
Керри покачала головой.
— Я до сих пор сержусь на Джеймса за то, что он держал встречи с ней в секрете, но за это время я поняла, что сердиться на тех, кто умер, нельзя. Когда человек умирает, он переходит в категорию почти святых, и это значит, что больше ничего плохого о нем говорить нельзя.
— Правда?
— Да. — Керри прерывисто вздохнула и отвернулась.
Рядом с ее головой маячил гигантский жираф, на пузике у которого красовалась наклейка "Нажми меня". Керри протянула руку, нажала, и жираф запел "Я люблю тебя". Плечи Керри затряслись, но уже от смеха, а не от слез.
— Надо сюда наведываться, когда мне грустно. Хотя, когда родится деточка, я, наверное, стану рыдать еще больше. — Она покачала головой. — Господи, и как я до такого дожила, а? Тридцать четыре года, беременна, вдова. Прямо как в рассказах из журнала "Жизненные истории".
— Ты выглядишь куда лучше, чем любая героиня этих слезливых рассказиков. К тому же, ты всего-то навсего беременна от собственного мужа. Разве это скандал? Такое даже печатать не станут.
Керри обняла меня и чмокнула в щеку.
— Я по тебе скучаю. Давай видеться чаще?
— Заметано. — Я глянула по сторонам. — Но тут дело не в нехватке времени или желания с моей стороны. Просто со времени похорон у тебя очень плотное расписание, в него трудно втиснуться.
— Я знаю. За это надо сказать спасибо моей семье. Я их люблю, но мне пора возвращаться к нормальной жизни. Нормальной в том смысле, насколько это возможно.
Мы свернули за угол и набрели на длиннющий ряд ползунков. На всех были напечатаны мимимишные фразочки и картинки. Джемма остановилась и потянула к себе одни; на них красовалась надпись "Мамин мишка" и изображение смешного медвежонка. Она сняла их с вешалки.
— Моя первая покупка для ребенка на вырост. Знаковый момент. — Джемма притихла, и мне показалось, что она сейчас думает о Джеймсе. Я, по крайней мере, думала.
— Хотя, строго говоря, это не первая детская вещь в моем доме. Мэдди уже подарила нам крутейшие пиратские ползунки, я прямо дождаться не могу, чтобы использовать их по назначению. — Она глянула на меня, чтобы понять, как я отреагирую на ее слова. — Ты с ней вообще хоть иногда видишься?
Я закашлялась и почувствовала, что краснею.
— Вижусь. И даже чаще, чем полагала. Представляешь, завтра она везет меня осматривать одно помещение.
Брови Керри поползли наверх так быстро, что я испугалась, как бы они не слетели у нее с головы.
— И да, я понимаю. Это как раз тот самый неожиданный жизненный поворот.
— Ничего себе. На похоронах Джеймса ты готова была ее убить.
Я вздохнула.
— Да. Но убийство на похоронах не одобряется обществом, а я не готова разрушать социальные нормы. К тому же, смерть Джеймса напомнила мне о том, что жизнь — штука короткая. Если Мэдди снова войдет в наш круг, я лучше буду вести себя цивилизованно. Особенно, с учетом того, что от нее масса пользы.
Керри кивнула.
— Кажется, она искренне сожалеет о прошлом. — Она взяла корзину и усадила туда львицу Лизу вместе с ползунками. — Мэдди очень искренне об этом говорила, когда мы виделись с ней на прошлой неделе. Думаю, лучше бы она рассказала это тебе, чем мне, ну да ладно. Я под впечатлением от ее мыслей и чувств.
— Она говорила со мной, но, в отличие от тебя, на меня это так не подействовало. Я не стану отрицать, что, когда она рядом, меня охватывают чувства, но, думаю, в основном, это сожаление о прошлом. Какие бы правильные слова она сейчас ни произносила, я все еще помню, как она тогда ушла, и я больше в этом положении оказаться не хочу.
— Понимаю. — Керри улыбнулась мне, но я не очень поняла, что означает эта ее улыбка. А потом она протянула мне ползунки. — Берем или нет?
— Я полностью их одобряю. Равно как и Лизу.
— Хорошо. — Она вернула ползунки в корзину, взяла меня за руку и сжала. — Но ты знай: если между тобой и Мэдди что-то начнет происходить, и ты решишь дать вашим отношениям шанс, мы все будем только рады. Я просто так говорю, на всякий случай. Мы хотим, чтобы ты была счастлива, а жизнь, как ты справедливо заметила, штука короткая.
— Да ничего не будет. Почему вы все так думаете? Маму чуть удар не хватил, когда я сказала ей, что видела Мэдди. Послушай, мне постоянно приходится принимать ответственные решения, и я умею это делать. Я не собираюсь внезапно превратиться в размазню, только потому что Мэдди снова порхает где-то рядом.
— Может, это потому, что вы двое были больше, чем просто парой. Мы все думали, что вы суждены друг другу. Быть вместе — это для вас было правильно.
— Ключевое слово — "было", — вздохнула я. — Она все сама разрушила, когда ушла, разве нет? — Я помотала головой, прогоняя нахлынувшие чувства. Всякий раз, когда разговор заходит о Мэдди, со мной приключается такое. — Ладно, давай не портить покупку первой вещички для твоего младшенького. Идем за все это заплатим, а потом пообедаем?
Керри кивнула и пошла к кассе.

ГЛАВА 15
 
Мэдди приехала за мной на грязном белом рабочем фургоне. Какая неожиданность! А я-то думала, что у подрядчиков гламурная работа. Мэдди только рассмеялась, когда я ей об этом сказала.
— Вот уж нет. Я, было дело, завела приличную машину, но скоро поняла: если ты половину жизни проводишь на стройплощадках, а вторую — на парковках строительных супермаркетов, то несколько глупо гонять на тачке, которую боишься поцарапать. Ты уже видела мой "мини", но я одолжила его брату. Прости, если разочаровала.
Я смахнула с сиденья пыль, покачала головой и полезла в машину.
— Все в порядке. Какие могут быть счеты между старыми друзьями?
Мэдди улыбнулась так, что у меня внутри разлилась горячая волна. Я мгновенно провалилась в лето перед нашим выпуском: вот мы валяемся на газоне в парке, и моя голова покоится на подтянутом животе Мэдди. Тогда я бы все на свете поставила на нас двоих. Что лишний раз доказывает, как я ошибалась.
Перед глазами у меня пронеслись все последующие годы. Черт, ну вот как я оказалась в этой машине? Что я делаю рядом с женщиной, которая разбила мое сердце вдребезги?
— Мы же с тобой это... друзья? — ядовитым тоном уточнила я.
Улыбка Мэдди слегка потухла.
— Да. По крайней мере, я надеюсь, что да.
Она захлопнула дверцу и завела мотор. На ее лице отразилась целая гамма чувств, пока она не придала ему вид, с которым, по ее мнению, следовало подвозить бывшую любовницу.
Мэдди тронулась с места, стараясь не смотреть в мою сторону, и полностью сосредоточилась на дороге.
С тех самых пор как она вернулась, меня так и подмывало пристать к ней с вопросами, но я не знала, с чего начать. Сердце колотилось, в горле пересохло, а мы тем временем мчались к центру города на скорости, явно превышающей разрешенную. Но куда мне было об этом упоминать, если я даже прокашляться не могла? Не могла внятно высказать самое важное, что меня беспокоило. Например: ну почему ты тогда ушла? Не могла это быть банальная боязнь отношений, должна быть еще какая-то причина.
Мы проехали центр города, набережную, новый модный квартал с коттеджами. А вот и "Спениш стейшен". Я невольно напряглась и посмотрела на Мэдди. Она уставилась прямо перед собой и сжала руль так, что побелевшие костяшки пальцев ярко выделялись на фоне темной оплетки. Не знаю, что произошло за прошедшие пять минут, но между просто друзьями такого не бывает. Я повидала достаточно отношений, чтобы понимать, что к чему. Повисшее в воздухе напряжение можно было ножом резать, а искрило оно так, что было трудно дышать. Натянутое, взрывоопасное, давно погребенное, невысказанное — вот что вставало между нами. Я затаила дыхание.
Через десять минут мы прибыли к зданию на Арчер-стрит. Никогда еще я не ждала завершения поездки с таким нетерпением. По дороге я несколько раз пыталась завести светскую беседу, и Мэдди тоже, но ни одной из нас так и не удалось выбраться из тупика. Зато, когда мы вышли из машины и Мэдди встала со мной рядом, меня окатило волной жара. Я еще подумала, заметила ли это она, но тут появилась наша агент по недвижимости, и Мэдди шагнула в сторону.
Агент оказалась крашеной блондинкой в черных дорогих брюках и белом кружевном топе. Образ довершали массивные очки в черной оправе. Она больше походила на представительницу модного дома, чем на риэлтора, но я даже обрадовалась. Я-то ожидала увидеть традиционного агента-мужчину в дешевом галстуке и с прилизанными гелем волосами.
— Рада знакомству. Меня зовут Нора.
Мы поздоровались, и ее рукопожатие оказалось более крепким, чем я рассчитывала.
— Так замечательно, что вы приехали вместе! Какой бизнес вы планируете здесь открыть? Что-то связанное с выпечкой? Потому что, если это так, можете считать меня своей клиенткой. Все любят тортики, так ведь?
Нора посмотрела на наши вытянувшиеся лица, нахмурилась и вскинула голову.
— Я что-то неверно поняла?
Я ответила первой.
— Все верно, но школой кондитерского мастерства занимаюсь я. Вернее, мы с моей напарницей. А Мэдди... — Я не знала, как это описать, поэтому прокашлялась. — Она просто помогает мне подобрать идеальное помещение.
С этими словами я опустила голову и пошла вслед за Норой к двери.
Мы оказались внутри, и я замерла с едва ли не открытым ртом. Помещение было потрясающим. Огромное, с массивными стеклянными окнами во всю стену, сквозь которые внутрь лился свет. На самом деле, мы продавали не торты с кексами, а определенный образ жизни, и здесь для этого было самое что ни на есть подходящее место. Я почувствовала, как мое отношение к Мэдди смягчается. Может, в прошлом она и была моей ошибкой, но сейчас стремительно превращалась в нашу спасительницу.
Оказалось, что у этого помещения богатая история. За последние пару лет оно успело побывать и складом, и офисом, и несколько раз рестораном. Вот почему Мэдди его выбрала! Здесь уже были все готовые коммуникации, плюс репутация соответствовала. Я прямо видела, как мы проводим здесь мастер-классы и курсы. И для приличной кухни места хватит. Больше кладовых, больше работы, да и места для расширения тоже достаточно! Я уже знала, что скажет Джемма. А что еще более важно, если реальная цена окажется в районе заявленной, то мы можем себе ее позволить.
Я посмотрела на Нору, потом на Мэдди. Она ответила мне взглядом, который я не смогла расшифровать.
— Ну, что скажете? — спросила Нора. Она напустила на себя деловой вид, хотя, наверное, была немного смущена обстановкой. А может, и не немного. Я бы на ее месте чувствовала себя как минимум неловко.
— Замечательное место, — кивнула я. — Многое придется переделывать, но в целом все отлично. Я хочу, чтобы моя напарница тоже его осмотрела. Мы сможем назначить встречу? И я привезу с собой брата, он строитель.
— Брат-строитель — большая удача, — сказала Нора.
— Ну, у него есть свои недостатки, — ответила я и повернулась к Мэдди. — Что думаешь?
В конце концов, она была специалистом и сама отыскала это место. Любое ее мнение я готова была воспринять, как очень ценное.
— Я думаю, это идеальный для вас вариант. Расположение тоже отличное. Но тебе нужно все обсудить с Джеммой. Я знаю, что ты вечно сомневаешься и тебя нужно убеждать.
Уверена, она говорила о помещении, но в ее словах скрывался и более глубокий смысл. Я вздохнула и пошла в кухню, мысленно прикидывая фронт работ. Менять придется многое. Перебраться сюда со всеми нашими пожитками будет ох как непросто.
Когда я подняла голову, Мэдди стояла в дверях и смотрела на меня.
— Это хороший вариант, Джас. И вам по силам. Подумай об этом.
Я кивнула.
— Подумаю.
Мэдди не отвела взгляд.
— Подвезти тебя назад ?
— И как это ты одолжила свою машину брату?
Осмотр помещения дал нам возможность поговорить о чем-то еще, кроме нашего давнего разрыва и вопроса, сможем ли мы когда-нибудь снова стать друзьями.
— У него настали непростые времена. Он потерял работу из-за брекзита, а значит, лишился машины. Я своим "мини" пользовалась разве что по выходным да по редким надобностям, так что отдала ему свою девочку надолго. Сказала, чтобы обращался с ней, как со своим первенцем. Он на меня тогда таак посмотрел... — Мэдди усмехнулась. — Знаешь, тачки меня всегда интересовали больше, чем брат. Я всегда хотела "мини" и купила его, едва смогла себе это позволить. Если бы ты пять лет назад попросила меня одолжить Харрису мою любимую машинку, я бы только пальцем у виска покрутила. — Она пожала плечами. — Но сейчас ему нужно на чем-то ездить, так что все вышло само собой. — Она побарабанила по рулю. Все те же длинные тонкие пальцы... Я их помнила.
— Это очень щедро с твоей стороны, особенно с учетом ваших неровных отношений. Или с тех пор как мы были вместе, что-то изменилось?
— Ну, мы с Харрисом теперь видимся немного чаще. Очень жаль, что мы не делали этого раньше. Времена меняются, и люди — тоже.
Интересно, она действительно так считает?
— Знаешь, когда ты приехала на похороны Джеймса, я заметила твою машину, даже не зная, чья она. Подумала тогда, мол, слегка выпендрежная, для любителя пустить пыль в глаза.
Мэдди выехала на дорогу.
— Ты как-то зациклена на гендерной специфике. — Казалось, она вся поглощена вождением, но я слышала улыбку в ее голосе. — Разве женщинам нельзя водить выпендрежные тачки и пускать пыль в глаза?
— Можно. И ты права, я поспешила с выводами. Особенно, если учесть, что я сама такая же. Едва заработала денег, как сразу купила зелененький "гольф", потому что это была моя юношеская мечта. Вот я ее и исполнила. — Я помотала головой, разминая шею. Мы уже подъезжали к центру города. — Только я свою машинку зову Кермитом. И спорим, ты своей тоже дала имя?
— Еще чего! — Лицо Мэдди расплылось в улыбке.
— Давай, колись. Как ее зовут?
— Мэвис.
Я расхохоталась от души.
— Может, мы с тобой не так сильно и отличаемся.
Мэди переключила передачу и свернула налево.
— Может, и нет, — севшим голосом ответила она. — У нас с тобой всегда было много общего. И я сейчас не о химии, не о сексуальном притяжении. Хотя этого тоже было хоть отбавляй. — Она глянула в мою сторону. — Кстати, оно никуда не делось.
У меня даже в голове зашумело, когда я сообразила, что значат ее слова. Какой смысл отрицать? Это напряжение отзывалось в каждом нашем шаге, в каждом взгляде, которым мы обменивались, оно заполняло все пространство внутри машины.
Мэдди тем временем свернула на стоянку, заглушила двигатель и повернулась ко мне.
— Я тут подумала, может, сходим в "Спениш стейшен"? Выпьем чего-нибудь, как в старые добрые времена. В такой славный день будет просто преступлением разойтись по домам, когда мы можем посидеть на солнышке. Что скажешь?
Опасность. Я понимала всю опасность ее предложения, но решила не обращать на это внимания. Мэдди была права: день выдался славный, и нужно использовать его на полную. К тому же, несмотря на все предупреждающие знаки, мне было хорошо рядом с ней. Келли недавно сказала мне, что жизнь — штука короткая. Это будет просто глоток воды в жаркий летний день, ничего больше.
Эх, будь я копом под прикрытием, считай, уже рассекретилась бы.
Я обошла машину. Мэдди не сводила с меня глаз, ее взгляд обволакивал меня, словно мед, и я совсем растаяла.
Тогда я сделала глубокий вдох и напомнила себе, что к чему. Я просто иду выпить со старинной подругой, которая мне помогает. Я вообще перед ней в долгу за то, что она подыскала нам помещение. Мы его еще не купили, но дело к тому идет. Мэдди сделала это для нас и преуспела больше, чем мы с Джеммой за несколько месяцев.
Но когда мы вышли из-за угла и увидели бар, то обе замерли на месте. Он ни капельки не изменился, и в этот момент мы словно угодили на десять лет назад, в наши самые безоблачные времена. Окна все так же были увиты электрическими гирляндами, частично выключенными, потому что на дворе стоял день. Старые бочонки, превращенные в столики, так же стояли снаружи вместе с барными стульями, а белые буквы на прикрученной к кирпичной стене грифельной доске сообщали, что блюдо дня сегодня — тапас. Беленые стены не мешало бы подновить; полосатый тент тоже видел лучшие времена, но все вместе только придавало заведению очарование.
— Ты раньше говорила, что все меняется? Это место осталось прежним.
Я посмотрела на Мэдди, она повернулась ко мне.
— Ни капельки не изменилось, — улыбнулась она. — Пойдем сядем?
Я кивнула, и мы пошли за столик. Мне, тем временем, стало неловко. Не призываю ли я на свою голову неприятности? Сегодняшний день выдался неровным, сплошные подъемы и спады эмоций. Но раз уж мы оказались здесь, надо просто отпустить ситуацию и посмотреть, что из этого выйдет.
Одетый в джинсы и белую рубашку официант принял у нас заказ, и мы расслабились, глядя на реку. Все было так, как мне помнилось: у берега покачивались лодки, бары на обоих берегах вели бойкую торговлю. На нашем берегу всегда было меньше народа, и нам в прежние времена это нравилось. В "Спениш стейшен" был уютно и тихо, здесь наша любовь зародилась и расцвела. Я вздохнула, и тут нам принесли напитки: белое вино для меня и местное пиво для Мэдди. Мы сдвинули бокалы и посмотрели друг на дружку.
Хорошо, что на мне были темные очки, иначе я бы забеспокоилась, что мои глаза выдадут слишком много. Я решила завести разговор на более безопасные темы, чем наше прошлое, но Мэдди заговорила первой.
— Ты в курсе, что Элли с Джеммой сегодня пошли на свидание? На этот раз без Дина.
Я покачала головой. Пошли на свидание?
— Нет, не в курсе. Джемма почти ничего не рассказывает, и это на нее не похоже. Не знаю, что и думать.
— Может, она ей нравится? Я знаю, что Элли очень в ней заинтересована. Она мне прохода не давала, требовала рассказать о Джемме. Я сказала, что мои сведения о ней давно устарели, равно как и о тебе. И мне бы очень хотелось их обновить... Надеюсь, мне выпадет такая возможность. — Она облизнула губы и посмотрела на меня.
— Я могу сказать то же самое. — В горле у меня пересохло, и я отпила глоток вина. — Ты немного рассказала мне о брате, но больше я не знаю ничего. Как поживает твоя мама?
Мама Мэдди всегда поддерживала ее и ее начинания. Если я теперь вижусь с Мэдди, то, может, снова смогу встретить Диану? Было бы здорово. Мягкая и спокойная Диана годами бесконечно прощала своего выпивоху-мужа, пока однажды не узнала о череде его измен, после чего вышвырнула его из дома. Потом к ним переехал ее брат, Эймос, они стали жить вдвоем и вели себя как пара заправских комиков.
Мэдди завозилась на табурете, сжала бутылку так, что у нее костяшки пальцев побелели, отвернулась, а потом тяжело вздохнула.
Я поняла, что что-то не так.
— Мама умерла два года назад. От рака легких. Хотя в жизни не выкурила ни единой сигареты. — Мэдди не отрывала глаз от реки. На щеке у нее ходил желвак, грудь тяжело вздымалась.
Я почувствовала, как мое сердце разлетается на тысячу осколков, словно сорвавшийся с елки новогодний шарик. Я потянулась и положила руку ей на колено.
Мэдди вздрогнула от моего прикосновения, а потом расслабилась, глянула на меня и снова отвернулась. Потом прикрыла глаза ладонью и сжала губы
— Какой ужас. Мне всегда нравилась твоя мама, я о ней недавно вспоминала. — Что бы там между нами ни было, но потерять родителя я никому не пожелаю.
— Ты ей тоже нравилась. — Мэдди посмотрела на меня и грустно улыбнулась. — Она была лучше всех на свете. Эти два года без нее дались мне очень тяжело. — Мэдди пыталась дышать ровно, но я видела, как ей больно. — Я в первый раз вернулась сюда после ее смерти. В смысле, с тех пор, как мы с тобой расстались. Это меня как-то успокаивало, я вспоминала тебя, нас... Мама тебя правда любила.
— Эймос так и живет в ее доме?
Мэдди отпила пива.
— Да, и он сильно сдал с тех пор. Он уже не тот, но кто из нас остался прежним? С тех пор как я вернулась, я два или три дня в неделю ночую у него и заезжаю проверить, все ли в порядке. С ним хорошо проводить время, и я очень жалею, что не делала того же для мамы. Очень жалею. Я тогда поставила во главу угла работу и просто не понимала, насколько мама больна.
Она вздохнула.
— А теперь и Эймос болеет. Его организм потихоньку отказывает, я именно поэтому и решила сюда переехать. У него остеосаркома, последняя стадия. Все стареют и умирают.
Я сжала руку в кулак. Я еще смерть Дианы не осознала, а тут и Эймос...
— Черт, соболезную. Ужасные у тебя выдались два года. — Я помолчала. — Представляю, как тебе непросто было прийти на похороны Джеймса.
Она едва заметно кивнула.
— Не то слово. Это были первые похороны, на которые я пришла... после смерти мамы. Но Керри пришлось еще труднее. — Ее плечи поникли. — Я так радовалась, когда мы снова стали видеться с Джеймсом. Мечтала со временем снова влиться в нашу компанию, а потом он заболел, и все потеряло смысл. Иногда жизнь просто ускользает от тебя, как ни старайся ее удержать.
— Да. С тех пор как мы были вместе, многое изменилось. Не только мы сами, но и вся наша жизнь.
Она кивнула, а потом повернулась ко мне.
— А давай не будем впадать в меланхолию? По крайней мере, здесь. Мы с тобой обе еще вполне себе живы.
— Это правда, — отозвалась я. — Но ты, наверное, тоскуешь по маме.
Она на мгновение прикрыла глаза.
— Ты не представляешь как. То, что ее больше нет, — это постоянная ноющая боль, которая не оставляет меня. Это как пить — и знать, что не сможешь напиться. Мы жили в разных местах и не так часто виделись, но знать, что она где-то есть, было достаточно. Я столького ей не сказала, о стольком не успела спросить. А теперь уже поздно. — Она открыла глаза, повернулась ко мне и положила руку мне на запястье. — Не воспринимай своих родителей как что-то само собой разумеющееся, хорошо?
Я помотала головой.
— Не буду.
А потом она провела пальцем по моей руке, и я вздрогнула от интимности этого жеста.
Наши взгляды встретились, и мы обе замерли. Разговор зашел совсем не туда, куда я собиралась его направить, и наши чувства тоже.
— Я потому и верчусь вокруг Керри: чтобы как-то ее поддержать. Потому что я понимаю, через что ей приходится проходить. Я знаю, что это другое: потерю партнера нельзя сравнить с потерей родителей, но горе есть горе. Я из своего выбралась, а может, выбираюсь и до сих пор. И если я могу ей помочь, то хочу это сделать. Горе — это та же любовь, у которой не осталось выхода.
У меня дыхание перехватило.
— Мэдди...
Печаль накрыла меня, я покачала головой и погладила Мэдди по руке. Прикасаться друг к другу было странно, но, кажется, мы быстро к этому привыкали.
Несколько секунд прошли в молчании.
— Знаешь, когда мы с тобой снова встретились после стольких лет… Мне хотелось тебя убить.
Мэдди фыркнула.
— Не ожидала, что ты мне это скажешь.
— А я не ожидала, что ты окажешься не такой, какой я предполагала. Ты очень отличаешься от того равнодушного монстра, которого я себе вообразила. Полная противоположность.
Она улыбнулась.
— Это же хорошо, да?
— Да, но очень непривычно.
Мэдди вздохнула.
— Я знаю, что нам нужно о многом поговорить. Знаю, что многое осталось незавершенным. Я хотела тебе все объяснить, но не могла этого сделать, потому что ты на меня сердилась, и я тебя за это не виню. Но теперь... — Она повела плечами. — Может, мы сможем как-нибудь выбраться и поговорить обо всем. Заполнить недостающие части картины.
Я кивнула.
— Может быть. — И посмотрела ей в глаза. Соглашаться было страшно, но другого способа не существовало. Нам нужно поговорить, искренне и в открытую.
— Я знаю, что ты мне не доверяешь, но я постараюсь это изменить.
Я подняла руку и коснулась ладонью ее щеки. Печальные новости все еще не отпускали меня.
— Соболезную. Бедная твоя мама. Но она бы гордилась тобой, зная, что ты делаешь для Эймоса.
Мэдди судорожно вздохнула и прижалась к моей ладони.
— Хочется верить.

Как-то внезапно закончилось и хочется продолжения) спасибо!!!!!

Следующий праздник - Навруз) ждем

Когда Солнце ингрессирует  в Овен (20 марта)

ГЛАВА 23

В машине Дин просто места себе не находил. Он сидел между мной и Джеммой и готов был буквально взорваться от волнения. Вроде бы вполне милое поведение, но он так ерзал, дергал ногой и вообще мешал, что меня это начинало раздражать.
— Сиди тихо! — велела я. — А то такое ощущение, что тебе лет десять, не больше.
Мой братец с самого детства был вертлявым и неусидчивым.
— Ничего не могу с собой поделать. По-моему, ты не соображаешь, какой сегодня великий день! Нас будут снимать в шоу "Дом с молотка"! Нас на всю страну покажут по телевизору! Господи, вот бы ведущей оказалась та блондинка, а не этот парень с прилизанными волосами!
Я усмехнулась.
— А если это будет Дион Даблин? Может, он и не в твоем вкусе, но в свое время был классным футболистом.
— Против Диона я не возражаю, — нахмурился Дин. — Но очень надеюсь на блондинку.
— Ну, давайте все на нее надеяться. — Я вытащила из сумки телефон и загуглила имя. — К вашему сведению, ее зовут Люси. А парня с прилизанными волосами — Мартин.
— Да кому какая разница, как его там зовут! — Из уст Дина это прозвучало утверждением, а не вопросом.
В небе желтой лимонной долькой висело солнце, порядком подрастерявшее свой летний жар. Солнцу тоже нужно отдыхать, так ведь? Однако у него все равно хватило сил нагреть пластмассовую приборную панель нашего фургона. На ней что-то поблескивало: может быть, остатки присыпки с торта и капкейков, которые Джемма вчера отвозила одному из наших друзей. Мы готовили торты на продажу только для самого ближнего круга.
Я провела пальцем по приборной панели, за ним остался след. Но в рот я палец не потянула: а что если это обычная пыль, а не волшебная присыпка Джеммы? Никогда не угадаешь.
— Ты как, нервничаешь? — крошечная пауза выдала волнение Дина.
Я похлопала его по колену.
— Пока что нет. Вот когда включатся камеры, тогда могу чуть-чуть задергаться. Но нервничать перед выступлением — это нормально. По крайней мере, так мне объясняли на уроках театрального искусства в одиннадцатом классе.
Он шумно вздохнул.
— Только давай говорить будешь в основном ты, хорошо?
Я рассмеялась.
— Да, я или Джемма. От тебя требуется стоять рядом с нами и выглядеть мужественно. Как думаешь, справишься?
— Мужество — мое второе имя!
— А вот и нет. Твое второе имя — Джеральд. Но мы об этом никому не скажем.
Дин шлепнул меня по руке.
— Молчи лучше!
— Ай! — Я стукнула его в ответ.
Он ухватил меня за бока и собрался защекотать, я взвизгнула, а потом заверещала. Дин рассмеялся, Джемма раздосадованно что-то пробормотала, потом вздохнула, но мои вопли все равно были громче.
— Дети! — Нет, она нас-таки перекричала. — Я здесь, между прочим, за рулем! Поберегите ваши родственные чувства до того момента, когда вас начнут снимать! — рявкнула она, но я слышала в ее голосе улыбку.
Мы с Дином переглянулись и сели ровненько. Он весь разрумянился, у меня тоже щеки горели. Я глянула на него, он на меня, и мы снова покатились со смеху.
Мне оставалось только головой покачать. Неважно, сколько нам с Дином было лет — в итоге мы все равно оставались теми самыми братиком и сестрой, которые все детство норовили то защекотать друг друга до смерти, то надавать друг дружке тумаков.
Я наклонилась, посмотрела на Джемму и изобразила застенчивую улыбку.
— Извини, мамочка.
Она расхохоталась.
— Ведите себя прилично! Будете сидеть тихо, я дам вам по чупа-чупсу, когда доберемся!
— Так бы сразу и сказала. — Дин выпрямился и расправил плечи. — Чупа-чупсы всегда идут на ура!
— Самое смешное, что он даже не шутит, — ввернула я.
Джемма свернула на Арчер-стрит и припарковала машину у нашей новой империи. Высокие окна здания поблескивали в солнечном свете.
У меня сбилось дыхание. Вот оно! Начало новой эры, первые шаги "Райской выпечки-2".
— Классно смотрится, да?
Джемма кивнула.
— Не то слово. А к тому времени как мы закончим ремонт, оно будет выглядеть великолепно. — Она вышла из машины и посмотрела на наше здание.
Одета Джемма была в "съемочный наряд" — драные джинсы и черную рубашку с крохотными белыми звездочками. В сочетании с черно-белыми кедами-конверсами и свежей стрижкой она выглядела как икона гей-стиля, и я ей об этом тут же сказала.
— Отлично. — Она шагнула ко мне и обняла. — Мы должны быть заметными. Видимыми. — Она сняла солнцезащитные очки. — Люди должны знать, что мы здесь, мы — геи, и мы строим потрясающе успешные бизнесы.
Я фыркнула.
— Да, мы такие.
Я сегодня надела белые джинсы, рубашку с коротким рукавом и белые туфли на шнуровке. Специально их начистила на тот случай, если телевизионщики захотят снять проход.
— Давай надеяться, что будем смотреться как клевые квир-девчонки, это хорошо для рекламы. А может, нас и в городе начнут узнавать, раз мы попали на национальное телевидение.
— И папарацци не дадут нам покоя ни днем, ни ночью, — усмехнулась мне в ответ Джемма. — Так, когда должны приехать телевизионщики?
Я посмотрела на экран телефона.
— Через полчаса.
— А архитектор Мэдди?
— Обещала быть после ланча, надеюсь, к тому времени съемка уже закончится. Ребята говорили, что управятся за пару часов.

Мы с Мэдди обменялись парой сообщений: договаривались о том, что ее знакомая архитектор набросает план переоборудования нового помещения. Но и Мэдди, и я обходили стороной события прошлой недели и ее слова. Мне не хотелось обсуждать это в мессенджере: о таком нужно говорить лицом к лицу. Но и в этом случае я не была уверена, что смогу озвучить свои желания. Что я хочу дать нам шанс и не выдержу, если она меня снова подведет. Хотя, надо признать, сейчас все свидетельствовало в пользу Мэдди, и мне хотелось верить: так будет и дальше.
Мы с ней не виделись всего неделю, а я по ней уже скучала. Каким-то образом за эти несколько месяцев Мэдди сумела вернуться в мои мысли и мое сердце.

Кто-то захлопал в ладоши, и я очнулась. Джемма озадаченно смотрела на меня, с ее пальца свисала связка ключей.
— Ты готова?
Я кивнула и встала с ней рядом.
— Я здесь, с тобой.
Он посмотрела на меня так, что стало ясно: провести ее не удастся.
— Мне нужно, чтобы ты сделала это вместе со мной! — Она взяла меня за руку, и мы вставили ключ в замок на входной двери.
— Дин, ты готов?
Слева от нас возник Дин с телефоном на изготовку и показал нам большой палец.
— Всегда готов!
— Улыбнись! — Джемма пристально на меня посмотрела.
Я послушно растянула губы в улыбке.
— Пять, четыре, три, два, один — поехали! — скомандовал Дин.
Джемма улыбнулась мне, а потом повернулась к Дину.
— Сегодня мы представляем вам новое подразделение "Райской выпечки" в великолепном Бристоле! Это совершенно новая ступень для нашей кондитерской школы, и мы с Джастиной будем очень рады пригласить вас на открытие через пару месяцев. А пока заказывайте курсы по приготовлению тортов на нашем сайте. Жмите на ссылку в описании аккаунта!
С этими словами Джемма распахнула дверь, мы перешагнули порог и вошли в новую главу нашей жизни.
 
И все-таки нам достался парень с прилизанными волосами. Но он оказался классным, как и вся съемочная команда "Дома с молотка". Дин вел себя в кадре просто кошмарно и безбожно путал свои реплики; его несколько раз переснимали, и в итоге все его слова пришлось говорить нам с Джеммой. К тому времени, когда группа распрощалась и уехала, Дин был совершенно измочален: работа в кадре его совсем доконала. Он сказал, что "сходит в паб на футбол" с какими-то знакомыми ребятами и тоже уехал.
В присутствии съемочной группы я и Джемма вели себя прилично, но, едва оставшись вдвоем, мы тут же запрыгали по залу и завизжали. Хорошо, что на камеру это не попало. А потом мы пошли в кафе за угол попить кофе и подвести итоги сегодняшнего утра.
Когда мы вернулись, нас уже поджидали архитектор Мэдди и сама Мэдди. Я не ожидала, что она приедет, и вдруг обрадовалась, что приоделась для телесъемок: прическа, макияж, одежда — все было в порядке.
Джемма посмотрела на меня, безмолвно спрашивая, знала ли я, что Мэдди окажется здесь Я едва заметно покачала головой, подошла к прибывшим и пожала руку архитектору, которая, надо признать, выглядела в точности так, как я себе и представляла. На ней были коротенькие брючки — слишком короткие, но впечатления это не портило. На лоб свисала рваная челка, а почти все лицо было скрыто за огромными темными очками в массивной черной оправе. Не знаю, что она могла сквозь них разглядеть.
— Рада знакомству. Меня зовут Джастина, а это — Джемма. А вы, должно быть, Октавия? — Обычно я плохо запоминаю имена, но такое... Не так-то много в нашей округе Октавий.
Она кивнула, выглянула из-за края очков и посмотрела на меня сквозь челку. Черт, сколько раз в день ей приходится отбрасывать ее в сторону?
— Я тоже рада знакомству. Друзья Мэдди — мои друзья. — Говорила она четко и правильно, как теледиктор, но очень тепло и сердечно, и я как-то сразу расслабилась. Она все еще трясла мою руку, когда я отвела взгляд и увидела Мэдди. Она стояла чуть в стороне и смущенно мне улыбалась.
Я улыбнулась ей в ответ, высвободила ладонь из рукопожатия и задумалась, зачем же приехала Мэдди.
— А мы вчера с Октавией разговаривали, и я подумала, что заскочу сюда вместе с ней, может, какой-нибудь дельный совет смогу дать. — Похоже, Мэдди читала мои мысли. — Конечно, решать вам с Джеммой, но я примерно знаю, чего вы хотите, и подумала, что могу оказаться вам полезной.
Я кивнула. Ее слова звучали разумно.
— Просто ты писала мне, что зверски занята.
На самом деле так и было. Она написала, что разрывается между работой и уходом за дядюшкой, поэтому у нее совсем нет времени. Но не было ли еще какой-то причины? И что это за неуверенность промелькнула в ее глазах?
Мэдди тепло улыбнулась мне.
— Я всегда могу высвободить время для важных дел. И ты попадаешь в эту категорию.
Она говорит, что я для нее важна!
Мое лицо расплылось в улыбке, сердце пустилось в пляс.
Джема поняла, что толку от меня будет мало, и перехватила инициативу.
— Ну что ж, тогда давайте зайдем и посмотрим, с чем мы имеем дело? — произнесла она достаточно громко, чтобы привлечь общее внимание.
Октавия чуть замялась, но быстро переключилась.
— С удовольствием! — сказала она и оглянулась через плечо.
Мэдди жестом пропустила ее вперед.
— После вас.
 
Глава 24

Октавия уехала часом позже, после того, как осмотрела помещение целиком и высказала довольно ошеломляющее предложение: снести пару стен и сделать пространство полностью открытым. Вдобавок она озвучила идею о переносе кухни, и мы поняли, что нам нужно все это обмозговать. Я обрадовалась, что Мэдди осталась с нами, потому что ее знания о  рабочих поверхностях, напольных покрытиях и светильниках оказались очень полезными.
Джемма была явно впечатлена. Она пыталась поймать мой взгляд, но я четко придерживалась сценария. Пребывание в одной комнате с Мэдди никак не должно было сбить меня с толку и помешать выполнить все запланированные на сегодня дела.
Однако, едва Октавия уехала, что-то изменилось. Может быть, я сама? Не могу сказать точно, но день внезапно заиграл совсем другими красками. Джемма ходила по залу и ничего не замечала, но я знала.

Когда Джемма с рулеткой в руках пошла в кухню, я посмотрела Мэдди в глаза, в ее темные, выразительные, полные жара глаза.
Она отвела взгляд. И тогда я поняла: она тоже это чувствует. То, что было между нами, задышало и ожило, едва мы остались в комнате одни. Как будто кроме Мэдди и меня больше ничего не существовало. Только мы двое и это неясное ощущение, что заполнило собой каждый уголок и каждую щель, заполнило все вокруг.
Я скользнула взглядом по ее зардевшимся щекам, но в глаза старалась не смотреть. Чересчур рискованно. Иначе возникнет слишком много вопросов, на которые надо отвечать, слишком многое придется озвучить, а мы ведь решили, что ничего такого между нами не будет. Не будет, даже если Джемма уйдет.
Но если Мэдди заговорит, я не смогу отвести глаз от ее губ. И я буду думать не о ее словах, нет. Я буду думать о ее губах. О том, какие они властные и мягкие. И как сильно я хочу, чтобы они прижались к моим.
Черт.
Куда, куда запропастилась Джемма?

Я пыталась взять себя в руки, но внутри бушевала буря эмоций, противоречивых, напряженных, и каждая старалась вырваться на поверхность. Сердце бухало в груди и отдавалось в горле так сильно, что, когда Джемма о чем-то спросила меня из кухни, я расслышала только отдельные слова, а сути вопроса не уловила.
— Так что ты думаешь о ее планах насчет этой части?
Нас от Джеммы отделяла стена. В одной комнате  с Мэдди я даже моргать могла с трудом.
В ушах у меня стоял низкий негромкий гул. Я сосредоточилась на двери в кухню. Шаги Джеммы приближались, вот и она сама возникла в дверном проеме и пошла ко мне. Как будто не замечая, что все изменилось.
— Я-то понимаю, что мы уже согласились... Это же ничего? Она сказала, что набросает план со стеной и без, так что я думаю, мы сможем над ним поразмыслить.
Джемма остановилась передо мной, посмотрела в телефон, а потом на меня.
Я кивнула.
— Время у нас есть. Можем обсудить это завтра на работе.
Она чуть прищурилась, а потом перевела взгляд с меня на Мэдди, которая в этот момент очень сильно заинтересовалась задней стеной.
— Ладно. — Джемма пристально на меня посмотрела, но я проигнорировала ее взгляд. Тогда она что-то беззвучно произнесла одними губами, но я все равно ничего не разобрала и просто помотала головой.
Не сейчас, Джемма. Не сейчас.
Она снова поглядела на Мэдди, потом на телефон и сунула его в карман.
— Ну что, рабочий день, можно сказать, закончился, мне в любом случае нужно пройтись по магазинам, поэтому я оставляю вас вдвоем. — Бровь Джемма изогнула так, что ее вполне можно было установить вместо знаменитой высоченной арки на стадионе Уэмбли. Она подбоченилась и многозначительно на меня посмотрела. — Наберешь меня позже, хорошо?
Я едва разобрала ее слова, но кивнула.
— Обязательно.
Джемма повернулась.
— До скорого, Мэдди. Спасибо за помощь.
Мэдди резко обернулась.
— С удовольствием. — Она проводила Джему взглядом до самого выхода, а потом мы просто стояли и вместе смотрели, как она идет мимо окон.

Джемма исчезла из вида, и не осталось ничего, что могло бы отвлечь нас друг от друга. Остались просто мы. И это самое "мы" грозило поглотить нас целиком.
— Удачно сегодня встреча прошла. — Мэдди пошла ко мне, и каждый ее шаг отзывался во мне дрожью. Я поняла, что мне нужно сосредоточиться на дыхании. Вдох-выдох... я делала их каждый день, каждый час, каждую минуту, каждую секунду. Но когда рядом была Мэдди, самое простое действие давалось мне с трудом.
— Да. Спасибо, что пригласила Октавию. Она настоящий профессионал.
— И имя у нее удивительное, да? — Она улыбнулась мне роскошной, небрежной улыбкой. Почти самоуверенно.
Господи, какая же она красивая.
— Замечательное имя. Главное, редкое. Теперь я могу вычеркнуть из списка жизненно важных задач пункт "Познакомиться с человеком по имени Октавия". Готово. — Я сделала глубокий вдох. Я смогу, у меня все получится. Быстренько свернуть разговор, выпроводить Мэдди и уже потом свалиться с нервным срывом. Да, так все и будет. — А ты тоже нам очень помогла с идеями о напольных покрытиях и столешницах. — Я посмотрела ей в глаза и едва не задохнулась: так они полыхали. — Спасибо, что пришла. Я не думала, что ты нам пригодишься, но оказалось, что очень.
Эти слова прозвучали почти как пророчество.
Мэдди шагнула ближе.
— Я и раньше давала подобные консультации, а по части покрытий я вообще дока. Тебе нужно что-то теплое, крепкое и гибкое.
Я задумалась. Она ведь все еще о покрытиях говорит? Но все, что я знала, — это то, что она неотрывно смотрит на меня из-под идеальной формы бровей и ее взгляд оставляет огненные отметины на моей коже. Я никогда не думала, что можно гореть в огне и не чувствовать боли. С Мэдди это было сплошным удовольствием.
Она продолжала говорить.
— Что-то, что люди запомнят. Что-то, что заставит их захотеть сюда вернуться. Здесь все дело в мелочах, и ты хочешь, чтобы все получилось как надо с первого раза.
— С первого раза не всегда получается как надо, вот в чем беда. — Мой голос был настолько полон желанием, что слова выходили какими-то огненными комками и едва не обжигали горло.
Она снова шагнула ко мне, не отрывая взгляда от моих глаз. Я зачарованно смотрела на то, как солнце играет в ее волосах. Как слегка, чуть неуверенно, дрогнул уголок ее губ. На то, как закатаны ее джинсы — ровно вот до сих пор. Идеально. Потому что Мэдди всегда такой и была.
— Если не получится с первого раза, ты всегда можешь попробовать снова. Нет никаких правил. Кроме тех, что устанавливаешь ты сама.
— Или тех, что устанавливаешь ты?
Она оказалась совсем рядом, и я вздрогнула, когда наши руки соприкоснулись. А потом она мягко сжала мою ладонь и покачала головой.
— Я никогда не устанавливала никаких правил. Я все только портила. Неделю назад я сказала, что хочу все исправить, вернуться в твою жизнь, стать тебе другом. А потом поняла, что быть им не могу.
Я попыталась сглотнуть пересохшим горлом.
— Когда дело касается тебя, простой дружбы мне критически мало. Я хочу большего. — Мэдди придвинулась еще ближе, и теперь наши губы оказались почти вплотную друг к другу. Ее теплые, соблазнительные губы... ее дыхание касалось моего лица. — Скажи мне, что ты не чувствуешь то же самое. Вот это самое, что всегда между нами существовало, что никогда нельзя было сдержать? То, чему я годами пыталась дать название, но так и не смогла. Но теперь мне кажется, я его знаю. — Она поднесла мою руку к лицу и прижалась губами к тыльной стороне ладони.
Покалывание и дрожь, начавшиеся с кончиков пальцев, мгновенно пронеслись по всему моему телу жгучими искрами и вспыхнули где-то внизу живота.
— Я знаю только одно: быть рядом с тобой, смотреть в твои прекрасные карие глаза и не целовать тебя с каждым разом становится труднее и труднее. — Она умолкла, двинулась вперед, и разделявшее нас пространство исчезло. Мэдди прижала меня к себе. — Для меня всегда была только ты, Джас. — Она склонила голову ко мне. — Никто, ни один человек, с кем я когда-либо встречалась, так и не смог сравниться с тобой. Никогда.
Она охватила ладонями мое лицо.

Было ли то, что мы делали, правильным? Я понятия не имела. Но здесь и сейчас ничего другого сделать я просто не могла. В мгновение ока моя слабенькая решимость поколебалась, зашаталась, а потом рухнула, словно оставленный без присмотра песчаный замок перед набежавшей вечерней волной.
Я и сама не заметила, как ее губы прижались к моим и принялись медленно меня соблазнять.
И если я когда-нибудь задумывалась, каково бы это было — снова целовать Мэдди, теперь я получила ответ. Это было до боли правильно. Как первые солнечные лучи после дождя по весне. Как снегопад в рождественский день. Легко и правильно. И когда я стала целовать ее в ответ, клянусь вам, я улыбалась.
Ее губы были такими знакомыми, настойчивыми, властными. Я ощущала себя странно уязвимой, но при этом уверенной в правильности происходящего. На этот раз все было по-честному.
Столько лет я маялась пустыми вопросами вроде "А что, если?" или "Ну почему она меня больше не хочет?" Потом эти вопросы медленно расплылись и стали фоном моей жизни, а еще чуть позже выцвели, как выцветает синяк, и превратились в рубцы, в часть моего тела, моего образа. Стали частью меня.
Память о боли ушла, и вместе с ней ушли воспоминания о ее поцелуях.
О ее прикосновениях.
О ней самой.
Но сейчас, когда ее губы касались моих, воспоминания мгновенно пробудились к жизни. Мэдди целовала меня, и это было всем; я плавилась от прикосновений ее языка, содрогалась от ощущения ее губ. Мы целовались жадно и бесстыдно. Я абсолютно забыла, где мы находимся и кто я есть. Я обнимала ее все крепче и крепче, я хотела большего. Мы стояли посреди огромного открытого зала с окнами от пола до потолка — на виду у всего города, если кому-то пришла бы фантазия на нас посмотреть. Но для меня сейчас существовали только мы.
Укрытые.
Отрезанные от всего мира.
Только Мэдди и я.
Как и должно было быть.

Во мне бушевал вихрь эмоций, а тело замирало от восторга. Мэдди, не отрываясь от поцелуя, забралась руками ко мне под рубашку, и вынести ее прикосновение было выше моих сил. Я повторила ее жест, повела ладонями по нежной коже, добралась до пояса джинсов, скользнула пальцами по животу. Она глухо застонала, отстранилась и посмотрела на меня тяжело и пристально. Я снова попыталась сглотнуть, а потом посмотрела на улицу и вдруг осознала, какие огромные в этом зале окна. Отлично для мастер-классов по выпечке, но никакой интимности.
Мэдди глянула в ту же сторону, что и я, а потом перевела взгляд на меня — так медленно и сексуально, что я едва не рухнула на пол. А потом она взяла меня за руку и повела в кухню.
Едва мы оказались там, она подтолкнула меня к кухонному столу, прижала всем телом, а руками оперлась о столешницу. Я оказалась в ловушке между ней и твердой поверхностью, и это было хорошо, потому что ноги совсем отказались меня держать.
Одну за одной, Мэдди принялась расщелкивать кнопки на моей рубашке, рывком содрала ее с меня, тут же расстегнула лифчик и голодными губами припала к моей груди так, словно видела ее в первый раз. Я запрокинула голову и охнула. Ощущения захватили меня целиком. Ее руки и язык вытворяли со мной что-то невероятное, и я понимала, что это только начало. У нас с Мэдди появилось будущее, и куда мы двинемся дальше, зависело только от меня. Но пока что я далеко не заглядывала. Пока что я хотела погрузиться в здесь и сейчас. В настоящее. Вместе с моей Мэдди.
Она тем временем стащила топ через голову и тоже избавилась от лифчика. Это завело меня еще сильнее, и я прижала ее к себе, целуя и любуясь ее красотой.
Но долго это не продлилось. Мэдди не позволила. Я и не заметила, как ее руки быстро и уверенно расстегнули молнию на моих модельных джинсах, потом вернулись к груди, оказались на спине и снова скользнули вниз, в джинсы, а потом провели прямо по коже.
Я зашаталась, но она держала меня крепко. Наши взгляды на мгновение встретились, а потом она одним движением спустила оставшуюся на мне одежду и я вышагнула из нее. Мы оказались в точке невозврата, осознали это и замерли. Я тяжело дышала.
Ее пальцы почти касались меня, дыхание щекотало мне губы.
Не время было останавливаться и задавать вопросы. Пора было действовать. Чтобы закончить то, что мы начали. Чтобы сделать то, что всегда получалось у нас совершенно естественно.
Разговоры могли подождать.
Мэдди выдерживала паузу, безмолвно спрашивая у меня разрешения. И на тот случай, если моего горящего взгляда ей было недостаточно, если у нее еще оставались какие-то сомнения, я просто подалась бедрами вперед, прижимаясь к ее руке. А потом склонилась к ее уху и прихватила мочку губами.
— Я хочу тебя, — прошептала я едва слышно.
Дважды повторять не потребовалось. Мэдди в ту же секунду прижалась к моим губам, к моему телу, а ее палец скользнул в меня, и я вскрикнула. Я не могла удержаться. Мэдди была во мне, и я чувствовала себя на седьмом небе. Меня била дрожь.
Она добавила второй палец, застонала, и я совершенно потеряла голову.
— Как же с тобой хорошооо... — Она толкнулась глубже, я ответила встречным толчком.
Мы остановились, наслаждаясь ощущением, которое я даже не рассчитывала испытать снова. Одним из тех моментов, который хочется навсегда запечатлеть в памяти. Остаться в этом месте и этом времени навсегда. Стоит лишь пошевелиться — и этот миг безвозвратно уйдет.
Но я очень хорошо, едва ли не лучше всех понимала, что цепляться за него нельзя. Можно остановиться и впитать его, но потом нужно двигаться дальше и жить своей жизнью, потому что в будущем скрыто множество других мгновений — таких, как это, а может, даже и лучше. Вот во что мне нужно было поверить. Особенно в том, что касалось Мэдди.
Я не могла вернуть наше прошлое. И не хотела его возвращать. Мне нужно было отпустить его и поверить, что настоящее окажется лучше. Я расслабила мышцы и постаралась ни о чем не думать. Отпустила себя. Отдала себя Мэдди.
Она завладела мной целиком и полностью. Свободной рукой сжимала мою грудь, а пальцами другой ласкала, скользила, прикасалась, кружила так, что я чувствовала только ее. Вокруг была только Мэдди, и это было потрясающе.
Ее движения вели меня все выше. Она провела языком по моей шее, и медленно нарастающее, вязкое удовольствие всколыхнулось и захватило нижнюю часть моего тела. Я чувствовала себя отяжелевшей от страсти и в то же время легкой, словно воздушный змей. Мы потерялись друг в друге и совсем позабыли обо всем вокруг. И когда пламя оргазма стало охватывать меня, я застонала и плотнее прижалась к Мэдди, моему единственному устойчивому и надежному островку. Когда-то она была моей основой, фундаментом моего мира. А сейчас кроме нее вообще ничего не существовало, и я охватила ее руками, вцепилась пальцами в спину, застонала и кончила. Она продолжала двигаться, пока я ее не остановила. Чуть позже, когда дрожь прошла, я постепенно успокоилась, пришла в себя, открыла глаза и посмотрела на нее. Мэдди улыбалась.
Слова были лишними. Я знала, о чем она думает. Сияющая улыбка и горящий взгляд говорили сами за себя. Она коротко поцеловала меня и чуть отстранилась.
— Я хотела этого с тех самых пор, как снова увидела твое прекрасное лицо. — Она помолчала и снова припала к моим губам.
Руку она до сих пор не убрала, да и я с удовольствием оставалась бы в такой позиции вечно.
— Ты говорила, что не хочешь, чтобы нас что-то разделяло, — я опустила голову, потом вскинула ее и посмотрела на Мэдди сквозь ресницы. — Твое желание исполнилось.
Она улыбнулась, протянула свободную руку и собственническим жестом сжала меня пониже спины.
— Это было первое желание. Но я хочу еще. Не хочу, чтобы это было на один раз. Мне нужно, чтобы тебе было хорошо, Джастина. Чтобы все было правильно. Хочу доказать, что стою твоего времени, твоего внимания. И, если ты позволишь, то и твоей любви.
Я изумленно уставилась на нее. Черт, она умела красиво говорить. У меня самой все еще шумело в ушах после оргазма, я и двух слов сейчас не связала бы.

Где-то приглушенно зазвонил телефон, разрушив очарование момента. Мэдди вздохнула и поморщилась.
— Это рингтон Элли, а она звонит только в самых крайних случаях. Обычно она мне пишет.
Мэдди выпрямилась и убрала руку. Я вздохнула и опустила голову ей на плечо.
И она не ушла, а осталась со мной.
Телефон умолк, а потом зазвонил снова. Мэдди притихла, а потом открыла глаза и посмотрела на меня.
— Прости, но я должна ответить. Мы договорились, что два звонка подряд означают неотложное дело и я сразу перезваниваю.
Она снова сжала мою задницу, а потом нехотя отступила, подхватила с пола футболку и взяла телефон. Пока она натягивала футболку, я снова успела восхититься ее плоским животом и четко очерченными мышцами, которые совсем недавно играли под моими пальцами. Физическая работа явно шла Мэдди на пользу: она была в отличной форме.
Я услышала, как на том конце линии ей ответили, увидела, как Мэдди кивнула и вышла из кухни в основной зал.

Тогда я выдохнула и поняла, что впервые за долгое время могу дышать свободно. Во всем теле стоял гул, мысли путались, но я заставила себя собраться и только сейчас осознала, что стою на кухне совершенно голая. Глянула на пол и обнаружила там собственные трусы. Черт, классно. Удивительно. По-настоящему удивительно. Невероятно. Так вообще не бывает.
А ведь я была уверена, что ничего такого не произойдет — до того самого момента, как оно стало неизбежным. Когда Джемма ушла, меня накрыло жаркой волной и ничто в мире не смогло бы мне помочь, кроме рук Мэдди, ее губ и прикосновений. Ничто не утолило бы захватившее меня желание, которое, если честно, все еще бушевало внутри.
Голос Мэдди в соседней комнате зазвучал напряженно и огорченно. Чего бы там ни хотела от нее Элли, дело пахло керосином. Я как-то сразу поняла, что сегодня Мэдди в свои объятия не заполучу. Если бы мне было пять лет от роду, я бы начала рвать и метать от такой несправедливости. Но мне давно уже было не пять, хотя то, что я стояла на кухне голышом, могло свидетельствовать не в мою пользу. Тем не менее, я стояла на кухне в своих новых владениях и на самом деле была почтенной тридцатилетней хозяйкой собственного бизнеса.
Я посмотрела вниз, и мне стало неловко. Я натянула трусы, отыскала лифчик с рубашкой и с трудом нацепила их. Пальцы дрожали и не справлялись с застежками. Желание мурлыкало во мне, словно движок стоящего у края тротуара заведенного автомобиля. Черт, я бы с удовольствием целовала Мэдди примерно до начала следующей недели, а потом трахала ее до тех пор, пока у нее на лице не проступит то самое выражение, которое я до сих пор вспоминала. То, которое я бы с удовольствием вновь увидела в реальности. А потом я бы заставила ее сделать то же самое со мной.
Хотя зачем, вот вопрос? Что будет дальше? Мэдди сказала, что хочет большего, но стоит ли ей доверять? Я выбросила эти мысли из головы. Час назад я решила, что буду жить в воображаемом мире, где действия не влекут за собой никаких последствий и привязанностей. И теперь мне стоило воспринимать произошедшее как многообещающее начало, а об остальном я подумаю позже.
И все равно меня переполняли эмоции. Я натянула джинсы, стала их застегивать и поняла, что ничего не вижу из-за закрывших лицо волос. Я выпрямилась и отбросила их назад.
Секундой позже в дверном проеме возникла Мэдди и пошла прямо ко мне. Ее руки снова скользнули ко мне в штаны, сжали задницу, и я взвизгнула и обмякла в ее объятиях.
— Черт, как же я тебя хочу! — Она обожгла меня взглядом, и я больше не сомневалась в правдивости ее слов. Но потом она убрала руки, вжикнула молнией вверх и застегнула кнопки на моей рубашке. Одной из них не хватало.
Я усмехнулась, понимая, что все еще нетвердо стою на ногах.
— Я тебя тоже хочу.
— Я... к сожалению, мне нужно ехать.
Я громко застонала и притянула ее к себе.
— Не хочу тебя отпускать.
Я все еще плоховато соображала, но одно знала точно. Мне хотелось укрыться вместе с Мэдди в выдуманном мною мире и побыть в покое и безопасности.
— Я тоже не хочу. — Она обожгла мои губы еще одним горячим поцелуем, отодвинулась и пристально на меня посмотрела. — У нас авария на стройке в Бате. У соседа сверху обрушился потолок и произошла сильная утечка. — Пауза. — Остается только надеяться, что заодно рухнула и стена, чтобы избавить нас от проблем с расчисткой завалов. — Кривая усмешка. — Так что мне нужно бежать, хотя мне этого совсем не хочется. Прости. Все было изумительно — это на тот случай, если ты вдруг сомневаешься. — Она поднесла мою руку к губам и перецеловала пальцы. — Надеюсь, мы сможем скоро к этому вернуться и продолжить начатое?
Я подняла голову и снова угодила в ловушку ее взгляда.
— Я тоже на это надеюсь, — шепотом ответила я и прижалась к ее губам. — Напишешь мне, хорошо?
Мэдди поцеловала меня в ответ и вышла в основной зал.
Я провела ее взглядом. Она потянулась за ключами и сумкой.
— Тебя подвезти?
Я помотала головой.
— Не-а. Я обещала Джемме закончить замеры, но так этого и не сделала. Меня, видишь ли, отвлекли.
Мэдди усмехнулась краешком рта.
— И к тому же прогулка пойдет мне на пользу. Нужно многое обдумать: в смысле бизнеса, да и вообще.
Она кивнула.
— Это точно. Но я скоро тебе позвоню, обещаю.
Я улыбнулась ей, стараясь не думать обо всем, что она мне когда-то обещала. Обо всех ее словах, которые так никогда и не стали явью.

))
Исправила
Спасибо за бдительность